Проголосовав 9 июня за санкции против Ирана, Россия выступила резко против односторонних санкций США и ЕС, о которых было объявлено неделю спустя. 17 июня на сайте МИД РФ появился официальный комментарий — односторонние меры названы в нем «неприемлемыми». Конечно, Москва хотела бы сохранить для себя привилегированный доступ к иранскому рынку. Американские же санкции ужесточают меры против иностранных компаний — страховых, финансовых и судоходных, помогающих развитию энергетического сектора Ирана. А это, в свою очередь, крайне затрудняет реализацию и без того затянувшихся двусторонних российско-иранских контрактов, таких, например, как строительство АЭС в Бушере.* * Стоимость этого контракта, заключенного еще в 1995 году, превышает $1 млрд. Буквально за пару дней до принятия новых санкций в ООН глава «Росатома» Сергей Кириенко уверял в эфире радиостанции «Эхо Москвы»: запуск АЭС состоится в конце лета этого года, как и предусмотрено графиком работ, и международные санкции в любом случае этого контракта не коснутся. Международные — да. А односторонние? Помощник президента РФ Сергей Приходько неслучайно выразил надежду, что санкции США не затронут российские компании, сотрудничающие с Ираном. Ведь российский груз для Бушера, напомнил Приходько, однажды уже оказался запрещенным к транспортировке через Германию.
Спасибо за сдержанность
Односторонние санкции демонстрируют готовность США решать иранскую проблему и без РФ. Неслучайно российский МИД посетовал на «политическое пренебрежение к партнерству с Россией». Впрочем, что касается экономики, США готовы предложить Москве альтернативу в виде российско-американского договора о сотрудничестве в области мирной атомной энергетики. Вашингтон устами официального представителя Госдепа США Филиппа Кроули уже похвалил Москву за «сдержанность» в вопросе поставок Ирану российских зенитно-ракетных комплексов (ЗРК) С-300. Имея в виду прежде всего, что поставки эти так и не начались.* * Контракт на поставку пяти комплексов С-300 Иран и Россия заключили в начале 2008 года, его стоимость оценивается в $800 млн. В Вашингтоне дают понять, что и АЭС в Бушере не должна стать для Москвы идефикс. Американцы, как заметил в разговоре с The New Times дипломатический источник в МИД России, «пребывают в искреннем убеждении, что сотрудничество с ними принесет нам больше, чем мы можем потерять, отказавшись от проектов в Иране». Однако «верить им на сто процентов в Москве пока не готовы».
Комплексы раздора
Сразу после принятия резолюции ООН, 9 июня, официальный представитель МИД РФ Андрей Нестеренко объявил: комплексы С-300 под санкции не подпадают, сделка состоится. Тему развил 10 июня глава МИД Сергей Лавров находясь в Ташкенте: «Резолюция вводит ограничения на сотрудничество с Ираном по наступательным вооружениям, и оборонительные под них не подпадают». Однако уже 11 июня С-300 все же стали наступательным оружием: в заявлении Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству (ФСВТС) говорилось, что комплексы под санкции все-таки подпадают. Одновременно агентство «Интерфакс» распространило мнение «источника в Кремле», который подтвердил: подпадают. Но в тот же день вице-премьер Сергей Иванов тем не менее заявил ИТАР-ТАСС: выполнение контракта по С-300 — вопрос политической воли, а санкции этого вида вооружений не касаются.
Клубок разночтений запутался в узел. Его разрубил лично премьер Владимир Путин на встрече в Париже 11 июня с президентом Франции Николя Саркози: поставки С-300 будут заморожены.* * Последняя резолюция ООН запретила поставки в Иран странами — членами ООН вооружений и военной техники, включая танки, БМП, крупнокалиберные артсистемы, вертолеты огневой поддержки, а также ракеты или комплектующие к ним.
Скандал вокруг С-300 указывает на отсутствие единства в российской элите, полагает замдиректора Института международных исследований при МГИМО Виктор Мизин. «Одна часть, близкая президенту Медведеву, понимает: Россия как гарант режима нераспространения должна способствовать тому, чтобы Иран выполнял свои обязательства, — разъяснил эксперт в разговоре с The New Times. — Но есть и другое лобби, близкое ВПК и «Росатому», которое считает: Иран ни в чем особенном не провинился, давят на него совершенно зря, а вот Россия теряет огромные деньги» — около $2 млрд от возможного аннулирования сделок по Бушеру и С-300. И если по российским экспортерам вооружений режим жестких санкций все же не сильно ударит — экспорт в Иран составляет всего 3% от общего объема, — для «Росатома» все оказывается сложнее: «Если США добьются ограничений по сотрудничеству в мирном атоме, мы потеряем довольно большие деньги». Судя по последним событиям, проиранское лобби в Москве сдает свои позиции, причем Иран «сам помогает ему в этом — неадекватной недружелюбной реакцией на подписание Россией резолюции ООН». Эксперт предположил, что сделка по С-300 «в итоге не состоится, хотя тут нельзя пока говорить со стопроцентной уверенностью».
„
Убедить Иран добровольно отказаться от военной ядерной программы невозможно
”
Вторая Индия?
Для Москвы трудности иранского досье одной экономикой не исчерпываются. Предположим, США смогут компенсировать России потери от сворачивания отношений с Ираном согласием ратифицировать, наконец, договор о сотрудничестве в сфере мирного использования атомной энергии — так называемое Соглашение 1-2‑3, заключаемое обычно на 30 лет.* * США уже подписали его более чем с двумя десятками государств, включая Украину, Китай и Индию. В мае 2008 года аналогичное соглашение было подписано и с РФ, но до сих пор не ратифицировано Конгрессом США. В результате американские компании получат доступ к месторождениям урана на территории России. Россия же, в свою очередь, сможет выйти на американский рынок атомной энергетики. При этом суммарный объем контрактов, по оценкам, может достигать $10 млрд. Но как быть с геополитикой? «Россия поддерживает Иран с целью уменьшить западное влияние в регионе, и это исторически выдержанная линия», — заметил в разговоре с The New Times профессор-политолог из Кембриджского университета (Великобритания) Джонатан Хэслэм. «При Путине—Медведеве Россия считает своим главным приоритетом сдерживание США, логика Москвы такова: если помощь Ирану означает, что Тегеран получит ядерное оружие, то пусть так и будет». По словам эксперта, нынешняя иранская политика Москвы, возможно, продиктована «еще и наивным расчетом на то, что в обмен на ее благосклонность Тегеран, используя свое влияние в исламском мире, поможет снизить давление исламистов на южные рубежи России».
Но другие эксперты считают политику Москвы вполне продуманной. «Россия видит: Иран стремится усилить свое влияние в регионе в первую очередь за счет интересов США, а не за счет ее собственных, — замечает в разговоре с The New Times глава исследовательской группы Центра международных исследований при Университете Вирджинии (США) Аллен Линч. — Так почему она должна рвать с Ираном?» Эта страна напоминает эксперту Индию: выйти за рамки мирного ядерного потенциала Тегеран, как в свое время и Дели, «принуждают собственные представления об исторической справедливости и стремление усилить влияние в своем регионе». «Убедить Иран добровольно отказаться от военной ядерной программы невозможно», — резюмирует эксперт. Собеседник The New Times уверен: полностью поддержав американскую политику в отношении Ирана, Россия «потеряла бы больше, чем приобрела»: «cтроительство ядерных реакторов за рубежом — одна из немногих статей российского экспорта с высокой добавленной стоимостью, то есть прибыль от реализации контракта как минимум в два раза перекрывает понесенные затраты». Нынешние и потенциальные клиенты, безусловно, следят за тем, как Москва выполняет свои обязательства по контрактам с Ираном. Хорошие отношения с Ираном важны и с точки зрения разработки каспийских месторождений, тем более у Москвы и Тегерана «общий взгляд на Каспийское море».* * Иран, как и Россия, считает Каспий озером и выступает за разделение его на 5 равных частей между прибрежными странами.
Китайский урок
Ясно, что США не учтут возражений Москвы в вопросе о принятии жестких односторонних санкций в отношении Ирана. Но очевидно, что и Москве ни к чему пренебрегать очевидным прогрессом в отношениях с Вашингтоном ради ядерных амбиций аятолл. Что делать? «Стороны обречены балансировать на грани политического согласия по Ирану, и это в любом случае лучше военного противостояния с ним», — заметил The New Times немецкий эксперт Маттиас Кюнтцель. Другие эксперты считают, что России было бы полезно взять пример с Китая: он деликатно отказывает Тегерану в поставках вооружений, умело пристраиваясь к перспективным энергопроектам, например, по разработке крупнейшего шельфового месторождения газа в иранской провинции Южный Парс.* * По сообщению гонконгской газеты South China Morning Post, Тегеран пригласил Пекин участвовать в нефтяных проектах общей стоимостью $452,5 млрд. Как заметил в разговоре с The New Times руководитель группы геополитических проблем Центра международной безопасности ИМЭМО РАН Сергей Казеннов, «Пекин заключает с Тегераном масштабные контракты в энергетической сфере, но при этом поддерживает хорошие отношения с Западом».
Резолюция СБ ООН 1929 от 9 июня 2010 года:
•расширила список физических и юридических лиц, по отношению к которым «следует проявлять бдительность». В новый список включен Джавад Рахики, глава Иранской организации по атомной энергии, 22 государственные и частные организации, в том числе университеты, 15 фирм, связанных с корпусом Стражей исламской революции, и еще 3 компании, находящиеся под контролем Iran Shipping Lines;
•призвала проявлять бдительность в контактах со всеми банками Ирана, в том числе с Центробанком.
•Разрешила странам — членам ООН: – блокировать счета физических лиц — граждан Ирана, вводить запрет на открытие филиалов иранских банков за рубежом, на сделки с участием иранских банков, а также на любые финансовые операции на своей территории, если есть подозрение, что они связаны с иранской ядерной программой;
– вводить запрет на передвижение по своей территории физических лиц, перечисленных в резолюциях разных лет;
– досматривать все корабли и самолеты под иранским флагом на своей территории, если есть подозрение, что их груз связан с иранской ядерной программой.
•Указала на возможность ввода новых, еще более жестких санкций.
Зоны экономических интересов России в Иране
1. Бушер. Здесь Россия завершает работы по строительству АЭС. Ожидается, что реактор начнет работать уже в середине сентября.
2. Азар и Шангуле. На разработку этих месторождений в провинции Илам, запасы которых Иран оценивает в 5–6 млрд баррелей нефти, сначала претендовал «ЛУКОЙЛ», теперь — «Газпром нефть».
3. Провинция Голистан. Здесь Россия рассчитывает построить нефтеперерабатывающий завод.
