В среду, 3 ноября, на следующий день после выборов в Конгресс, американцы вновь проснутся в стране «разделенного правительства». Белый дом возглавляет президент-демократ, а большинство, как минимум, в Палате представителей получит оппозиция — Республиканская партия. Мало этого: оппозиция, скорее всего, возьмет и большинство губернаторских портфелей и будет контролировать исполнительную ветвь власти в половине, если не в 27 из 50 штатов США. Что происходит в Америке, почему так стремительно падает рейтинг Обамы и его демократов и как во всем этом живется — The New Times допытывался у Дэвида Ремника, главного редактора журнала The New Yorker и автора биографической книги о Бараке Обаме*
*The Bridge: The Life and Rise of Barack Obama, New York: 2010.
Дэвид, что происходит в твоей стране? С нашей стороны океана кажется, что в США — просто какой-то сумасшедший дом. Рейтинг еще недавно суперпопулярного Обамы — как на излете второго президентского срока, 45,8–47%, и лишь 30% верят, что страна движется в правильном направлении. «Чайная партия» (Tea Party) протягивает руку самым правым в Европе, чего никогда раньше не было. Послушаешь Глена Бека на канале Fox — и наши ястребы кажутся голубками…
Ну да, немножко сумасшедший дом… Но не настолько, чтобы я начал собирать манатки и готовился переезжать в Париж… Просто стоит различать, какие проявления американской политической жизни — реальность, а какие — такой своего рода карнавал. Хотя и от карнавала — ну как бывает, когда ты что-то не то съешь, — иной раз тошнит… Что касается Tea Party, то это весьма разношерстное движение, которое объединяет как вполне искренних консерваторов, обеспокоенных проблемами в экономике, постоянно увеличивающимся государственным долгом, так и всяких экзотических персонажей, расистов самого-самого правого толка. Тому есть две причины.
Первая — слабость Республиканской партии, ее мейнстрима, у которого явные проблемы с идеями. Образовался вакуум, который и заняла Tea Party. Началось это, кстати, еще тогда, когда Джон Маккейн выбрал себе в 2008‑м в качестве вице-президента Сару Пэлин. Это был невероятно циничный выбор. Она — персонаж, который не знает ничего и ни о чем. Она сделала свою необразованность своей силой, она притягивает к себе людей тем, что говорит им: «Я та- кая, как вы». Боюсь, это работает. Но я не думаю, что страна готова выбрать в президенты кого-нибудь вроде Пэлин...
Ну а вторая причина — откуда вся эта праворадикальная риторика — заключается в том, что Америка меняется. Она становится более молодой и более темнокожей. Ряды среднего класса пополняют афроамериканцы, выходцы из Центральной и Латинской Америки, из Азии, их общины становятся богаче, следовательно, приобретают больше влияния и власти. Добавь к этому то, что главный человек в Белом доме — темнокожий, и… принять это не всем легко, особенно в условиях нынешних, мягко выражаясь, экономических трудностей. Такие движения, как Tea Party, не раз бывали в нашей истории — например, была похожая партия в середине XIX века, и будут еще, потому что всегда есть те, кто боится изменений, особенно демографических, боится людей непохожих, других, пришлых. Эксплуатация этих страхов разного рода политиками, похоже, никогда не выходит из моды. Но, честно говоря, я думаю, что в Америке сейчас значительно меньше расизма, расовых предрассудков, чем было раньше. Я не хочу сказать, что, выбрав в 2008 году темнокожего президента, мы оказались в стране нирваны, но это изменило что-то в стране. И это одна из причин, почему свою биографию Барака Обамы я назвал The Bridge — «Мост».
Бремя Белого дома
В январе 2008 года рейтинг поддержки Обамы был 83% — на десять пунктов выше, чем когда-то у Джона Кеннеди. Год назад он получил Нобелевскую премию мира — такая манифестация восторга Обамой, который охватил континенты. А теперь в его собственной стране рейтинг уполовинился и идет вниз. Откуда такое скорое разочарование?
Я думаю, что нынешний уровень его непопулярности — это прежде всего следствие высокой безработицы и экономической нестабильности. Отсюда — проблемы Обамы с центристами и независимыми, то есть с теми, кто проголосовал за него в 2008 году, но кто раньше скорее отдавал голоса республиканцам Бушам, а до них Рейгану. Они ожидали, что он добьется боїльших успехов в оздоровлении экономики и им станет лучше жить, а так не случилось, и они глубоко разочарованы.
На самом деле Обама оказался сегодня, в 2010 году, в значительно более сложной политической обстановке, чем Рузвельт в 1933-м, когда шел четвертый год худшей в истории США депрессии. Подумай сама: Обама унаследовал Белый дом в тот момент, когда страна вела две войны, находилась на грани экономического коллапса и в обстановке повсеместной политической истерии. Спустя два года мы более или менее (и я подчеркиваю — более или менее) выбрались из Ирака, избежали депрессии, автомобильная промышленность (а это сотни тысяч рабочих мест) спасена, а отношения с другими странами мира значительно улучшились по сравнению с тем, что было, когда он стал президентом. Почему же его рейтинг падает? Один ответ я уже назвал — экономика. Но это простой ответ. Более сложный — республиканцы в своем стремлении вернуться к власти используют такую риторику и таких персонажей, каких мы не припомним. Однако представь себе на секунду, что в 2008-м победили бы Маккейн и Сара Пэлин: первый вообще не мог предложить никакого решения по выходу из экономического коллапса, никогда бы не вывел войска из Ирака, значительно больше бы завяз в Афганистане, пошел бы на конфронтацию с Китаем и Россией и позволил бы автомобильной промышленности обанкротиться. А если бы у Маккейна не дай бог случился инфаркт, то Сара Пэлин стала бы «лидером свободного мира»…
25 марта 2006 года — пока еще только сенатор от штата Иллинойс Барак Обама дает интервью журналисту Дэвиду Ремнику. Фотография эта обошла все американские газеты. Журналист спросил будущего президента: «В своей книге (Dreams of My Father — «Мечты моего отца») вы пишете, что в молодости баловались наркотиками. Вы не боитесь, что это помешает вам, если вы решите участвовать в президентской гонке?» Обама ответил: «Да, я вдыхал — в этом все дело». В апреле 2010 года Ремник выпустил книгу — биографию Обамы, которую он назвал так: «Мост. Жизнь и взлет Барака Обамы». Другими словами, Обама в интерпретации Ремника — это человек, который связывает белую и черную Америку, Америку старую, полную предрассудков, и Америку настоящего и будущего.
Наконец, еще более сложный ответ касается самого Обамы. И состоит в том, что Обама странным образом как будто утратил свою способность доносить свои идеи до американцев — это странно, потому что он проявил себя блистательным коммуникатором во время президентской кампании. Он сейчас какой-то отстраненный, неуверенный в себе, холодноватый — это, кстати, почувствовали и лидеры других стран. У него, похоже, нет близких отношений ни с одним зарубежным лидером — таких, какие были у Рузвельта с Черчиллем, у Рейгана с Горбачевым, у Клинтона с Ельциным, Рабиным и многими другими.
А что произошло? Неужели бремя Белого дома так быстро и так резко его изменило?
Я сам хотел бы знать… Но очевидно, что он убежден: то, что важно для выборной кампании — ораторское искусство, обращение к историям из своей частной жизни, высокий риторический стиль, — все это необязательно и не нужно в каждодневной работе по управлению страной. И в чем-то он, наверное, прав: у нас уже достаточно было президентов, лишенных элементарного любопытства и проводивших политику, поддаваясь инстинкту и эмоциям. В этом смысле профессионализм, интеллект, холодноватость Обамы — это его выделяет и отличает от многих предшественников. Но для определенной части населения страны эти его качества воспринимаются как проявление высокомерия, как стремление держать дистанцию, как такое профессорское поведение — и это им совсем не нравится.
Многоликий Обама
Действительно странно. Потому что в твоей биографии президента он предстает очень рациональным, очень прагматичным политиком, который умеет подстраиваться под те группы людей, с которыми в данный конкретный момент встречается. Он сам говорит в интервью тебе, что во время кампании использовал даже разные акценты, разные стили речи: прямолинейный стиль — в разговоре с чикагскими бизнесменами, чуть простонародный — с ветеранами войн, стиль пастора черной церкви — когда говорил с темнокожими американцами. «Когда я разговариваю с темнокожей аудиторией, я даже перехожу на немного другой диалект», — рассказывает он.
Политик должен уметь быть изворотливым. Что не тождественно — быть циничным. Обама не циник. Но и не наивен, он понимает, что надо чувствовать аудиторию, менять язык и стиль речи и при этом, заметь, одновременно оставаться самим собой и быть искренним. На самом деле Обама — президент ровно такой, каким он обещал быть, когда шел в Белый дом: левый центрист, честный, точный, верный своим взглядам.
И тем не менее нация, очевидно, стала хуже его слышать. И, судя по опросам, значительно меньше доверяет. Почему? Например, многие его нынешние оппоненты винят его в том, что он проводит чуть ли не социалистическую политику.
Ну знаешь, если Обама — социалист, то моя мама — троллейбус… На самом деле левое крыло Демократической партии обвиняет его в том, что он слишком тяготеет к таким институтам, как инвестиционные банки и тому подобное. Левые разочаровались в Обаме, потому что недовольны его политикой по таким вопросам, как Гуантанамо, Афганистан, ситуацией с правами человека в ходе войны с терроризмом. А он, между прочим, назначил двух женщин в Верховный суд, и одна из них — с латиноамериканскими корнями, он вернул уважение к фундаментальным наукам, к интеллектуальной жизни…
Наконец, он сумел провести через Конгресс реформу здравоохранения — то, о чем говорили со времен Гарри Трумэна после Второй мировой войны, и это огромное достижение. Беда состоит в том, что те, кто выиграет от этой реформы, — это миллионы бедных и нижняя граница среднего класса, а эти страты населения не слишком активно участвуют в выборах. Оппозиция же перепугала многих, утверждая, что у власти в Америке «коммунист», «социалист». Чушь! Обама — центрист с левым уклоном, и не более того.
Риски
Он нажил себе и немало врагов на Wall Street, в среде большого бизнеса…
Финансовая катастрофа последних лет ясно продемонстрировала, что Wall Street вышла из-под всякого контроля, что регулирование необходимо. Это поразительная картинка — видеть, как все эти люди сейчас льют слезы и называют Обаму «анти-бизнесовым президентом», и при этом им никогда не было так хорошо, как сейчас. Не надо быть Че Геварой, чтобы видеть, что те, в чьих руках в Америке сегодня сосредоточено огромное богатство, чувствуют себя абсолютно безопасно.
Администрацию Обамы покинул ряд его ближайших помощников, те, кто помог прийти ему в Белый дом. В его команде — раскол?
Там шли очень горячие дискуссии по поводу политики в Афганистане. Совершенно очевидно, что военные продавливали Обаму на политику эскалации в этом регионе…
Ты не разочаровался в Обаме?
Он не сделал ничего, что бы меня шокировало.
Даже после того как люди из его лагеря весьма болезненно — и публично — отреагировали на карикатуру, опубликованную на обложке The New Yorker: Обама в мусульманском одеянии дерется на кулаках с будущей первой леди Мишель Обамой. Кто-то даже написал, что у первой четы не все в порядке с чувством юмора.
Эта карикатура появилась, когда Обама был еще только кандидатом в президенты. Тогда было много разговоров, что Обама скрытый радикал, мусульманин, ему не хватает патриотизма — ну и прочей подобной чуши. И наша карикатура ставила целью высмеять ровно эту чушь. Не все среди демократов это поняли, и я получил массу негативных откликов от либералов, которые считали, что мы могли навредить Обаме в его предвыборной кампании. Ну что тут можно поделать? Сатира не может быть мягкой или половинчатой, и она не может помогать или не помогать какой-либо политической кампании, ее задача — обнажать тупость и невежество. Но самое смешное, что когда его уже избрали и его команда интервьюировала людей для работы в аппарате, а Обама сообщил прессе, что хочет взять щенка для своих детей, мы опубликовали другую карикатуру на обложке: Обама интервьюирует разных собак. Так вот, эта карикатура висит на стенке офиса рядом с Овальным кабинетом — в кабинете старшего советника президента Дэвида Аксельрода.
Кое-кто уже называет Обаму «президентом одного срока»: у Обамы есть шансы переизбраться в 2012 году?
Я думаю, что он будет переизбран, в том числе и потому, что его потенциальные соперники — республиканцы — невероятно слабы. Но вопрос, который задал бы я: почему Обама может проиграть? «Случай, мой дорогой мальчик, случай» — так когда-то на подобный вопрос ответил один английский премьер-министр. Так вот случаев, которые могли бы снести его, — масса: ухудшение ситуации в экономике, чудовищное развитие событий в Афганистане, ну и плюс то, что сейчас предвидеть нельзя.
А что будет, если к власти придут представители этого «чайного движения»?
Ты давно не перечитывала Льюиса Кэрролла?
Движение Tea Party
(«Чайная партия» — апелляция к знаменитому «Бостонскому чаепитию» — протесту бостонских колонистов против Британской короны 1773 года, который стал прологом Американской революции.) — начало формироваться весной 2009 года как протест против $75-миллиардного плана Обамы по оздоровлению американской экономики. Инициаторы движения считали, что использование денег бюджета для поддержки обанкротившихся предприятий и домовладельцев — плохая практика, которая заставляет налогоплательщиков оплачивать дурные бизнесы и расточительных сограждан. Администрация Обамы утверждает, что этот план позволит создать от 1,4 млн до 3,3 млн рабочих мест, отчего и экономика, и бюджет, и граждане только выиграют.
Представители Tea Party участвуют в нескольких выборных гонках-2010 в Сенат и Палату представителей. Если кандидаты движения будут поддержаны избирателями, то в США, возможно, образуется еще одна партия, способная в будущем составлять конкуренцию и демократам, и республиканцам.
2 ноября американцы будут выбирать:
37 сенаторов
435 членов Палаты представителей
37 губернаторов штатов.
Промежуточные выборы в США — это общенациональные выборы, которые проводятся посередине 4-летнего срока президента США.
Согласно ст. 2 Конституции США все 435 членов Палаты представителей (нижняя палата Конгресса США) переизбираются каждые 2 года.
Члены Сената избираются на 6-летний срок, но каждые 2 года треть переизбирается (ст. 3). Порядок определен следующим образом: все места в Сенате делятся на 3 группы (классы, как написано в Конституции), причем отсчет идет от тех сенаторов, которые были избраны в марте 1789 года и чей срок истек в марте 1795 года. Сенаторов 1-го класса переизбирают по истечении 2 лет их пребывания в Сенате, 2-го – по истечении 4 лет, 3-го – по истечении 6 лет. В 2010 году переизбираются сенаторы 3-го класса (34 мандата плюс 3 освободившихся места).
До 2 ноября Демократическая партия США контролировала:
В Сенате — 57 мандатов (включая двух независимых сенаторов )
из 100. В Палате представителей — 256 мест (58%) из 435,
26 губернаторов, которые, как правило, избираются на 4-летний срок, были демократами, 24 — республиканцами.