Подсудимая в окружении охранников (фото Александры Астаховой)
В апреле 2022 года Саша Скочиленко заменила ценники в супермаркете «Перекресток» на антивоенные стикеры с информацией об обстреле Мариупольского драмтеатра и гибели мирных жителей в Украине. Одна из посетительниц магазина увидела несколько ценников и донесла в полицию.
33‑летняя художница провела в СИЗО более полутора лет. По информации «Медиазоны», врачи, которым, несмотря на противодействие администрации изолятора, удалось осмотреть девушку, диагностировали целиакию, врожденный порок сердца, биполярное расстройство, ПТСР и кисты в обоих яичниках.
Cудья Оксана Демяшева
Как подсчитала Русская служба ВВС, судья не менее 35 раз отказывала Скочиленко и ее адвокатам в ходатайствах. Оксана Демяшева отказывалась брать самоотвод, приобщать к делу документы, менять меру пресечения, около 20 раз суд отказывался устраивать перерывы в судебных заседаниях и переносить их в связи с состоянием здоровья Скочиленко. На одном из заседаний, 11 октября, судья и прокурор сначала не разрешили обвиняемой поменять батарейки в кардиомониторе, а затем отказали ей в приеме пищи.
В деле трижды менялись прокуроры, при этом, по информации «Медиазоны», двое из допрошенных в суде свидетелей обвинения — Алексей Николаев и Станислав Оженков не смогли подтвердить данные на этапе следствия показания.
Все обвинение построено на лингвистическом заключении двух экспертов из Центра экспертиз СПбГУ — лингвиста Анастасии Гришаниной и политолога с «филологическим, юридическим и политологическим образованием» Ольги Сафоновой. Защита привлекла к делу известных в экспертном сообществе специалистов, которые в своих показаниях и рецензиях определили, что в экспертизе были не только лингвистические выводы, но и психолингвистические, хотя такой компетенции у экспертов следствия не было. Также они не усмотрели во фразах на ценниках мотивов политической ненависти.
Старший преподаватель кафедры русского языка филологического факультета СПбГУ Светлана Друговейко-Должанская по запросу адвоката подготовила экспертизу, согласно которой в действиях Скочиленко нет признаков распространения заведомо ложной информации и политической ненависти. В интервью Spektr.Press Светлана Викторовна, помимо критики тезисов экспертизы следствия, усомнилась и в компетенции выбранных следствием экспертов: Ольга Сафонова — политолог, притом что была заказана лингвистическая экспертиза, а Анастасия Гришанина — кандидат филологических наук (кандидатскую диссертацию она защищала по журналистике), но ее базовое образование — психологическое. В октябре Комиссия по этике СПбГУ, на основании жалобы эксперта Анастасии Гришаниной, сочла, что Светлана Друговейко-Должанская недостойна больше учить студентов.
Еще один документ, приобщенный к материалам дела в суде — рецензия на экспертизу Гришаниной и Сафоновой Игоря Жаркова, начальника научно-методического отдела РОО «Гильдия лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам» (ГЛЭДИС). Найдено множество нарушений в назначении и проведении экспертного заключения, например, информация на «ценниках», в отношении которой перед экспертами были поставлены вопросы следствия, «была представлена на экспертизу в искаженном, существенно неполном виде»: им перечисляют в форме маркированного списка тексты, размещенные на каждом из ценников, при этом текст каждого из «ценников» цитируется в тексте постановления выборочно. По мнению Игоря Жаркова, «с позиции экспертологической квалификации можно констатировать, что в действиях следователя И. С. Проскурякова при назначении экспертизы, по результатам которой составлено рецензируемое заключение, наблюдаются признаки подмены объекта исследования».
Также Жарков отмечает, что некоторые оценки и суждения в экспертном заключении, заказанном следствием, выходят за пределы компетенции специалистов. При этом квалификация в области лингвистики вызывает вопросы. «Следует полностью согласиться с выводом специалиста С. В. Друговейко-Должанской о том, что подобные допущенные экспертами А. Н. Гришаниной и О. Д. Сафоновой ошибки являются «вопиющим свидетельством недостаточной научной обоснованности выводов, содержащихся в анализируемой экспертизе», — указано в рецензии. — ...Уровень специальных знаний в области лингвистики, проявленный в рецензируемом заключении экспертами А. Н. Гришаниной и О. Д. Сафоновой, действительно дает весомые основания для сомнений в том, что в объем этих знаний входит хотя бы школьная программа по предмету «Русский язык».
Прокурор по делу Гладышев
Саша Скочиленко признала свое авторство ценников, но категорически не признает вину в распространении заведомо ложных сведений. «Мое дело такое странное и смешное, что когда я рассказываю о нем сотрудникам СИЗО‑5, они широко открывают глаза и говорят: неужели у нас теперь за это сажают в тюрьму? — рассказала Скочиленко в последнем слове, прямую трансляцию которого группа поддержки художницы организовала в ютубе. — Но дело и такое, что ни один из самых ярых сторонников СВО, которых я встретила на своем пути, не считает, что я заслуживаю тюремного срока за свои деяния. Мое дело такое, что мой следователь уволился, не дождавшись его закрытия. В личной беседе с моим адвокатом он сказал: „Я пришел в Следственный комитет не для того, чтобы заниматься такими делами, как у Саши Скочиленко“. И он бросил мое дело, несмотря на то что оно сулило ему небывалый карьерный рост и уже принесло звездочку на погоны. Я считаю его поступок исключительно мужественным и думаю, что мы с ним похожи. Мы оба поступили по совести». Обратившись к судье, Саша Скочиленко заметила, что «каждый приговор — это послание, это своеобразный месседж для общества». Сегодня, 16 ноября, судья Оксана Демяшева послала обществу вполне определенный месседж.