Кремль, так и не расшифровавший загадку Хабаровска — как простые люди, без Навального, Сороса и Макфола вышли протестовать против Кремля, столкнулся с новым непознаваемым для него явлением — белорусским протестом. А этот протест переводит ситуацию из регистра «позиционная война с Лукашенко» в регистр «подавление демократической революции».
И вот уже в розыск на территории России объявлены незарегистрированный кандидат в президенты Беларуси Валерий Цепкало и редактор телеграм-канала Nexta, предъявлявшего миру кровавую рожу лукашенковского режима, Степан Путило. И проходят приготовления к белорусскому «путингу» — митингу сторонников Лукашенко. Белорусские десантники перебрасываются на западную границу. Все это — результат разговора Лукашенко с Путиным, после которого батька начал стращать население страны прямой военной интервенцией России.
Мы видим, что ничего нового в наборе инструментов Кремля нет, только беззаконие, подавление, силовые акции. А раз остались только проржавевшие отвертки, значит, Путин может выпустить с поводка «зеленых человечков», они же «вежливые люди»?
Путин в колониальном шлеме
Но если в Крыму в 2014 году Путина встречали как собирателя земель русских и кормильца, то в Беларуси, особенно после того как ее ставший нелегитимным президент вел себя в собственной стране как оккупант, кремлевского автократа будут воспринимать как интервента. Режим Путина деградировал до такой степени, что скоро, согласно планам Минобороны, едва ли не все военные расходы станут секретными, а значит, и число секретных операций растет экспоненциально. Но Беларусь — не Африка. И в ней — если кто в Кремле и на Старой площади не понял — происходит революция. Один ее эпизод можно подавить, но от этого она никуда не денется, а превратится в перманентную. Российское вторжение означает тайную и явную войну с оккупантами. Россию будут ненавидеть примерно так же, как ненавидели все советское в Чехословакии после 1968 года.
Кремль органически не может понять, что он в любом случае уже потерял Беларусь, даже если Лукашенко устоит и сдаст ради сохранения себя у власти свою республику России. В ночь после выборов страна стала независимой, потому что вдруг поняла, что Лукашенко держал ее все эти годы в оккупации прошлым, остановив на территории страны движение истории. Остановить процесс ухода Беларуси в сторону полной независимости уже невозможно. Путин солидаризовался с Лукашенко, а значит, отличий между ними для настроенных антилукашенковски белорусов нет.
Но поскольку никто в треугольнике Кремль–Охотный ряд–Краснопресненская набережная не верит в самостоятельное существование такого субъекта истории, как народ, святая вера в возможность подавления любого самостоятельного мышления и действия сохраняется. Пока военная операция Путина, которой пугает свой народ Лукашенко — блеф. Скорее, Кремль просто экономически заберет страну у батьки за политические долги. А потом сделает попытку выполнить «национальную цель» по увеличению населения России за счет формирования Белорусского федерального округа.
В случае решения белорусского вопроса военными средствами сопротивление белорусов и их уже реальная война за независимость будут дорого стоить секретному бюджету России. Война Путина с Беларусью — предприятие дорогостоящее, но когда речь идет об экспансии авторитарной власти, кто ж считает в таких ситуациях деньги российских налогоплательщиков. Путин сэкономил в пандемию резервы на помощи малому и среднему бизнесу ради сохранения средств на покупку политической лояльности бюджетозависимого населения. Почему бы не потратить сэкономленное на сохранение белорусского буфера между Россией и Западом, раз уж таким буфером перестала быть Украина. А еще более значительное ухудшение отношений с Европой российского автократа не волнует: в последние годы никто и не ставил такую цель, как улучшение межгосударственного переговорного климата — это все сказки для Эмманюэля Макрона.
Прирастет ли рейтинг Беларусью?
Наверняка в Кремле уверены и в другом: еще одна маленькая победоносная война и прирастание России очередной бывшей имперской территорией может быть встречено населением с восторгом. И как минимум в состоянии освежить впечатления и рейтинги Путина.
С одной стороны, это неочевидно. С 2018 года внешнеполитические «победы» Кремля не возбуждают публику. Мы уже great again сто раз, хорошо бы теперь получить бесплатное питание и побольше социальной поддержки. Путин сам вырастил иждивенческий электорат, и ему теперь необходимо материальное подкрепление нематериальных успехов. С другой стороны, существенная часть охранительно настроенного населения до сих пор считает признаком развития России присоединение территорий и советизацию экономики (об этом, в частности, свидетельствуют результаты фокус-групп, проведенных в августе Московским центром Карнеги и «Левада-Центром»). А для коммунистического электората лукашенковский режим — абсолютный идеал. Согласно свежим данным ВЦИОМ (при всем аккуратном к ним отношении), 64% россиян придерживаются мнения, что интересам России больше соответствует сохранение у власти Лукашенко.
В игру «присоединение Беларуси» Путин может играть с ультраконсервативной частью российского населения и преимущественно возрастными сторонниками «Единой России» и КПРФ. Едва ли такая игра способна добавить ему поддержки в среднем по стране. Скорее, она может усилить недовольство самой критически настроенной (скорее по социально-экономическим причинам) возрастной группы от 45 до 54 лет и молодых когорт, свободных от присущих старшим поколениям предубеждений.
Словом, в итоге сверхусилия Путина на белорусском направлении мало что изменят в отношении к нему российского населения, если не ухудшат его в наиболее работоспособных, активных, молодых стратах. На фоне Хабаровска устраивать белорусский фронт, пожалуй, еще и опасно. Многими обаятельный белорусский мирный протест воспринимается еще и как вполне очевидный пример для подражания, а события во время и после выборов — как репетиция российского 2024 года.
Лукашенко и Путин морально устарели, а материально несостоятельны. Только надо понимать, что смириться с этим они не могут в силу собственного психологического устройства и авторитарной механики их власти. Значит, будут действовать силовыми методами и использовать самую грубую — еще тупее и жестче, чем раньше — пропаганду. Где здесь границы иррационального, точно не предскажет никто. Лукашенко ведет себя как раненый зверь, кремлевские стратеги извлекают из ситуации то, что сами считают выгодой. Для России ничего хорошего это не значит: режим будет готовиться к 2024 году, как батька к 2020-му.