Приемная плача

Александр Перепелица, интеллигентный, вытянутый, словно жердь, седовласый мужчина с печальным взором, показывает выпуск журнала «Смена» 2002 года. Там статья про Перепелицу под заголовком «Московский левша» — он делает миниатюрные кораблики и фигурки, занимается резьбой. В июне 2009 года мастер три дня безвылазно сидел дома, работал; его соседка вызвала милицию, посчитав, что Перепелица умер. В 8 часов утра ему в дверь постучали два сотрудника милиции с автоматами. В прихожей милиционеры увидели березовые банные веники: «Что это у вас за трава?» Потом увидели станок: «Вы что, оружие делаете?» В результате художнику предложили отправиться в отделение на 15 суток и заплатить штраф 30 тыс. рублей. Причина — «соседи на вас жалуются». Александр уже собирался ехать в отделение, но его остановили: «Погоди. Твое решение какое?» — «Какое решение?» — «Десять тысяч — и мы уйдем». Денег таких не было, сошлись на 5 тыс. Милиционеры ушли. Московский Левша услышал, как они поднялись на этаж выше, зашли к вызвавшей их соседке сообщить, что все нормально, сосед жив. Александр побрился и отправился в ОВД «Войковское», рассказал, что сотрудники этого ОВД выманили у него деньги. Его продержали в отделении два с половиной часа, заявление принимать отказались, мол, наши ребята так поступить не могли, это клевета. Перепелица подал заявление в Службу собственной безопасности, ходил в прокуратуру, но справедливости не добился. 

 
Александр Савинов демонстрирует шрамы на лице — несколько лет назад он стал жертвой черных риелторов, которые пытались отнять его квартиру в центре Москвы. Александр — музейный работник. 20 лет трудился в Пушкинском музее, сейчас работает научным сотрудником в музее-усадьбе Лопасня-Зачатьевское. История, которую рассказывает Савинов, напоминает плохой триллер. На свои средства Александр расселял коммуналку, помогавшая ему маклер оформила часть комнаты на свое имя, а затем вписала туда свою подругу. Однажды, когда Савиновых не было дома, маклер и ее люди пробрались в квартиру, сменили замки, унесли предметы искусства (картины, живописные миниатюры, барельефы) и украшения на 2 687 000 рублей и $10 тыс. В квартиру Александр смог попасть только с помощью спасателей, которые вскрыли дверь. Но преступники не успокоились, и спустя какое-то время в квартиру к Савиновым ворвались трое, которые избивали отца семейства рукоятями ножа и пистолета, руками и ногами — оттуда и шрамы. В ту ночь из квартиры было украдено еще предметов искусства и драгоценностей на 1 541 600 рублей. Всего за два рейда было украдено более 150 предметов искусства. Уже несколько лет Савинов безуспешно пытается добиться возбуждения уголовного дела на своих обидчиков. По словам пострадавшего, сотрудники Общественного совета были впечатлены его историей и собираются ею всерьез заняться.

Алексей Барбаш уверенно выходит из кабинета. Ему 71 год, в руках пухлая папка с документами, он энергичен, целеустремлен — Барбаш знает, чего хочет. В январе 1988 года его, сотрудника РУВД в звании капитана, выгнали со службы. Официальный повод для увольнения — «дискредитация работы МВД». Неофициальный — не нравился начальнику. Уволить уволили, но забыли выпустить приказ об увольнении, в итоге бывший милиционер уже 22 года не работает, а ходит по судам, пытаясь восстановиться. За время своего «прогула» Барбаш в трех судах выиграл у МВД дела о защите чести и достоинства на 16 млн рублей (правда, тех еще, старых, до деноминации). Но компенсации Барбашу мало: ему нужны извинения, ведь он считает, что его права не были должным образом защищены. Недавно он подал заявление в Тверской суд на восстановление на службу в МВД. Он требует компенсацию за все время вынужденного прогула и компенсацию за моральный ущерб в размере 10 млн рублей, а также присвоить ему звание полковника и вынести представление президенту о присвоении ему звания генерал-лейтенанта: «Я вполне заслужил и имею право на получение этих званий, потому что 22 года гулял».

Не по профилю

Если верить руководителю аппарата Общественного совета Евгению Беднову, приемные столкнулись с тем, что люди часто обращаются с непрофильными заявлениями: «То, что люди несут, не совсем соответствует тому, что задумывалось». Вот пожилая Зоя Николаевна пришла жаловаться на незаконное строительство паркинга в родном Бескудниковском переулке: ей нужно узнать, к кому надо обратиться, чтобы остановить беспредел. Бабушка в косынке и крупных очках увлеченно рассказывает запутанную историю о том, как на нее покушались и пытались убить, запугать и замучить люди мэра Владивостока. Мужчина пришел доложить о том, что Москва постоянно подвергается ультразвуковой атаке. Старая бездомная женщина плачет на стуле в углу: она просит политического убежища в какой-нибудь теплой стране. Тот же бывший милиционер Барбаш параллельно возвращению своего доброго имени работает над восстановлением доброго имени России, он уже даже придумал герб и гимн для новой, чистой России. Теперь ему нужны совет и помощь, чтобы довести дело до победного конца. 

 
Виктор Бирюков, начальник Управления информации и общественных связей ГУВД по Москве и заместитель председателя Общественного совета, возлагает большие надежды на работу приемных: «Основная проблема сейчас — это бездействие, черствость и равнодушие со стороны сотрудников милиции. Ту работу, которую мы делаем, — говорим и выслушиваем людей, — должны делать сотрудники и начальники ОВД, участковые. Люди отсюда уходят удовлетворенными». Ему вторит Антон Цветков, главный редактор журнала «Офицеры», член Общественного совета, председатель наблюдательного совета фонда «Офицеры России»: «Главное понимать, что мы не подменяем собой подразделение надзорной милиции. Наша задача выслушать человека, посмотреть, какая у него проблема, и, если есть возможность, дать ему какие-то конкретные советы». «Мы понимаем, что это должна быть не пиар-акция, а реальный разговор с людьми», — говорит Цветков.
За полтора месяца работы общественных приемных в них обратились 57 человек.