К таким вопросам относится и вот какой: что было бы, если бы Борис Ельцин все-таки подал официальную заявку на членство России в НАТО в 1991 или 1992 году? Помню, как многие в Москве в начале 1990-х ожидали от Запада прорывных шагов, способных помочь России встать на рельсы евроатлантической интеграции. Этого не случилось. Америка и Западная Европа наслаждались «дивидендами» от победы в холодной войне и рассчитывали, что в России все само образуется. Российские же лидеры погрузились в дележ власти и собственности, не сильно задумываясь о том, что страна с такой тяжелой судьбой, как наша, нуждается в ответственном и интеллектуально изобретательном лидерстве.
А ведь все могло быть иначе, стань мы членами НАТО лет эдак десять назад. Мы, наверное, имели бы другую армию — более сытую, боеспособную, уважаемую и менее коррумпированную. Скорее всего, Москве удалось бы способствовать политическому решению косовского вопроса, и российский спецборт вполне официально увез бы Слободана Милошевича из Белграда в эмиграцию, как увез он Аслана Абашидзе в 2004 году из Батуми. Вполне возможно, российские, а не американские и турецкие инструкторы обучали бы сегодня грузинскую армию. И думаю, Китай иначе вел бы себя по отношению к российским интересам в Центральной Азии.
„
Стань Россия членом НАТО лет эдак десять назад, она, наверное, имела бы другую армию — более сытую, боеспособную, уважаемую и менее коррумпированную
Есть и противоположные сценарии, которые тоже имеют право на существование: стань Россия членом НАТО, ее собственный ВПК мог бы умереть, ей пришлось бы принять участие в бомбардировках Югославии и без нужды обострить отношения с Пекином. Однако немцы и французы не хотят сегодня посылать своих солдат на линию огня в Афганистане — и никакой «вашингтонский обком» ничего не может с этим поделать. Ядерные силы Великобритании и Франции — под суверенным контролем их правительств, а британский и французский ВПК как минимум живы.
В России военную реформу, про которую говорили еще в начале 1990-х, все-таки пришлось начать, пусть и довольно топорно. ВПК производит ограниченное количество конкурентоспособных образцов, страдая от научно-технологического голода и все возрастающей конкуренции со стороны «стратегического партнера» — Китая. Косово все равно стало независимым, а сербские братья ускоренными темпами движутся в сторону... да, совершенно верно, членства в Североатлантическом альянсе.
Президент Медведев едет в Лиссабон в новых условиях. В российских верхах возрастает ощущение внешнеполитического тупика, а осознание того, что Москва осталась фактически без союзников (нельзя же всерьез считать таковыми участников Договора о коллективной безопасности?), порождает желание уйти от жесткой антизападной риторики и искать путей сотрудничества. В НАТО тоже идут активные дискуссии о том, как сделать вполне устоявшиеся отношения с Россией более глубокими и перспективными. «Союз с союзом», то есть формализация отношений России и НАТО пока без вступления нашей страны в альянс, кажется вполне реальным. И для НАТО, и для России пришло время исправить ошибки 1990-х. Потому что даже если история не имеет сослагательного наклонения, чему-то она все же должна учить.