Ева Меркачева: Что ждет Ивана Сафронова в СИЗО

Иван Сафронов в «Лефортово». И вот какая там «карантинная история». Заключенных на разговор к нам (членам ОНК) выводят в комнату краткосрочных свиданий. Не всех. Некоторые, якобы отказываются. Якобы - потому что мы проверить это не можем. Вот Ляховец отказался, а потом заявил, что ему никто и не предлагал встречу с ОНК. Один случай меня вообще поразил. Началось с обращения жены заключенного, которая плакала, уверяя, что с ним что-то не то. «Он пишет странные письма, как будто шифровкой сообщает, что нужна помощь. Он просит адвоката, я нанимаю, а он письменно потом отказывается (так было несколько раз). Умоляю, хотя бы посмотрите на него- жив ли? Может, избит?». Мы пришли. И вот этот заключённый отказался выйти к нам из камеры (а нас самих в камеру не пускают, повторюсь). Ему передали (опять же якобы - проверить ведь нельзя), что мы пришли именно по обращению супруги. И все равно отказался. Странная история, не правда ли? Впервые на моей памяти отказывается от общения заключённый, которому говорят, что жена рыдает и думает самое плохое. Но вернёмся к Сафронову. Вновь прибывших заключенных к членам ОНК сейчас не выводят в течении 14 дней (карантин). Даже через стекло не дают общаться. Это плохо от слова совсем. Почему следователь с ним может встречаться тогда эти самые 14 дней? Он менее заразный, чем мы? Проблема в том, что как раз первые две недели самые сложные. В это время и «ломают» (психологически) людей. Адвокаты скорее всего тоже не попадут в ближайшее время к нему (это и без карантина так было). Получается, Сафронов будет в «слепой» зоне, и никто вообще не будет знать, что с ним происходит. Это как раз и есть давление. Самое настоящее. Потому мы будем добиваться допуска, и посмотрим на реакцию ФСИН и следствия.

Источник