Пять лет назад президент Владимир Путин отправил в отставку председателя правительства Михаила Касьянова. Фамилии следующих за ним премьеров сейчас вряд ли кто вспомнит. Касьянов ушел в политику и возглавил Народнодемократический союз. Какие шаги предпринял бы один из самых успешных российских премьеров в условиях нынешнего кризиса — расспрашивал The New Times
Осенью, когда кризис еще только начинался, в интервью The New Times (№ 43 от 27 октября 2008 года) вы говорили, что отставка правительства и свободные выборы — жизненная необходимость, поскольку нынешняя вертикаль с кризисом не справится. Сейчас, когда экономика обвалилась, запас прочности регионов, как сказал губернатор Красноярского края, — месяц, кризис неплатежей нарастает, банковская система почти встала, вы попрежнему считаете, что на этой бурной переправе надо «поменять коней»?
Менять лица — совершенно бесполезно. Надо менять суть нынешней системы власти. И люди, которые имеют некое благоразумие, должны понимать, что конституционная смена власти — это единственный путь. Причем тут важна последовательность шагов. Первое — президент и Федеральное собрание, которые у нас выпускают законы, до того как они уйдут, должны изменить законы о политических партиях, предоставив гражданам полную свободу политической деятельности. Снять все ограничения, которые были введены после Беслана, отменить все поправки в выборное законодательство. Восстановить выборы губернаторов и закон о некоммерческих организациях, которые теперь вынужденно по щелям все забились и не могут исполнять своих функций защиты граждан и их интересов.
Следующий шаг — СМИ: уволить руководителей всех — государственных и квазигосударственных — телеканалов. Уволить с каналов всех официально и неофициально прикомандированных сотрудников ФСБ и других спецслужб, которые осуществляют там цензуру. Кто-то говорит, что их нет. Утверждаю: есть. Сидят полковники, которые, друг друга проверяя, контролируют и осуществляют на практике цензуру телевизионного эфира. Дальше — судьи. Судебная система в преддверии выборов обязательно должна начать работать так, чтобы люди верили, что суды решают по справедливости. Это означает отставку федеральных судей.
А где взять других, честных?
Они есть. И должны быть назначены по рекомендациям общественных организаций, правозащитных, адвокатского сообщества. Ну и, наконец, отставка правительства. Роспуск ЦИКа и всех региональных избиркомов. И досрочные выборы — в парламент.
Какой мотив у президента, у которого и так проблемы с легитимностью, и у «Единой России» менять законы, разрушать ими же выстроенную систему?
У президента мотив один — начать приобретать эту легитимность. У него ее нет, поскольку выборов не было. А у «Единой России»... Это не партия. Это просто группа чиновников и лояльных бизнесменов. У них мотив — выживание.
Но граждане будут требовать не политических свобод — хлеба и зарплат, социальной помощи государства. Каковы должны быть шаги?
На самом деле политические меры и экономические взаимосвязаны. Потому что в условиях кризиса особенно важно, чтобы люди доверяли власти. А доверять они могут только той власти, которую сами выбрали, которая открыта и которую они могут контролировать. Что касается конкретно экономики, то должно быть сформировано переходное правительство (а уже по результатам выборов — полноценное, коалиционное), которое будет заниматься исключительно чрезвычайными антикризисными мерами.
А меры эти должны быть направлены на выживание граждан в период кризиса. Отсюда — приоритеты. Первое — борьба с инфляцией. Надо прекратить принимать взаимоисключающие решения: сначала накачивать ликвидностью экономику, а затем искусственно создавать на рынке дефицит рубля. Сначала дали больше триллиона банковскому сектору. Потом дали еще 600 млрд рублей госкорпорациям. Потом дали еще $50 млрд для поддержки предприятий. А затем, в январе, сократили денежную массу больше чем на триллион. Это означает, что они не знали, что делать. То так, то сяк. Нужно привести в соответствие с платежным балансом национальную валюту.
То есть девальвировать рубль?
Привести в равновесие. Рынок это определит. Но, конечно, нельзя делать то, что делали наши власти с этой так называемой контролируемой девальвацией. Сначала истратили $200 млрд на поддержание курса, а в январе провели серьезную девальвацию. Это означает, что никто из нынешней власти — ни президент, ни правительство, ни ЦБ, — никто не верил в то, что в России — кризис. Они думали, что он где-то там, за бугром. Между тем, если бы уже в октябре правительство правильно оценило ситуацию, можно было уже тогда начать перенастройку промышленности — возможно, удалось бы избежать нынешнего обвала. Сегодня промышленность не понимает, какая будет монетарная политика завтра. Они не понимают, нужно им увольнять людей или не нужно. Не понимают, смогут купить сырье и произвести чтолибо (и будет ли спрос) или не смогут. Потому что для всех понимание, каким будет курс национальной валюты, принципиально.
Следующий шаг — сократить в два раза административные расходы: рост государственного аппарата, который по численности и расходам произошел за последние четыре года, невероятен. Количество чиновников, ведомств увеличилось в два раза. Сократить нужно и растущий полицейский аппарат. Прекратить финансирование госкорпораций. Наконец, сбалансировать бюджет: кардинально сократить расходы и оставшийся дефицит покрыть за счет имеющегося Резервного фонда, который для этого и создавался. Дефицит бюджета не может быть 8% ВВП, он должен быть не более 2–3%. Только социальные расходы. Только самое минимальное и необходимое. Немедленно заморозить повышение тарифов естественных монополий. Нелиберальная мера — да, но на переходный период надо заморозить. Пока будущее правительство не разберется детально со всеми монополиями. Еще один принципиальный шаг — дать деньги на уровень местного самоуправления.
Вы имеете в виду изменение системы налоговых потоков между центром и регионами?
Вот сейчас надо просто дать — может быть, даже в форме федеральных трансфертов. Это вопрос техники — как это лучше сделать. Потому что только местные власти, на уровне муниципалитетов, знают, как реально помочь людям. Там — программы занятости, там — вопросы жилищно-коммунальной сферы. И значит, там, а не в Москве, должны быть деньги. Небольшие города, поселки, районы — единственный уровень, где есть реальная легитимная власть. Во многих случаях она была избрана по-настоящему. Там люди могут контролировать. Там может быть достигнут минимальный уровень коррупции, и люди будут верить, что власть поступает в их интересах. И конечно, местные власти уже сегодня должны начать заниматься подготовкой к будущей зиме. Я, как бывший руководитель правительства, могу вам сказать: иначе следующую зиму многие регионы России просто не переживут. И нужно сегодня уже этим заниматься. Наконец, еще один важный шаг — создание рабочих мест в малом бизнесе. Для этого нужно резко уменьшить налогообложение малого бизнеса.
Налоговые каникулы?
Нет. Поскольку нельзя людей отучать сдавать документы в налоговую службу. Это означает дополнительно либерализовать упрощенную схему налогообложения: если сейчас — 15%, надо уменьшить в 10 раз — до 1,5%, если сейчас 6% — надо сделать 0,6%. Тогда они смогут инвестировать в лоток, в палатку или купить маленький аппарат для производства или ремонта. А это — рабочие места.
Если все остается как есть, насколько хватит резервов?
Если цена на нефть будет, как я думаю, в районе $35–45, то где-то до осени мы дотянем. Это что касается валютных резервов. Резервный фонд зависит, конечно, от бюджета. Если 8% дефицит, то, конечно, его не будет уже по итогам этого года. Хотя министр финансов утверждает, что там еще 20–30% останется, но мы знаем, как только он сейчас будет раскупорен, от него ничего не останется. Из $380 млрд оставшихся валютных резервов $200 млрд — это деньги Минфина. Если они уйдут на финансирование бюджетного дефицита, это усилит инфляцию. Грядущие платежи корпораций и банков по корпоративным долгам — за $200 млрд. Это означает, что скоро даже это правительство может забыть про свою квазипатриотическую риторику и на коленях поползти в Международный валютный фонд — просить деньги. Но там денег-то уже немного. В этом отличие сегодняшней ситуации от кризиса 98-го года. Поэтому помочь будет некому. И крах будет очень-очень серьезный. Ситуация в экономике хуже, чем в 92-м году.
Хуже чем в 92-м?
Нынешние темпы и скорость падения промышленного производства — такого не было никогда. Такого не было в 92-м году, после распада Советского Союза. И наша сырьевая модель экономики неизбежно должна была к этому привести. Я считал, что крах этой модели придется на 2011 год. Но мировой кризис все процессы ускорил. Не стало денег — ни нефтяных, ни кредитных. И поэтому экономика идет колом вниз. Людям по-прежнему морочат голову тем, что это последствия внешних факторов. Нет. Мировой кризис лишь катализировал то, к чему мы бы неизбежно пришли — к краху модели «управляемой демократии» и «капитализма для своих». А из этого — простой вывод: необходимо демонтировать административно-политическую составляющую этой никчемной модели, которая привела страну к кризису.
Что может заставить того же Путина, который восемь лет выстраивал эту вертикаль, отдать власть?
Два мотива. Первый — Путин и все остальные, они занимают государственные посты и убеждают себя в том, что думают о стране, о гражданах. Я понимаю, что это звучит немножко смешно, памятуя все то, что ими было сделано. Но они считают себя государственниками, и этот мотив должен быть. И второе — самосохранение: ну хотя бы ради того, чтобы их имена не топтали так, как это может быть, если страна будет доведена до краха. Вы посмотрите, безработица уже 6 миллионов, когда я в декабре говорил, что будет 10, на меня смотрели, как на сумасшедшего. Сейчас ясно — может быть даже больше 10 миллионов.
Как смену власти позволят олигархи в погонах — они же потеряют реальные и большие деньги?
Смогут — их убедят.
