29 марта прокурор Валерий Лахтин сделал заявление: «Сторона обвинения закончила представление доказательств». Публику в зале это сильно удивило. Да и прокурор Лахтин имел, как утверждают наблюдатели, какой-то растерянный и «помятый вид».
Остановить позор
В начале процесса прокуроры заявили о том, что намерены вызвать в суд 250 свидетелей. Однако остановились на 51-м. Им был конкурсный управляющий компании ЮКОС Эдуард Ребгун, который давал показания 25 марта. Именно после его допроса, считает бывший коллега Ходорковского генерал-майор ФСБ в отставке Алексей Кондауров, власть поняла: «дальше в общественном сознании этот позор мультиплицировать уже нельзя». Конкурсный управляющий, который лучше других знаком с делами ЮКОСа — он распродавал активы компании, — заявил, что не обнаружил в ЮКОСе хищений. По его словам выходило, что система управления компании функционировала безупречно, как при Ходорковском, так и после его ареста.
«Какой смысл после этого кого-то еще допрашивать? — сказал The New Times Кондауров. — Вот и решили, что дальше продолжать эту комедию — себе хуже. Под Медведевым же люди — не дураки, я знаю многих. Они поняли, что доказательства нулевые».
Правовой нонсенс
5 апреля защита перешла в наступление. Адвокат Каринна Москаленко предложила суду прекратить уголовное преследование подсудимых. Основываясь на меморандуме российского правительства по делу об иске акционеров компании ЮКОС, которое рассматривалось в Страсбургском суде в марте этого года, Москаленко заявила, что официальная позиция российского государства противоречит обвинениям прокуроров, которые они предъявляют в Хамовническом суде.
«В Европейском суде представители российской стороны утверждали, что ЮКОС был собственником всех активов и был обязан платить налоги, а в Хамовническом суде прокуроры от имени государства заявляют, что Ходорковский и Лебедев эти активы похитили. Возникает правовой нонсенс. Я сказала судье, что государство в лице стороны обвинения вводит суд в заблуждение. И теперь, когда судья об этом осведомлен, он не сможет сделать вид, что он об этом не знал», — рассказала The New Times Москаленко.
Абсурдность второго процесса по «делу ЮКОСа» спровоцировало появление знаковых артефактов: руковицы, сшитой в колонии, карманных календарей «Страх 2010», шоколада «Мишка на Севере», комиксов «Процесс».
Впрочем, судья Данилкин никак не отреагировал на заявление Москаленко. Отказался он и удовлетворить ходатайства адвокатов об отводе прокуроров, равно как и о собственном отводе. Что было вполне ожидаемо. Зачем тогда защита выступает с подобными ходатайствами? «Затем, что это не только наше право, но и наша обязанность, — говорит адвокат Вадим Клювгант. — Вправе ли мы делать вид, что нас все устраивает, поскольку внешние приличия процедурного характера соблюдаются, а по существу творится абсолютное беззаконие? Мы считаем, что не вправе, мы обязаны реагировать на это, а реагировать на это мы можем теми способами, которые не запрещены законом. А результат наших ходатайств — уже за пределами нашего влияния».
Банки с доказательствами
6 апреля Михаил Ходорковский начал давать показания.
Первыми доказательствами его невиновности стали литровая банка с сырой нефтью и трехлитровая банка со скважинной жидкостью. Как только адвокаты внесли эти «доказательства» в зал и поставили их на стол, в зале запахло. Показывая на банки, Ходорковский наглядно объяснил, чем нефть отличается от скважинной жидкости. А также продемонстрировал процесс перехода прав собственности на нефть. Он попросил адвоката Вадима Клювганта продать ему черную жидкость за 1 рубль и оплатил ему эту жидкость векселем. В результате у Клювганта осталась и нефть, и вексель. Объясняя эту нехитрую операцию, Ходорковский сказал: «Сторона обвинения умышленно подменяет нефть правом собственности на нее. Право собственности нельзя «перелить», а нефть нельзя похитить, не перемещая ее».
Тут судья не выдержал и потребовал немедленно убрать из зала «горючие жидкости». Досталось и судебному приставу, который допустил в зал заседания «банки с доказательствами»: его собирались наказать.
«Я не знаю, чего испугался судья, — говорит адвокат Вадим Клювгант. — Когда мы обдумывали это действо, мы прекрасно понимали, что нахождение этих банок в зале суда не представляет никакой опасности. Мы же хотели показать и нефть, и скважинную жидкость, чтобы было понятно, о чем идет речь.
А то ведь некоторые свидетели обвинения утверждали, что скважинной жидкости не существует, что ее придумал Ходорковский, чтобы не платить налоги».
Защита Ходорковского
Пахучие банки из зала унесли. И тогда Ходорковский заговорил.
«Для меня осталось неясным, что же на самом деле похитила так называемая организованная преступная группа. И как она это сделала, если нефть ушла напрямую в «Транснефть», а права собственности ушли в компанию ЮКОС?» — говорил Ходорковский. И повторил то, что не раз заявляли его адвокаты: «Я считаю, что данный процесс политически и коррупционно мотивирован. Он вызван опасениями моих оппонентов моего выхода на свободу. Политическая мотивированность заключается как в неприятии поддержки мной независимой оппозиции, так и желанием присвоить возможности, проистекавшие из моего права собственности на крупнейшую и наиболее успешную российскую нефтяную компанию ЮКОС». На этом политическая часть выступления Ходорковского закончилась. Дальше, опираясь на факты и документы, он последовательно, пункт за пунктом, разбивал доказательную базу прокуроров.
„
Я считаю, что данный процесс политически
и коррупционно мотивирован. Он вызван
опасениями моих оппонентов моего выхода на свободу
”
Он перечислил четыре утверждения обвинения, с которыми не согласен. Первое: «нефть «дочек» ЮКОСА пропала». Нет, она не пропадала: ежегодные документы-отчеты об инвентаризации дочерних компаний ЮКОСа с 1998-го по 2010 год ни разу не выявили пропажу нефти в масштабах, сопоставимых с предъявленным обвинением.
Второе: «фактическая себестоимость производства нефти в регионах добычи для добывающих подразделений ЮКОСа равнялась ценам в Роттердаме или Аугусте». «Это не так, — сказал Ходорковский, — цены были ниже, иначе компании надо было прекращать работать».
Третье: «ЮКОСом, его торговыми и добывающими предприятиями управляла некая организованная группа». «Мне прекрасно известно, — сказал Ходорковский, — что руководство ЮКОСом осуществляли должностные лица компании, которых назначал я». Наконец, четвертое обвинение: «органы управления «дочек» ЮКОСа принимали решения на основании обмана». Ходорковский: «Решения формировались советом директоров и собранием акционеров. А поскольку ЮКОС был основным, а с 2001 года единственным акционером добывающих подразделений, то, естественно, эти управляющие органы формировались в соответствии с тем, как принимал решение ЮКОС и я, как его исполнительный руководитель. И говорить об обмане мной самого себя достаточно смешно».
Без срока
Как говорят адвокаты Михаила Ходорковского, он будет давать показания еще не один день — неделю или больше. Дальше настанет черед свидетелей защиты: год назад, на предварительных слушаниях, они заявили о 250 свидетелях, среди которых — Владимир Путин, Алексей Кудрин и Герман Греф. Но следователь отказался включить их список в обвинительное заключение. И теперь адвокатам придется заявлять ходатайство о вызове каждого свидетеля отдельно.
«У нас нет календарного плана, — говорит адвокат Клювгант. — И он нам совершенно не нужен. Календарное планирование в таком деле, где 188 томов фальшивок, демагогий и взаимоисключающих документов, невозможно. Нам теперь ничего не остается, кроме как разбирать все эти завалы последовательно и давать ответ, хотя закон освобождает нас от обязанности вообще хоть что-нибудь доказывать. Это они, те, кто обвиняет, должны доказывать, они должны опровергать наши сомнения. Но поскольку под видом доказывания (прокурорами) творится откровенная расправа и фальсификация, то нам ничего не остается, как последовательно, по пунктам, с этим разбираться. В каком порядке делать — это наше дело. Мы решили, что сначала будет давать показания Ходорковский, столько, сколько он считает необходимым, и никто не вправе его в этом ограничить». Адвокат Клювгант пообещал, что в этом театре абсурда зрителей ждет еще немало сюрпризов.
Второе: «фактическая себестоимость производства нефти в регионах добычи для добывающих подразделений ЮКОСа равнялась ценам в Роттердаме или Аугусте». «Это не так, — сказал Ходорковский, — цены были ниже, иначе компании надо было прекращать работать».
Третье: «ЮКОСом, его торговыми и добывающими предприятиями управляла некая организованная группа». «Мне прекрасно известно, — сказал Ходорковский, — что руководство ЮКОСом осуществляли должностные лица компании, которых назначал я». Наконец, четвертое обвинение: «органы управления «дочек» ЮКОСа принимали решения на основании обмана». Ходорковский: «Решения формировались советом директоров и собранием акционеров. А поскольку ЮКОС был основным, а с 2001 года единственным акционером добывающих подразделений, то, естественно, эти управляющие органы формировались в соответствии с тем, как принимал решение ЮКОС и я, как его исполнительный руководитель. И говорить об обмане мной самого себя достаточно смешно».
Без срока
Как говорят адвокаты Михаила Ходорковского, он будет давать показания еще не один день — неделю или больше. Дальше настанет черед свидетелей защиты: год назад, на предварительных слушаниях, они заявили о 250 свидетелях, среди которых — Владимир Путин, Алексей Кудрин и Герман Греф. Но следователь отказался включить их список в обвинительное заключение. И теперь адвокатам придется заявлять ходатайство о вызове каждого свидетеля отдельно.
«У нас нет календарного плана, — говорит адвокат Клювгант. — И он нам совершенно не нужен. Календарное планирование в таком деле, где 188 томов фальшивок, демагогий и взаимоисключающих документов, невозможно. Нам теперь ничего не остается, кроме как разбирать все эти завалы последовательно и давать ответ, хотя закон освобождает нас от обязанности вообще хоть что-нибудь доказывать. Это они, те, кто обвиняет, должны доказывать, они должны опровергать наши сомнения. Но поскольку под видом доказывания (прокурорами) творится откровенная расправа и фальсификация, то нам ничего не остается, как последовательно, по пунктам, с этим разбираться. В каком порядке делать — это наше дело. Мы решили, что сначала будет давать показания Ходорковский, столько, сколько он считает необходимым, и никто не вправе его в этом ограничить». Адвокат Клювгант пообещал, что в этом театре абсурда зрителей ждет еще немало сюрпризов.