 |
|
С женой Анной в загородном доме в Буда Руска |
Граф всех поляков. В Польше к исполнению президентских обязанностей приступил Бронислав Коморовский, представитель знатного дворянского рода, который восходит к XIV веку. Его генеалогическое древо — это сотни людей: от Адама Игнаци Коморовского, главы католической церкви страны, жившего два с половиной столетия назад, до актрисы Майи Коморовской, сыгравшей в «Катыни» Вайды. Как Коморовский завоевывал доверие поляков — узнавал The New Times
Как и подобает аристократу, он всегда смотрит собеседнику в глаза. Как не подобает — ходит с некоторым напряжением в осанке. Аристократ по крови, Бронислав Коморовский вырос и созрел как личность в эпоху «народной Польши», когда людей последовательно приучали, хотя и не так остервенело, как в СССР, ходить строем. Но Коморовский как мог сопротивлялся. «Да поможет мне Бог!» — эту фразу 58-летний президент самовольно добавил к официальному тексту присяги, вступая 6 августа в должность президента. Для искреннего католика такой экспромт был, наверное, естественным как дыхание. А во время церемонии принятия командования над вооруженными силами 15 августа, прикоснувшись к армейскому штандарту, он произнес: «Трудно скрыть, а может, и не стоит скрывать волнения в тот момент, когда сын, внук и потомок многих и многих поколений польских воинов становится на колени, как главнокомандующий вооруженными силами, и может целовать знамя Войска польского». Опять же вроде бы искренне. Этот высокий усатый очкарик, любящий «запах весны и свежего хлеба», о котором, до того как он решился вступить в борьбу за высший государственный пост в стране, мало кто знал даже в самой Польше, захотел стать «президентом всех поляков» — таким был слоган, который он, как мантру, повторял на всех предвыборных митингах. И с которой победил.
«Пан Никто»?
«Коморовский — человек устойчивых взглядов, человек идеи, он всю жизнь придерживается одной, я бы сказал, генеральной линии, — в этом, несомненно, его сильная сторона как политика», — делится размышлениями с The New Times польский журналист Вацлав Радзивинович. Тут все просто: Коморовский-человек никогда не менял политического окраса, что частенько случается в политике. Он всегда за что-то боролся. Еще в юности присоединился к диссидентским кружкам, в которые тогда, в начале 1970-х, тянулись и честные интеллигенты, и рабочие. Едва заступивший на должность первого секретаря ПОРП вместо смещенного Владислава Гомулки Эдвард Герек столкнулся с массовыми волнениями возмущенного пролетариата. Из Москвы последовал строгий наказ польским товарищам: не расслабляться. В 1971-м, в 19 лет, Коморовский впервые оказался в тюрьме, просидел в ней больше месяца и был отпущен милостью партноменклатуры как «заблудшая овечка». В середине 1970-х в Гданьске возник «Комитет защиты рабочих», потом — там же — «Солидарность» электрика Леха Валенсы, «пропустившего» мощнейший протестный заряд по интеллигентским головам. Коморовский, к тому времени успевший окончить исторический факультет Варшавского университета, снова оказывается в «антисоциалистическом лагере» — введение военного положения в декабре 1981-го оборачивается для него новым арестом. Но в протестном движении он уже снискал себе репутацию и толкового организатора митингов, и дельного переговорщика — с властями, с полицией. «Это качество — уметь слушать и разговаривать — помогло ему впоследствии укрепить авторитет в руководстве и среди простых членов его же детища, партии «Гражданская платформа», — замечает Вацлав Радзивинович. Потом, после того как пал железный занавес, а с ним и развалился коммунистический лагерь, Коморовский борется за «высокий моральный уровень политики» и «модернизацию армии». Последний этап борьбы выпал на 2010 год, президентские выборы. На стороне его конкурента Ярослава Качиньского, лидера партии «Право и Справедливость» (ПиС) и брата погибшего президента, самое мощное оружие современной политики — телевидение: во главе государственных каналов стояли люди из его лагеря. Только один факт: после первого тура, который выиграл Коморовский, главный выпуск новостей на «первой кнопке» за всю неделю не дал о нем ни одной позитивной информации. В то же время о Качиньском не было ни одного негативного сообщения.
Но Коморовскому удалось прорвать информационную блокаду. Он выбрал тактику «от двери к двери» — за месяц встретился с жителями 100 городов и поселков, «намотав» по дорогам Польши почти 20 тыс. километров. Замглавы парламентской фракции ГП Славомир Новак считает его одним из выдающихся политиков последнего двадцатилетия. «Великолепный аналитический ум. В поведении и взглядах бывает анахроничен, но прекрасно чувствует политику. Он один из немногих, кто трактует ее в категории искусства» — так охарактеризовал он Коморовского в интервью The New Times.
Впрочем, пану президенту предстоит еще немало боев: «Для нас Коморовский — «Пан Никто» — так выразился в телеинтервью один из сторонников Качиньского, за которого на выборах отдали свои голоса 46,99% поляков.
На графских развалинах
«Да какая я графиня?! Урожденная Шальковская, не из какой-то там аристократии, — Ядвига Коморовская, мать польского президента и социолог по профессии, протестующе машет рукой. — Вот семья Зигмунта, моего мужа, та уходит корнями в Средневековье. Но они никогда не задирали носа. Моя свекровь коров доила». И это правда: труд и борьба — альфа и омега клана Коморовских. Отец президента — Зигмунт Леон Коморовский — был профессором африканистики, дипломатом, социологом и поэтом. Во время Второй мировой войны служил в Армии Крайовой, чтобы, по его собственному признанию, «бороться с оккупантами на Западе и Востоке».* * Армия Крайова (АК) — вооруженные формирования польского подполья во время Второй мировой войны. Стремилась освободить Польшу от нацистов, до того как на ее территорию войдут советские войска, с которыми она порой вступала в открытые столкновения. Самой же армией командовал другой видный представитель клана Коморовских — генерал Тадеуш Коморовский (1895–1966), один из организаторов Варшавского восстания 1944 года. Как утверждали некоторые советские историографы, оно захлебнулось в крови во многом из-за того, что Коморовский отказывался выйти на связь со стоявшими на другом берегу Вислы советскими войсками. Побывав в немецком плену, пан Тадеуш после войны перебрался в Лондон, где с 1947-го по 1949 год был премьер-министром польского правительства в изгнании.
Свое имя польский президент получил в память об отважном брате отца — 16-летнем Брониславе, расстрелянном фашистами. Но и восточных соседей в родительском доме Бронислава Коморовского называли не иначе как большевиками. Бунтарский дух был у семьи в крови. Дедушка нынешнего президента — Юлиуш Коморовский служил в царской армии, а после Октябрьской революции, в 1918 году, промышлял на Волге настоящим пиратством. Его поймали, посадили в тюрьму, но он выжил и даже умудрился добраться до родины. А прадед Коморовского участвовал в восстании 1863 года против русского самодержавия. Начиная с XVII века предки Коморовского жили в родовом имении в Ковенском уезде, на территории Литвы. После того как Литва в 1940 году отошла к СССР, знатному польскому роду пришлось расстаться с имением. Но до сегодняшнего дня специалисты по генеалогии не прочь щегольнуть знанием полного титула нынешнего польского президента: Бронислав Мария Кароль граф Коморовский из Ковалишек герба Корчак.
«Во времена ПНР у меня не было иного выхода, кроме как ввязаться в очередное восстание, — признался в одном интервью Коморовский. — Я знал, что не сделаю карьеры, не выеду на Запад, не смогу заработать большие деньги. Но все выдержу, потому что есть у меня опора в семье». Со своей женой-ровесницей Анной Дембовской Бронислав познакомился 40 лет назад в юношеские годы, оба состояли в Союзе польских харцеров.* * Этот союз был создан в 1918 году и сохранился по сию пору. Слово «харцер» происходит от «гарцовников» — рыцарей, которые, выезжая вперед перед войсками противоборствующих армий, сражались в первом поединке. Поженились в 1977 году. Анна в вузе изучала классическую филологию, но все знания и культуру вкладывала в детей. В семье Коморовских их пятеро — три дочери и двое сыновей от 21 до 31 года. Коморовский более 20 лет — в большой политике, но его семье удалось сохранить, как говорят за океаном, свое privacy. В польской прессе было много разговоров о том, согласится ли Анна вообще поддержать мужа в президентской гонке. Она поддержала. А теперь, как полагают многие аналитики, первая леди может обеспечить президенту постоянно высокий рейтинг — нелюдимая и скромная, пани Анна с первого же появления на публике вызвала симпатии поляков своей манерой держаться в тени мужа. Вряд ли придется Коморовскому краснеть и за своих детей: все пятеро стараются состояться в жизни самостоятельно, не выпячивая фамилии. Четверо из них студенты, участвующие в работе разных НКО.
«Никто не выжил, Бронек»
Как и подобает аристократу, он всегда смотрит собеседнику в глаза. Как не подобает — ходит с некоторым напряжением в осанке. Аристократ по крови, Бронислав Коморовский вырос и созрел как личность в эпоху «народной Польши», когда людей последовательно приучали, хотя и не так остервенело, как в СССР, ходить строем. Но Коморовский как мог сопротивлялся. «Да поможет мне Бог!» — эту фразу 58-летний президент самовольно добавил к официальному тексту присяги, вступая 6 августа в должность президента. Для искреннего католика такой экспромт был, наверное, естественным как дыхание. А во время церемонии принятия командования над вооруженными силами 15 августа, прикоснувшись к армейскому штандарту, он произнес: «Трудно скрыть, а может, и не стоит скрывать волнения в тот момент, когда сын, внук и потомок многих и многих поколений польских воинов становится на колени, как главнокомандующий вооруженными силами, и может целовать знамя Войска польского». Опять же вроде бы искренне. Этот высокий усатый очкарик, любящий «запах весны и свежего хлеба», о котором, до того как он решился вступить в борьбу за высший государственный пост в стране, мало кто знал даже в самой Польше, захотел стать «президентом всех поляков» — таким был слоган, который он, как мантру, повторял на всех предвыборных митингах. И с которой победил.
«Пан Никто»?
«Коморовский — человек устойчивых взглядов, человек идеи, он всю жизнь придерживается одной, я бы сказал, генеральной линии, — в этом, несомненно, его сильная сторона как политика», — делится размышлениями с The New Times польский журналист Вацлав Радзивинович. Тут все просто: Коморовский-человек никогда не менял политического окраса, что частенько случается в политике. Он всегда за что-то боролся. Еще в юности присоединился к диссидентским кружкам, в которые тогда, в начале 1970-х, тянулись и честные интеллигенты, и рабочие. Едва заступивший на должность первого секретаря ПОРП вместо смещенного Владислава Гомулки Эдвард Герек столкнулся с массовыми волнениями возмущенного пролетариата. Из Москвы последовал строгий наказ польским товарищам: не расслабляться. В 1971-м, в 19 лет, Коморовский впервые оказался в тюрьме, просидел в ней больше месяца и был отпущен милостью партноменклатуры как «заблудшая овечка». В середине 1970-х в Гданьске возник «Комитет защиты рабочих», потом — там же — «Солидарность» электрика Леха Валенсы, «пропустившего» мощнейший протестный заряд по интеллигентским головам. Коморовский, к тому времени успевший окончить исторический факультет Варшавского университета, снова оказывается в «антисоциалистическом лагере» — введение военного положения в декабре 1981-го оборачивается для него новым арестом. Но в протестном движении он уже снискал себе репутацию и толкового организатора митингов, и дельного переговорщика — с властями, с полицией. «Это качество — уметь слушать и разговаривать — помогло ему впоследствии укрепить авторитет в руководстве и среди простых членов его же детища, партии «Гражданская платформа», — замечает Вацлав Радзивинович. Потом, после того как пал железный занавес, а с ним и развалился коммунистический лагерь, Коморовский борется за «высокий моральный уровень политики» и «модернизацию армии». Последний этап борьбы выпал на 2010 год, президентские выборы. На стороне его конкурента Ярослава Качиньского, лидера партии «Право и Справедливость» (ПиС) и брата погибшего президента, самое мощное оружие современной политики — телевидение: во главе государственных каналов стояли люди из его лагеря. Только один факт: после первого тура, который выиграл Коморовский, главный выпуск новостей на «первой кнопке» за всю неделю не дал о нем ни одной позитивной информации. В то же время о Качиньском не было ни одного негативного сообщения.
Но Коморовскому удалось прорвать информационную блокаду. Он выбрал тактику «от двери к двери» — за месяц встретился с жителями 100 городов и поселков, «намотав» по дорогам Польши почти 20 тыс. километров. Замглавы парламентской фракции ГП Славомир Новак считает его одним из выдающихся политиков последнего двадцатилетия. «Великолепный аналитический ум. В поведении и взглядах бывает анахроничен, но прекрасно чувствует политику. Он один из немногих, кто трактует ее в категории искусства» — так охарактеризовал он Коморовского в интервью The New Times.
Впрочем, пану президенту предстоит еще немало боев: «Для нас Коморовский — «Пан Никто» — так выразился в телеинтервью один из сторонников Качиньского, за которого на выборах отдали свои голоса 46,99% поляков.
На графских развалинах
«Да какая я графиня?! Урожденная Шальковская, не из какой-то там аристократии, — Ядвига Коморовская, мать польского президента и социолог по профессии, протестующе машет рукой. — Вот семья Зигмунта, моего мужа, та уходит корнями в Средневековье. Но они никогда не задирали носа. Моя свекровь коров доила». И это правда: труд и борьба — альфа и омега клана Коморовских. Отец президента — Зигмунт Леон Коморовский — был профессором африканистики, дипломатом, социологом и поэтом. Во время Второй мировой войны служил в Армии Крайовой, чтобы, по его собственному признанию, «бороться с оккупантами на Западе и Востоке».* * Армия Крайова (АК) — вооруженные формирования польского подполья во время Второй мировой войны. Стремилась освободить Польшу от нацистов, до того как на ее территорию войдут советские войска, с которыми она порой вступала в открытые столкновения. Самой же армией командовал другой видный представитель клана Коморовских — генерал Тадеуш Коморовский (1895–1966), один из организаторов Варшавского восстания 1944 года. Как утверждали некоторые советские историографы, оно захлебнулось в крови во многом из-за того, что Коморовский отказывался выйти на связь со стоявшими на другом берегу Вислы советскими войсками. Побывав в немецком плену, пан Тадеуш после войны перебрался в Лондон, где с 1947-го по 1949 год был премьер-министром польского правительства в изгнании.
Свое имя польский президент получил в память об отважном брате отца — 16-летнем Брониславе, расстрелянном фашистами. Но и восточных соседей в родительском доме Бронислава Коморовского называли не иначе как большевиками. Бунтарский дух был у семьи в крови. Дедушка нынешнего президента — Юлиуш Коморовский служил в царской армии, а после Октябрьской революции, в 1918 году, промышлял на Волге настоящим пиратством. Его поймали, посадили в тюрьму, но он выжил и даже умудрился добраться до родины. А прадед Коморовского участвовал в восстании 1863 года против русского самодержавия. Начиная с XVII века предки Коморовского жили в родовом имении в Ковенском уезде, на территории Литвы. После того как Литва в 1940 году отошла к СССР, знатному польскому роду пришлось расстаться с имением. Но до сегодняшнего дня специалисты по генеалогии не прочь щегольнуть знанием полного титула нынешнего польского президента: Бронислав Мария Кароль граф Коморовский из Ковалишек герба Корчак.
 |
|
В кругу большой семьи. Слева направо — стоят: старший сын Тадеуш Ян, президент с внуком Станиславом Маковским, младшая дочь Елизавета Ядвига, младший сын Петр Зигмунт; сидят: старшая дочь София Александра, жена Анна Дембовская, мать — Ядвига Шальковская, зять М. Маковский, средняя дочь Мария Анна (Маковская) |
Большая семья
«Во времена ПНР у меня не было иного выхода, кроме как ввязаться в очередное восстание, — признался в одном интервью Коморовский. — Я знал, что не сделаю карьеры, не выеду на Запад, не смогу заработать большие деньги. Но все выдержу, потому что есть у меня опора в семье». Со своей женой-ровесницей Анной Дембовской Бронислав познакомился 40 лет назад в юношеские годы, оба состояли в Союзе польских харцеров.* * Этот союз был создан в 1918 году и сохранился по сию пору. Слово «харцер» происходит от «гарцовников» — рыцарей, которые, выезжая вперед перед войсками противоборствующих армий, сражались в первом поединке. Поженились в 1977 году. Анна в вузе изучала классическую филологию, но все знания и культуру вкладывала в детей. В семье Коморовских их пятеро — три дочери и двое сыновей от 21 до 31 года. Коморовский более 20 лет — в большой политике, но его семье удалось сохранить, как говорят за океаном, свое privacy. В польской прессе было много разговоров о том, согласится ли Анна вообще поддержать мужа в президентской гонке. Она поддержала. А теперь, как полагают многие аналитики, первая леди может обеспечить президенту постоянно высокий рейтинг — нелюдимая и скромная, пани Анна с первого же появления на публике вызвала симпатии поляков своей манерой держаться в тени мужа. Вряд ли придется Коморовскому краснеть и за своих детей: все пятеро стараются состояться в жизни самостоятельно, не выпячивая фамилии. Четверо из них студенты, участвующие в работе разных НКО.
«Никто не выжил, Бронек»
 |
|
С президентом РФ Д. Медведевым на похоронах четы Качиньских в Кракове 18 апреля 2010 года |
В субботу 10 апреля в 8.51 по варшавскому времени под Смоленском разбился польский президентский самолет. На его борту находились глава государства Лех Качиньский с супругой, сотрудники его администрации, видные парламентарии, главнокомандующие всех родов войск, главы госучреждений, иерархи костела — всего 96 человек. Маршал сейма (спикер парламента) Коморовский в это время находился с женой вдали от столицы, взял трехдневный отпуск. Около девяти ему позвонил глава МИД Радослав Сикорский: «Под Смоленском то ли авария, то ли катастрофа». Через несколько минут позвонил еще раз: «Никто не выжил, Бронек... Ты теперь глава государства». По Конституции, в случае кончины президента, его обязанности принимает на себя маршал сейма. Потом Коморовский вспоминал: «Первая мысль: что я должен сейчас делать?» По телефону созвал срочное заседание руководства сейма, сел за руль автомобиля и без всякой охраны помчался в Варшаву, размышляя: «А не стоит ли отказаться от участия в президентской гонке?» Откуда такие мысли? Может, понимал, что теперь его противник — Ярослав Качиньский, и не хотел соревноваться с тем, кто неминуемо станет объектом всенародного сочувствия. «Его рассудительность, желание сгладить острые углы часто оборачиваются банальной нерешительностью — это его главная слабая сторона», — полагает Вацлав Радзивинович. И поясняет свой аргумент примером: уже много дней подряд польские клерикал-радикалы устраивают антипрезидентские сборища у деревянного креста, установленного возле президентского дворца в Варшаве еще в дни национального траура по погибшему Леху Качиньскому. «Любой уважающий себя глава государства уже давно нашел бы способ восстановить порядок, а Коморовский все никак не решается». Впрочем, памятуя наше общее тоталитарное прошлое, может, и хорошо, что не решается?
 |
|
С соратниками и друзьями: визит в одно из приграничных воеводств |
Клубок проблем
Так можно ли считать Бронислава Коморовского сильным и ярким политиком? «Сильным он стать еще может, а вот ярким — вряд ли, — замечает польский собеседник The New Times. — Тот же Радослав Сикорский куда ярче, да и Ярослав Качиньский обладает большей харизмой». Тогда почему партийные и общественные предпочтения оказались на стороне Коморовского? «У польского политического класса так же, как и российского, сейчас есть спрос на стабильность и предсказуемость. Элита устала от бесконечного перетягивания каната между премьером Туском и погибшим президентом Лехом Качиньским. Коморовский призван оберечь политически разделенную страну от любых внутренних конфликтов — в этом, быть может, и состоит его историческая миссия».
На пути у нового президента целый клубок проблем, решение которых позволит четче оценить его способности как государственного деятеля — реформа финансов и здравоохранения, предстоящее в будущем году председательство Польши в Евросоюзе, российско-польские отношения, наконец, чемпионат Европы по футболу, который Польша в 2012 году будет принимать вместе с Украиной. Но самым трудным для него остается воплотить в жизнь свой предвыборный лозунг — стать президентом всех поляков.
На днях влиятельный польский еженедельник «Политика» обратился к читателям с просьбой ответить на вопрос: «Считаете ли вы, что новый президент сможет улучшить политическую атмосферу в стране?». 63 % ответили утвердительно...
На пути у нового президента целый клубок проблем, решение которых позволит четче оценить его способности как государственного деятеля — реформа финансов и здравоохранения, предстоящее в будущем году председательство Польши в Евросоюзе, российско-польские отношения, наконец, чемпионат Европы по футболу, который Польша в 2012 году будет принимать вместе с Украиной. Но самым трудным для него остается воплотить в жизнь свой предвыборный лозунг — стать президентом всех поляков.
На днях влиятельный польский еженедельник «Политика» обратился к читателям с просьбой ответить на вопрос: «Считаете ли вы, что новый президент сможет улучшить политическую атмосферу в стране?». 63 % ответили утвердительно...
Бронислав Мария Коморовский родился 4 июня 1952 года. Бывший министр национальной обороны, маршал сейма Польши с 5 ноября 2007 года. Второй (из трех) ребенок и единственный сын графа Зигмунта Леона Коморовского (1925–1992), профессора-африканиста, социолога, антрополога, дипломата и поэта, и Ядвиги Шальковской. Женат на Анне Дембовской. У супругов пятеро детей: София Александра, Тадеуш Ян, Мария Анна (по мужу — Маковская), Петр Зигмунт, Елизавета Ядвига. Внук — Станислав Маковский.
 |
|
Гертруда Потоцкая,
графиня Коморовская.
Портрет начала XIX века
|
Род Бронислава Коморовского берет начало от рыцаря Димитрия, ленным владением которого был городок Коморов (территория нынешней Украины). 27 сентября 1469 года венгерский король Матьяш пожаловал одного из Коморовских герба Корчак — Петра на Липтове и Ораве — в графское достоинство. Грамотой императора Франца II от 19 октября 1803 года Игнатий и Киприан Коморовские, с нисходящим потомством, возведены в графское достоинство Королевств Галиции и Лодомерии. Высочайше утвержденным 5 (17) июля 1844 года мнением Государственного совета Игнатий Иванович Коморовский, с нисходящим его потомством, подтвержден в графском достоинстве. Тетушка Бронислава Коморовского — Мария Корнилович — приходится правнучкой классику польской литературы Генрику Сенкевичу. Кроме того, президент Польши — дальний родственник наследной принцессы Бельгии Матильды. Прослеживаются и генеалогические связи с Мотроной Коморовской — женой Богдана Хмельницкого.
