В эти дни начинается новая часть жизни новосибирского театра «Красный факел», театра, который я почти двадцать лет называл своим и которому принадлежал. И заканчивается большой, важный этап. Все это происходит не по желанию или выбору тех, кто в этом театре работает и работал.
В то время как у миллионов людей отнимают дом, семью, жизнь, странно говорить о театральных потерях. К тому же на том расстоянии, на котором я вынужденно нахожусь от «Красного факела», любое слово может стать неточным или обидным. Дистанция искажает смысл сказанного и несказанного. Поэтому я просто постараюсь сейчас сказать только то, что ясно и недвусмысленно.
Я благодарен абсолютно всем — актерам, работникам всех цехов и подразделений театра — за то, что мы делали, как мы работали и как относились друг к другу. Я благодарен своему отцу, Александру Прокопьевичу Кулябину, за то, что он все эти годы был нашим лидером и организатором, настоящим театральным директором, умным, терпеливым, прагматичным. Я горжусь тем, что «Красный факел» сегодня знают во всей России и в десятках других стран. Тем, что наши спектакли собирали аншлаги в Новосибирске, Москве, Петербурге, Париже, Вене, Цюрихе, Токио, и тем, что с той труппой, которая сейчас есть у «Красного факела», считал за честь работать любой приглашенный режиссер. Вместе с «Красным факелом» и за него сейчас переживает огромное количество людей в мире. Странно считать это успехом в нынешних обстоятельствах, но вообще-то это тоже успех.
У тех, кто работает в «Красном факеле», были и остаются разные мнения, вкусы и взгляды. Но театральная работа всегда была тем пространством, которое нас объединяло. Пространством, в котором мы полностью доверяли друг другу и могли друг на друга положиться без всяких оговорок.
Сейчас происходит уничтожение этого единого пространства нашей работы. Его уничтожают люди, которым безразличны художественные намерения, результаты, успехи или таланты. Им нужен не другой театр, им вообще никакой театр не нужен и не интересен. Как неинтересно и кино, музыка, изобразительное искусство. У них совершенно другие цели, во имя которых они просто разрушают то, что им мешает. Эти цели появились не вчера, и даже не 24 февраля 2022 года. Мы почувствовали это давление в полной мере и очень давно, во время так называемого «дела Тангейзера», которое к «Красному факелу» формально отношения не имело — но только формально. И несмотря ни на что, до самого последнего момента, пока это было возможно, мне удавалось воплощать на сцене мои режиссерские планы. За это я «Красному факелу» бесконечно благодарен.
Сейчас силы разрушения переживают звездный час, новые свидетельства тому мы получаем каждый день. Долго ли этот звездный час продлится, никто не знает. Его последствия будут касаться нас всех, хотим мы того или нет.
Два года назад мы сделали и показали юбилейный спектакль, который назывался «Мой Красный факел». Название придумал я, и мне было важно, что каждый человек на сцене и за сценой может сказать про этот театр «мой». Что бы ни случилось, его у меня — и у нас всех — никто не отнимет.