Представим себе такую картину. Книжный магазин, где нет и не может быть ни одной книги, купленной вами за последнее время (а в тех, которые вы приобрели, нужно уметь читать между строк то, что автор старался сказать в обход Главлита). Церковь, в которую вы не можете зайти (кроме как тайком или с экскурсионными целями), если проявляете хоть какую-то общественную активность. Вся множительная техника под строгим госконтролем – чтобы никто не посмел тиражировать запретную литературу. Видеомагнитофонов тоже нет – чтобы все смотрели только одобренные цензурой фильмы. Оскаровскую классику ввозят из-за границы для лично-семейного просмотра те же функционеры, которые поощряют цензуру для других. Персональные компьютеры тоже считаются опасными для госбезопасности (так что массового Интернета, который придумают через несколько лет, для вас не будет). Нет возможности создать юридическую фирму или открыть частный магазин. Наконец, вы можете всю жизнь писать про американскую политику, французскую живопись или итальянскую архитектуру, не побывав ни в одной из этих стран – только потому, что кто-то сочтет, что вы можете не вернуться назад и выезд в капстрану для вас закрыт.
Все это исчезло благодаря Горбачеву – в условиях, когда до 1988 года включительно в стране не было вообще никакой заметной общественной активности, и он вполне мог не начинать политику гласности, не возобновлять десталинизацию, не реабилитировать Бухарина. Да, при нем окончательно опустели полки обычных магазинов из-за обрушения нефтяных цен и некомпетентной экономической политики в том числе и тех, кто потом в интервью и мемуарах обличал Горбачева как отступника. Но хотя и хаотично, и непоследовательно, но внедрявшиеся основы рыночных отношений способствовали тому, что в последующие кризисы и годы стагнации дефицитов больше не было.
Можно ли было управлять лучше? Конечно, можно – но легко быть крепким задним умом. А как руководить разваливающейся страной, когда возможность аналога китайского пути была упущена задолго до прихода Горбачева к власти, где-то во времена позднего Хрущева и раннего Брежнева. Вариант Горбачева не предотвратил распада страны (несмотря на то, что он искренне старался сохранить Союз хоть в каком-то виде), но помог избежать полномасштабного взрыва с гражданской войной.
И еще один важный вопрос. В последние четверть века как-то сложилось представление о том, что не надо затрагивать чувства людей, для которых последствия перестройки стали тяжелым испытанием – поэтому надо меньше говорить о Горбачеве и Ельцине. Но ведь есть и миллионы россиян, для которых свобода самоценна – и для них время Горбачева стало периодом не только надежд, но и исполнения мечты. И их чувства и мнения тоже надо уважать.
С днем рождения, Михаил Сергеевич!
