Знаменитый дирижер Кент Нагано в начале ноября выступит в Москве с Российским Национальным оркестром (РНО). Ему предстоит дирижировать двумя концертами. 1 ноября — концертное исполнение оперы Вагнера «Валькирия» с участием солистов ведущих российских оперных театров. 5 ноября — концерт, посвященный 20-летию РНО. Маэстро рассказал The New Times, почему он не стал юристом, на какие вопросы он ищет ответы в классической музыке и как детские игры в войну помогли ему осуществиться в творчестве
Репертуар Кента Нагано — это иконостас имен, от представителей венской классической школы, Моцарта и Бетховена, до громких имен наших современников Этвеша, Саариахо, Адамса и Чин Ынсука. Но Вагнер для него, руководителя оркестра Баварской оперы, — особенный композитор, и «Валькирия» в Москве — не случайность.
Нечеловеческая музыка
Вы считаете, Вагнер снова популярен?
Он популярен во все времена. Это не только композитор, но и философ, организатор, общественный деятель. Талант его настолько многогранен, что Вагнера проще назвать феноменом всей истории культуры. Во-первых, музыка фантастически хороша! Во-вторых, он был очень театральным человеком, который мог не только тронуть публику великолепной музыкой, но и заставить ее задуматься над сюжетами своих опер. Они актуальны и сегодня. К примеру, «Тангейзер» — средневековый сюжет о конфликте духовного и плотского. Чем не сегодняшняя тема.
Почему тогда в Мюнхене идет лишь одна вагнеровская опера «Лоэнгрин»?
Это не совсем так. Каждый театральный сезон в афише Баварской оперы появляется новое название. В репертуаре были «Тристан», «Парсифаль», в прошлом сезоне — «Тангейзер». В этом на сцене будут поставлены «Мейстерзингеры» и «Летучий голландец». На следующий год запланирована премьера тетралогии «Кольцо нибелунга». Исполнение опер Вагнера на этой сцене стало доброй традицией еще при жизни композитора. Именно здесь состоялись премьерные показы его «Тристана и Изольды», «Нюрнбергских мейстерзингеров», двух частей «Кольца нибелунга» — опер «Золото Рейна» и «Валькирия».
Я дирижировал «Тристаном», когда только стал служить в этом театре. До моего появления в Мюнхене эта опера была сыграна огромное количество раз, а прелюдия к ней исполнялась еще чаще. Но оркестр играл эти первые несколько тактов «Тристана» так... я бы сказал, экстраординарно — по-другому описать просто невозможно. Эту бесконечность, вечное движение, непрерывное течение музыки я всегда пытаюсь донести до слушателей.
Тем не менее вы решили закончить ваше пребывание в Мюнхене в роли художественного руководителя Баварской оперы?
Я работал музыкальным директором мюнхенской оперы с 2006 года. Поставил на этой сцене пять опер, продюсировал «Кольцо», оперы Моцарта и Штрауса, «Святого Франциска Ассизского» Мессиана и сделал много чего еще. Не вдаваясь в подробности, скажу, что у меня есть причины не продлевать контракт. И я с надеждой смотрю вперед и жду глобальных перемен.
Бетховен без пыли
Что вы думаете о современной публике?
В мире сейчас немало мегаполисов, где есть публика с очень высоким и тонким вкусом. В то же время трудно не заметить, что в целом чувствительность восприятия снижается. Думаю, что очень многое зависит и от нас, музыкантов и артистов, насколько мы серьезны по отношению к зрителю, насколько ответственно делаем свое дело, как влияем на интересы нашего зрителя. Я много дирижирую в разных странах. Самый горячий прием мне оказывает публика в Монреале. Хотя почти такую же реакцию доводится слышать в Баварской опере и в Москве.
Почему для московского концерта вы выбрали «Валькирию»?
Это великолепная и мощная музыка, изобретательность и сила вдохновения чувствуются в каждом звуке. Что и делает это сочинение лучшей интродукцией ко всей тетралогии «Кольцо нибелунга».
Как вы составляете программу своих выступлений? Важна ли вам новизна музыки?
От природы я очень любопытен, и мне нравится постоянно узнавать новое. Но новое — необязательно только что написанное. На Бетховене, например, нет музейной пыли, хотя его произведения были написаны почти 200 лет назад. То, о чем он говорил в своей музыке, сегодня находится на главных полосах газеты. И как выясняется, вопросы до сих пор остались без ответа. Если так, почему бы не попытаться найти ответы у него самого?
Но вы известны во всем мире как знаток современной музыки. У вас был удивительный опыт работы с представителями разных жанров: рок-идолом Фрэнком Заппой, с мистиком Оливье Мессианом, с авангардистом Пьером Булезом. С кем вы еще собираетесь сотрудничать?
Есть много композиторов и музыкантов, которых я очень ценю. Среди них Джордж Бенджамин, Вольфганг Рим, Джон Адамс, Йорг Видманн и, может быть, Селин Дион.
Почему в вашем репертуаре нет сочинений русских композиторов?
Это не совсем так. Моя карьера в Мюнхене началась с оперы Мусоргского «Хованщина», в следующий сезон был поставлен «Евгений Онегин» Чайковского. Мне часто доводилось дирижировать операми русских композиторов, в их числе «Любовь к трем апельсинам» Прокофьева, «Нос» Шостаковича, «Золотой петушок» Римского-Корсакова. Я очень люблю и ценю всю эту музыку.
Игра в войну
Известно, что вы хотели быть юристом и даже получали соответствующее образование. Почему изменили свое решение?
Это долгий рассказ. Мои родные прошли через японские концентрационные лагеря, и именно от жестокого режима они бежали в Америку. Но и там, через океан, расизм не думал тогда сдавать свои позиции. Когда в детстве мы играли в войну, я всегда был японским солдатом, которого в конце игры убивали. Много позже мне довелось ехать в трамвае в Швейцарии, и некоторые дети, смеясь, показывали на меня пальцем. Было ли это проявлением расизма? Я не знаю. Вполне возможно, что эти дети никогда не видели азиата. Не знаю, как остальные, но я осознавал, что у меня не самая простая ситуация, и это помогло мне направить все свои усилия к достижению цели.
В 1970-х я очень интересовался послевоенными отношениями между странами — участницами Второй мировой. Мы предвидели предстоящие события: и падение Берлинской стены, и исчезновение железного занавеса. И мне самому хотелось участвовать в этих миротворческих позитивных процессах. Я учился на юридическом факультете. А потом мои романтические мечты разбились о твердую юридическую материю. И я выбрал музыку, которой занимался с детства.
Что еще помните из своего детства?
Поскольку я жил рядом с водой, то быстро научился кататься на сёрфе. Он и стал моим любимым развлечением на всю жизнь. А еще мое детство проходило в церкви. В ней был очень хороший детский хор, и однажды меня попросили, чтобы я им подирижировал. Не могу сказать, что дебют был удачным.
Кто из дирижеров оказал на вас влияние?
Леонард Бернстайн, Вильгельм Фуртвенглер, Гюнтер Ванд.
Вы встретили свою будущую жену Мари Кадамо в очень неожиданной ситуации. Говорят, что вы познакомились с ней зимой в начале девяностых, когда оба застряли из-за снегопадов на горном перевале в Пеннинских Альпах.
Это правда. Но наши чувства были проверены совместной работой. Мы разучивали фортепианные концерты Прокофьева. Она играла на фортепиано, а я дирижировал. До сих пор помню, что концерт был замечательный.
Она не разделяет вашей любви к современной музыке?
Напротив, Мари меня очень поддерживает. И у нас полное взаимопонимание. А в ее репертуаре есть современная музыка, Шенберг, например.
Ваша дочь, двенадцатилетняя Карин, тоже музыкант?
Да, несмотря на юный возраст, она уже профессиональная пианистка.
Вы человек мира, и ваше имя на разных языках имеет разные значения: от «шефа» и «белого цвета» до «большого парня» и «диеза». Какое вам нравится больше?
Все зависит от расположения духа.
Кент Нагано родился в 1951 году в Беркли (Калифорния, США). Учился в Калифорнийском университете. Много лет дирижировал симфоническим оркестром в Беркли.
1988–1998 годы — музыкальный директор Национальной оперы в Лионе.
2000–2006 годы— главный дирижер Немецкого симфонического оркестра в Берлине.
С 2006 года — музыкальный директор Монреальского симфонического оркестра и Баварской государственной оперы.
В концертном исполнении оперы «Валькирия» заняты:
Алексей Тановицкий, солист Мариинского театра (Санкт-Петербург) — Вотан
Светлана Создателева, солистка «Геликон-оперы» (Москва) — Зиглинда
Лариса Гоголевская, солистка Мариинского театра — Брунгильда
Вазген Газарян, солист оперного театра г. Эрфурта (Германия) — Хундинг
Ксения Вязникова, солистка «Геликон-оперы» — Фрика
Михаил Векуа, солист Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко (Москва) — Зигмунд
