Американский Сенат одобрил законопроект, меняющий принципы работы инвестиционных банков и компаний США. Теперь документ находится на рассмотрении палаты представителей. Если он будет принят, то мир станет свидетелем крупнейшей реформы американской финансовой системы со времен Великой депрессии. В чем состоит суть новаций — The New Times расспрашивал декана экономического факультета Гарвардского университета, профессора экономики Джона Кэмпбелла
Почему понадобился этот законопроект?
Американским властям нужно было решить проблему финансовых институтов, которые с некоторых пор именуют too big to fail (слишком большие, чтобы позволить им разориться). До последнего времени руководители этих компаний шли на излишние риски, будучи уверенными: в случае возникновения проблем их бизнес будет спасен за счет налогоплательщиков — весьма дорогостоящих антикризисных программ. Теперь этому положен конец. Один из главных результатов реформы состоит в том, что правительство США получит возможность достаточно легко обанкротить крупный финансовый институт в случае появления у него проблем.
Меньше да лучше
Не слишком ли сильно вторгается правительство США в дела Уолл-стрит?
Я так не думаю. Государство должно иметь возможность оперативно реагировать на проблемы компании, которые ставят под угрозу работу целого сектора. Например, так, как это было с инвестбанком Lehman Brothers, крах которого в сентябре 2008 года стал катализатором глобального финансового кризиса, или с крупнейшей в мире страховой компанией AIG, чистые убытки которой в 2008 году составили почти $100 млрд.
До принятия закона американские власти могли достаточно быстро обанкротить средний коммерческий банк всего за несколько дней — такие полномочия имеются у Федеральной корпорации по страхованию вкладов (FDIC).* * Аналог FDIC в России — корпорация «Агентство по страхованию вкладов», которое через ЦБ может отобрать у банка лицензию. Но теперь власти могут банкротить и более сложные финансовые институты, подобные AIG и Lehman Brothers, не допуская при этом обвала стоимости всех активов компании за счет предоставления рынку госгарантий.
При этом реформа предусматривает создание спецфонда объемом $150 млрд, из которого кредиторам обанкротившегося банка будут гарантироваться выплаты. Источником наполнения фонда станет новый налог на банки. Не противоречит ли эта мера самой идее банкротства?
Лично я выступаю против нее, потому что она искажает адекватную оценку рисков со стороны как компаний, так и кредиторов. Зачем просчитывать потери, если их все равно компенсирует государство… Но у этой проблемы есть решение, пока не воплощенное в законе: обязать банки выпустить облигации, которые в случае появления у банка финансовых проблем станут конвертироваться в акции. Эти акции будут передаваться на определенных условиях кредиторам, что, с одной стороны, заставит кредиторов разделить возможные риски, а с другой — позволит быстро и сравнительно дешево увеличить банковский капитал.
1933 г. Заседание банковской комиссии Конгресса США, вошедшей в историю по имени ее главного юриста Фердинанда Пекоры (на фото слева)
Реформа подразумевает создание Совета по наблюдению за финансовой стабильностью, которому поручено отслеживать работу системообразующих компаний Уолл-стрит и налагать на них более жесткие требования, касающиеся уровня ликвидности, долговой нагрузки и собственного капитала. Зачем создавать еще один регулирующий орган, если эти функции можно поручить американскому Центробанку — Федеральной резервной системе (ФРС)?
Согласен, такими полномочиями можно было наделить ФРС, но этого не произошло по политическим мотивам: Комиссия по ценным бумагам и биржам США (SEC), которая контролируется ФРС, во время кризиса зарекомендовала себя не очень хорошо — они проглядели проблемы крупнейшего инвестбанка Bear Sterns, банкротство которого усугубило падение экономики в мае 2008 года. По моему мнению, SEC — неважный регулятор, так как там работают преимущественно юристы и бухгалтеры и практически нет экономистов. Однако проблема системных рисков, с которыми сталкивается финансовый сектор в кризис, сугубо экономическая, а не бухгалтерская или юридическая.
Но теперь вместо единого финансового регулятора появляется достаточно громоздкая конструкция — Совет, в состав которого войдут представители практически всех ныне существующих ведомств-регуляторов. Теоретически данный орган сможет справиться с работой по мониторингу за системообразующими компаниями и регулированию их деятельности. Как это будет на самом деле — покажет время. Но я сторонник меньшего числа регуляторов, обладающих более широкими полномочиями.
Новые риски
Пожалуй, самые радикальные изменения касаются работы банков: по новому закону их обяжут продать подразделения по торговле производными финансовыми инструментами (деривативами), доли в хедж-фондах и фондах частных инвестиций, им будет запрещено торговать ценными бумагами за собственный счет. Вы думаете, палата представителей одобрит эти предложения?
Скорее всего, одобрит, потому что это политически неизбежное решение. Я не в восторге от данной меры: попытка создания тщательно регулируемой банковской сферы все равно не сможет обезопасить весь финансовый рынок. По сути, данный законопроект — стена, которой власти пытаются отгородить банковский сектор от рискованных операций. Но это не принесет стабильности, потому что запрет на торговлю ценными бумагами на собственные средства все равно будет обходиться банками: это очень доходная часть их деятельности.* * Оценки доходной части разнятся от 10% от ежегодной прибыли (мнение руководителей инвестбанков) до 75% (мнение независисмых экспертов. При этом самые рискованные (а значит, и самые доходные) операции будут проходить через хедж-фонды, за которыми не будет такого пригляда, как за банками. Считаю, что проблемы именно хедж-фондов могут вызвать следующий финансовый обвал. Нынешний кризис показал: банкротство инвестбанков, на которые американское правительство поначалу не обращало внимания, привело к нестабильности всей отрасли и вызвало глобальную рецессию. Мы снова рискуем оказаться в подобной ситуации в будущем, но уже «с подачи» хедж-фондов.
Как вы относитесь к прописанной в законе идее создания Бюро по защите потребителей финансовых услуг, которые должны помочь обычным гражданам разбираться в банковских продуктах?
Это очень хорошая идея. Данная организация станет регулировать продажу розничных услуг простым американцам и поможет им не запутаться во всех тонкостях финансовых продуктов, которые с каждым годом становятся все изощреннее. Подобно тому, как государство требует от производителей продуктов питания предоставлять все сведения об их товарах, правительство США будет обязывать банки давать полную и доступную информацию об их финансовых инструментах. Польза от этого заключается в том, что люди без специального образования смогут более осознанно принимать решения о вложении своих средств. Но если человек захочет воспользоваться сложными финансовыми продуктами, властям будет необходимо проверить его знания, дабы он не попал впросак, купив непонятную ему банковскую услугу.
Вспоминая Великую депрессию
Многие эксперты сравнивают нынешнее масштабное реформирование финансовой сферы с тем, что проводила во времена Великой депрессии знаменитая комиссия Пекоры.* * Комиссия Конгресса США была создана в 1932 году и получила название по имени ее главного юриста. Деятельность комиссии привела к созданию регулятора рынка (Комиссии по ценным бумагам), Федеральной корпорации по страхованию вкладов и формированию правил, по которым финансовые институты существовали в течение нескольких последующих десятилетий. Уместны ли такие параллели?
В чем-то нынешняя реформа столь же радикальна, как и та. Например, в введении для банков запретов на определенные виды деятельности. Однако новый законопроект недостаточно радикален в вопросах упрощения структуры регулирования отрасли и разделения кредиторами возможных рисков банкротства — без этого добиться существенного повышения устойчивости финансовой отрасли в Соединенных Штатах вряд ли удастся. Впрочем, чтобы сделать окончательные выводы о том, действительно ли сегодняшние новации являются крупнейшей реформой Уолл-стрит со времен Великой депрессии, нужно дождаться финального варианта закона, в который могут быть внесены различные изменения.
Может ли американский опыт реформирования финансовой сферы пригодиться развивающимся странам, в частности России?
Страны БРИК, к которым относится и Россия, пережили кризис сравнительно легко именно по той причине, что их финансовый сектор не очень жестко регулировался. Однако сейчас денежные власти этих стран приходят к мысли о необходимости более тонкого и комплексного регулирования финансового сектора. И тут опыт США может пригодиться: у стран БРИК будет возможность увидеть результаты нашей реформы, учесть положительный опыт регулирования и не повторить ошибок. Впрочем, одно ясно уже сегодня: эти государства должны бороться с зависимостью банковского сектора от давления со стороны чиновников и политиков. Политическое воздействие может заставлять банки кредитовать правительственные программы на экономически нецелесообразных условиях, что потом дорого обойдется и банкам, и их клиентам, и государству в целом.
Согласен, такими полномочиями можно было наделить ФРС, но этого не произошло по политическим мотивам: Комиссия по ценным бумагам и биржам США (SEC), которая контролируется ФРС, во время кризиса зарекомендовала себя не очень хорошо — они проглядели проблемы крупнейшего инвестбанка Bear Sterns, банкротство которого усугубило падение экономики в мае 2008 года. По моему мнению, SEC — неважный регулятор, так как там работают преимущественно юристы и бухгалтеры и практически нет экономистов. Однако проблема системных рисков, с которыми сталкивается финансовый сектор в кризис, сугубо экономическая, а не бухгалтерская или юридическая.
Но теперь вместо единого финансового регулятора появляется достаточно громоздкая конструкция — Совет, в состав которого войдут представители практически всех ныне существующих ведомств-регуляторов. Теоретически данный орган сможет справиться с работой по мониторингу за системообразующими компаниями и регулированию их деятельности. Как это будет на самом деле — покажет время. Но я сторонник меньшего числа регуляторов, обладающих более широкими полномочиями.
Новые риски
Пожалуй, самые радикальные изменения касаются работы банков: по новому закону их обяжут продать подразделения по торговле производными финансовыми инструментами (деривативами), доли в хедж-фондах и фондах частных инвестиций, им будет запрещено торговать ценными бумагами за собственный счет. Вы думаете, палата представителей одобрит эти предложения?
Скорее всего, одобрит, потому что это политически неизбежное решение. Я не в восторге от данной меры: попытка создания тщательно регулируемой банковской сферы все равно не сможет обезопасить весь финансовый рынок. По сути, данный законопроект — стена, которой власти пытаются отгородить банковский сектор от рискованных операций. Но это не принесет стабильности, потому что запрет на торговлю ценными бумагами на собственные средства все равно будет обходиться банками: это очень доходная часть их деятельности.* * Оценки доходной части разнятся от 10% от ежегодной прибыли (мнение руководителей инвестбанков) до 75% (мнение независисмых экспертов. При этом самые рискованные (а значит, и самые доходные) операции будут проходить через хедж-фонды, за которыми не будет такого пригляда, как за банками. Считаю, что проблемы именно хедж-фондов могут вызвать следующий финансовый обвал. Нынешний кризис показал: банкротство инвестбанков, на которые американское правительство поначалу не обращало внимания, привело к нестабильности всей отрасли и вызвало глобальную рецессию. Мы снова рискуем оказаться в подобной ситуации в будущем, но уже «с подачи» хедж-фондов.
Как вы относитесь к прописанной в законе идее создания Бюро по защите потребителей финансовых услуг, которые должны помочь обычным гражданам разбираться в банковских продуктах?
Это очень хорошая идея. Данная организация станет регулировать продажу розничных услуг простым американцам и поможет им не запутаться во всех тонкостях финансовых продуктов, которые с каждым годом становятся все изощреннее. Подобно тому, как государство требует от производителей продуктов питания предоставлять все сведения об их товарах, правительство США будет обязывать банки давать полную и доступную информацию об их финансовых инструментах. Польза от этого заключается в том, что люди без специального образования смогут более осознанно принимать решения о вложении своих средств. Но если человек захочет воспользоваться сложными финансовыми продуктами, властям будет необходимо проверить его знания, дабы он не попал впросак, купив непонятную ему банковскую услугу.
Вспоминая Великую депрессию
Многие эксперты сравнивают нынешнее масштабное реформирование финансовой сферы с тем, что проводила во времена Великой депрессии знаменитая комиссия Пекоры.* * Комиссия Конгресса США была создана в 1932 году и получила название по имени ее главного юриста. Деятельность комиссии привела к созданию регулятора рынка (Комиссии по ценным бумагам), Федеральной корпорации по страхованию вкладов и формированию правил, по которым финансовые институты существовали в течение нескольких последующих десятилетий. Уместны ли такие параллели?
В чем-то нынешняя реформа столь же радикальна, как и та. Например, в введении для банков запретов на определенные виды деятельности. Однако новый законопроект недостаточно радикален в вопросах упрощения структуры регулирования отрасли и разделения кредиторами возможных рисков банкротства — без этого добиться существенного повышения устойчивости финансовой отрасли в Соединенных Штатах вряд ли удастся. Впрочем, чтобы сделать окончательные выводы о том, действительно ли сегодняшние новации являются крупнейшей реформой Уолл-стрит со времен Великой депрессии, нужно дождаться финального варианта закона, в который могут быть внесены различные изменения.
Может ли американский опыт реформирования финансовой сферы пригодиться развивающимся странам, в частности России?
Страны БРИК, к которым относится и Россия, пережили кризис сравнительно легко именно по той причине, что их финансовый сектор не очень жестко регулировался. Однако сейчас денежные власти этих стран приходят к мысли о необходимости более тонкого и комплексного регулирования финансового сектора. И тут опыт США может пригодиться: у стран БРИК будет возможность увидеть результаты нашей реформы, учесть положительный опыт регулирования и не повторить ошибок. Впрочем, одно ясно уже сегодня: эти государства должны бороться с зависимостью банковского сектора от давления со стороны чиновников и политиков. Политическое воздействие может заставлять банки кредитовать правительственные программы на экономически нецелесообразных условиях, что потом дорого обойдется и банкам, и их клиентам, и государству в целом.
Джону Кэмпбеллу 52 года. Входит в группу американских экономистов («экономисты озера Сквам»), готовящую аналитические материалы по реформированию финансовой системы США. Принятый законопроект содержит ряд предложений этой группы ученых. Декан экономического факультета Гарварда с 2009 г. Президент Международного атлантического экономического сообщества (2008–2009) и Американской финансовой ассоциации (2005). Редактор журнала Review of Economics and Statistics (1996–2002). С 2004 г. входит в правление компании Harvard Management Company, занимающейся управлением $35-миллиардного эндаумента (некоммерческого фонда) Гарвардского университета. Автор книг «Отчет группы экономистов озера Сквам: как подчинить финансовую систему» (2010), «Стратегическое распределение активов» (2002) и «Эконометрика финансовых рынков» (1997).