Прослушивать телефон Галяминой начали еще в июне, задолго до того, как она пригласила граждан на Пушкинскую площадь поставить подпись против поправок в Конституцию, и даже задолго до того, как идея устроить публичную акцию против поправок пришла кому-либо из организаторов в голову. Фактически Юлю начали прослушивать сразу после того, как она публично выступила против поправок. При этом прослушка была санкционирована в рамках "проверки сведений о причастности лица к совершению преступления предусмотренного ч. 1 ст. 30, ч.1 ст. 212 УК" (это другой состав, приготовление к массовым беспорядкам, по такой статье Галямина никогда не проходила в качестве подозреваемой или обвиняемой).
На планерках второго оперативного полка (это их полицейские обычно участвуют в задержаниях на акциях протеста) по утрам показывали “ориентировку” на Юлю, с ее фотографией, и такие ориентировки, согласно показаниям свидетелей обвинения, служили своеобразным приказом на задержание. Задерживали Юлю как правило в тот же день, удивительным способом “выявляя” ее в любой точке Москвы и Подмосковья (то есть простым языком: за ней следили). Некоторые моменты из допросов этих полицейских в судебном заседании освещал Коммерсант - https://www.kommersant.ru/doc/4558794 и https://www.kommersant.ru/doc/4585018
Расследуя “преступную деятельность” Галяминой, которая заключалась в призывах в интернете прийти на Пушкинскую площадь и поставить подписи против поправок в Конституцию 15 июля, следствие запросило и немедленно получило данные всех пользователей Вконтакте, которые проявили интерес (поставили изобличающий их “лайк”) к публикации Юли, включая их ФИО, IP-адреса их компьютеров, адреса электронной почты, номера их мобильных телефонов. Впоследствии следствие проверяло, бились ли эти телефоны вечером 15 июля с вышками сотовой связи в районе Пушкинской.
В поисках ущерба здоровью граждан от действий Галяминой следователь делала запрос в Роспотребнадзор, не заразились ли задержанные 15 июля 2020 года коронавирусом. И получила ответ, что ни один из 139 человек коронавирусом не заразился. Впоследствии на суде, будучи допрошенной в качестве свидетеля обвинения, специалист Роспотребнадзора предположила, что на самом деле они наверняка заразились, просто у всех протекало бессимптомно, поэтому мы об этом не знаем.
В поисках ущерба имуществу физических и юридических лиц, следователь дала указание ФСБ (!) выявить рестораторов, которые могли получить ущерб в виде упущенной выгоды от действий протестующих, которых вечером 15 июля задерживали на Петровке. ФСБшники нашли четырех администраторов ресторанов, опросили их и те затем прибыли для допроса в Следственный комитет. Трое из четырех (администраторы Бара “Клава”, гастробара “Белка” и “Мандаринового Гуся” ) подписались под показаниями об упущенной выгоде, сообщив, правда, что они ее не подсчитывали и с исками в суд не обращались, а администратор гастробара «Белка» сообщила о якобы поврежденном митингующими стекле. Четвертый, администратор ресторана “Барашка” сообщил следователям, что ресторан никакого ущерба 15 июля от митингующих не понес, посетителей было столько, сколько обычно в это время, и никаких претензий у него к протестующим нет. В судебное заседание несмотря на вызов прокурора (понятное дело, администратора “Барашки”следователи даже не стали включать в список лиц, подлежащих вызову) пришла (со второй попытки вызова) представитель только одного из трех заведений, гастробара “Белка”, но в итоге призналась что не знает, кто повредил стекло - митингующие, полицейские, или иные лица. И подтвердила, что ущерба и претензий к Галяминой у заведения нет.
Приговор Тверского суда (судья Анатолий Беляков) 23 декабря в 14:00
Последнее слово Юли (кто еще не читал).
Петиция на change.org в защиту Галяминой (собрала уже больше 140 000 голосов, из них 100 000 за последние два дня).