Дефицит бюджетов практически всех ведущих государств увеличился во время финансового кризиса в связи с ростом расходов, на которые правительства стран пошли для поддержания экономики. Лидеры стран «большой двадцатки» договорились к 2013 году вдвое сократить бюджетный дефицит, понизив при этом к 2016 году отношение государственного долга к ВВП. Это своевременная декларация: за 2007–2010 годы госдолг развитых стран «двадцатки» вырос, по расчетам МВФ, с 80,2% до 107,7% ВВП.
На церемонии фотографирования лидеры «двадцатки» излучали дежурный оптимизм, но договориться смогли далеко не по всем вопросам
Неудачникам — помогут
Более других готовы к жесткому сокращению бюджетного дефицита европейские участники G20. Что вполне объяснимо: удар по зоне евро, вызванный угрозой дефолта Греции и долгового кризиса других государств юга Европы, все еще ощутим.* * См. подробнее в The New Times № 19 от 7 июня 2010 г. Теперь, после создания гигантского Стабилизационного фонда в €750 млрд, европейским политикам остается только двигаться к формированию более жесткого бюджетного союза. Собственно, живущие не по средствам страны смогут рассчитывать на получение денег из фонда, только согласовав свои бюджетные шаги со странами «дающими». Насколько работающим окажется этот механизм — неясно, слишком уж разные по своей экономической мощи страны входят в еврозону. «Сильным» европейцам не остается ничего, кроме как помогать неудачникам и убеждать их вести ответственную финансовую политику. Пока получается не очень: в южноевропейских столицах идут массовые демонстрации против сокращения бюджетных зарплат и повышения пенсионного возраста.
Скептики утверждают, что европейцам все равно придется отступиться и «сдать» наиболее финансово уязвимые страны. Профессор экономики Чикагского университета Джон Кокрейн полагает, что нужно спокойно позволить всем членам еврозоны, которые не могут расплатиться по долгам, пройти через обычные процедуры реструктуризации задолженности. По этому печальному, но не ведущему к летальному исходу пути прошли в конце 90-х — начале 2000-х Россия, Аргентина, Мексика и другие страны. Все они выжили и стали мудрее обращаться с долгами.
Благие намерения
Вопреки мнению скептиков, участники «большой двадцатки» были единодушны в том, что снижать бюджетный дефицит — нужно. Разошлись разве что в сроках: например, в Японии, где сравнительно неплохая долговая ситуация и наметился экономический рост, это не является немедленной задачей. «Мы не можем бежать к выходу все вместе», — дипломатично выразился Барак Обама. При этом президент США заявил, что его администрация давно уже приняла решение сократить бюджетный дефицит, по крайней мере, в два раза к 2013 году (до 4,2% с нынешних 10%). О том же заявил по возвращении из Tоронто Дмитрий Медведев: через три года бюджетный дефицит России должен сократиться до 2–2,5% с планировавшихся на этот год 5,4%.
«Исторически взятые странами на таких саммитах обязательства лишь помогают государствам делать то, что они считают нужным»,— сказал Тед Труман, бывший чиновник администрации Обамы, а сейчас экономист Peterson Institute of International Economics. Участники G20 вписали в итоговую декларацию оптимистичный пункт о том, что к 2013 году «объем мирового производства можно увеличить почти на $4 трлн». По оценкам экспертов, участвовавших в подготовке коммюнике, это означает, что дополнительно будут созданы 52 млн рабочих мест, до 90 млн людей выйдут из состояния нищеты.
Независимые экономисты полагают, что рассчитать, как повлияет резкое сокращение дефицитов на экономический рост, сейчас невозможно. «Никогда не думал, что неясность в макроэкономике может достичь такого уровня», — цитирует Bloomberg Дона Росса, стратега Titanium Asset Management (управляет $9,5 млрд).
Банки против налога
Что же касается регулирования финансового сектора, здесь участники встречи в Торонто по-прежнему «кто в лес, кто по дрова». Германия запрещает «короткие» продажи на фондовом рынке (то есть продажи бумаг, которыми участник рынка не владеет на момент заключения контракта). США по настоянию экс-главы ФРС Пола Уолкера пытаются отделить клиентский бизнес банков от их рискованной игры в собственных интересах. Британия активнее всех борется с бонусами банкиров.
Но настоящим камнем преткновения для G20 стал вопрос о введении банковского налога.* * Им облагаются банки, чтобы застраховать риски клиентов и чтобы банки могли расплатиться с государством за помощь, оказанную в кризис. США, Британия, Германия и Франция его вводят, а Япония, Канада, Австралия и страны BRIC, включая Россию, этого делать не хотят. «Мы считаем, что такие налоги увеличат затраты наших банков, а по сути, будут переложены на заемщиков, что увеличит ставки кредитов», — заявил министр финансов Алексей Кудрин. Кроме того, поясняют специалисты банковского сектора, от такого налога очень просто «уходить».
Как бы то ни было, в финальное коммюнике предложение по согласованному введению налога на банковскую деятельность так и не вошло. Возможно, вопрос будет согласован к осеннему саммиту — как и другой: о новых требованиях к капиталу банков. И здесь ожидается очередной виток дискуссий. Банки Citigroup, UBS, Merrill Lynch, Bear Stearns, страховая компания AIG перед кризисом допустили столько ошибок, что стало очевидно: они не только «слишком велики, чтобы рухнуть», но и слишком велики, чтобы ими можно было хорошо управлять, отмечает Рой С. Смит, профессор финансов бизнес-школы Stern при Нью-Йоркском университете. Но есть и другие примеры — счастливо пережившие кризис Goldman Sachs, Morgan Stanley, JPMorgan. Так что принудительное разделение крупных банков — отнюдь не панацея.
Ситуация в банковском секторе усугубляется тем, что нацбанки не торопятся начать подъем процентных ставок, сниженных во время острой фазы кризиса развитыми странами практически до нуля. Это чревато образованием новых пузырей, тревожится в опубликованном на прошлой неделе докладе базельский Bank for International Settlements. Низкие ставки снова провоцируют банкиров брать на себя неоправданные риски в погоне за доходом, пишут аналитики BIS.
Большинство экспертов убеждено, что во многих странах «двадцатки» банкам предстоит столкнуться с резким ужесточением регулирования и повышенным вниманием чиновников. Но едва ли это удешевит для государства прохождение следующих кризисов.