Обойдутся без жертвоприношения
Что-то уместно, что-то — вызывает вопросы, требующие комментария экономистов (точно ли в ситуации, когда рубль падает, необходим 13% налог на доходы по банковским вкладам), а за что-то — так и просто спасибо. Спасибо, что все-таки решились перенести драгоценное свое голосование по поправкам. Настолько драгоценное, что Путин отдельно подчеркнул, как важны эти поправки для него, для нас, для будущего и так далее. Выкроил, в общем, минутку эфирного времени на агитацию. И тем не менее — переносят ведь. Не возьмут греха на душу, не погонят в условиях эпидемии бюджетников и пенсионеров на участки. Обойдутся без жертвоприношения.
Путин продолжает, видимо, рассчитывать на лучшее. А войска — после тотальной проверки на коронавирус и лекций о правилах гигиены — продолжают пока парад репетировать
Кстати, сам тот факт, что это — очевиднейшее, назревшее, представляющееся неизбежным — решение нашей власти способно удивить и обрадовать, многое про нашу власть говорит. И да, про сложности с торжествами в честь юбилея Победы — что, допустим, делать в текущей ситуации с «Бессмертным полком»? — Путин не сказал ни слова. Продолжает, видимо, рассчитывать на лучшее. А войска — после тотальной проверки на коронавирус и лекций о правилах гигиены — продолжают пока парад репетировать.
Но главное в обращении — даже не предложенные меры, а, во-первых, сам факт его появления, во-вторых, контекст, и в-третьих, некоторые стилистические особенности выступления президента.
В контексте Коммунарки
Незапланированное обращение (о том, что Путин готовится выступить перед народом, стало известно только в среду днем) — это чистосердечное признание: власть решилась прямо заявить, что ситуация с коронавирусом очень серьезная. Ну, или почти прямо. Довольно долго ведь все выглядело так, как будто принято решение — то ли во избежание паники, а то ли как раз ради того, чтобы оставить себе возможность провести пресловутое голосование за поправки, — врать, стараясь спустить ситуацию на тормозах. Сообщалось о рекордном количестве проведенных тестов — их провели чуть ли не больше, чем во всех странах Европы вместе взятых, — и о единицах больных. Притом что поначалу в стране работала только одна лаборатория, способная исследовать результаты тестов, — в Новосибирске.
Ситуация поменялась в последние полторы недели — счет числу официально выявленных заболевших пошел на сотни (хотя согласно опять же официальным данным, никто на территории России от коронавируса пока не умер). Были созданы штаб по контролю за распространением инфекции, который возглавил мэр Москвы Сергей Собянин, и координационный совет при правительстве под руководством премьер-министра Михаила Мишустина. В совете Собянин — первый зам. И даже забытый всеми Дмитрий Медведев при «Единой России» тоже что-то такое создал. И тихонько, незаметно борется с вирусом.
Выступая в качестве главного алармиста во власти, Собянин повышает свой политический вес, разумеется. Когда все закончится, он имеет шанс оказаться одним из самых влиятельных политиков в стране, подвинув конкурентов из путинского ближнего круга
По слухам, именно Собянин сейчас — тот человек во власти, который отчетливее прочих понимает опасность ситуации. Просто потому, что не хочет оказаться крайним, если все будет развиваться по итальянскому сценарию. Именно он на совещании с президентом 24 марта заявил, что «динамика заражения высокая» и что в регионах «реальной картины никто не знает», а местные власти просто не понимают, что делать. Выступая в качестве главного алармиста во власти, Собянин повышает свой политический вес, разумеется. Когда все закончится, он имеет шанс оказаться одним из самых влиятельных политиков в стране, подвинув конкурентов из путинского ближнего круга.
Понедельничная поездка президента в инфекционную больницу в Коммунарке — в сопровождении все того же Собянина, кстати — стала первым сигналом: на самом верху готовы, наконец, признать, что России, как и прочим странам, тоже угрожает серьезная опасность. О том же, казалось, говорили и кадры репортажей из больницы — президент в желтом защитном костюме (американской фирмы «Дюпон») явно понимал, что рискует, и старался риски минимизировать.
Впрочем, тут же он — уже без всякой защиты — за руку здоровался с главным врачом больницы. После того как защитные костюмы сняли, медицинскую маску надел только один из высокопоставленных посетителей — пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. Эта демонстративная невнятность, половинчатость что ли в отношении к угрозе — принципиальна, и чуть позже мы к этому вернемся.
Капитан, бежавший с корабля, — так себе имидж. Посещение Путиным Коммунарки стало для слухов о его самоизоляции максимально эффектным опровержением
А пока — еще одно маленькое соображение: одной из причин визита в больницу, возможно, стали распространявшиеся накануне в телеграм-каналах и соцсетях сообщения, согласно которым Путин якобы «эвакуирован» из Москвы в резиденцию на Валдае «вместе с семьей и любимым пони». Непонятно, конечно, что это за «семья», но в целом — слухи ведь довольно обидные. Капитан, бежавший с корабля, — так себе имидж. Посещение Коммунарки стало для этих слухов максимально эффектным опровержением.
А в среду прямо было заявлено: «по итогам многочасовых совещаний, состоявшихся накануне», назрела необходимость для обращения лидера к нации.
Почти признанная эпидемия
Все эти события — и есть контекст сымпровизированного обращения президента к народу. Какие главные выводы из него следуют? Во-первых, власть признает серьезность ситуации. Делать вид, что Россию общая беда почти миновала, больше уже нельзя. Дальше будет тяжелее, и продлится это вовсе не неделю. К сожалению.
Само сообщение о том, что обращение состоится, по-настоящему взволновало публику. Именно так и восприняли эту новость — все очень серьезно, теперь это официально. Президент по традиции запоздал больше, чем на час, и это нервозность только усилило. Путина поругивали в соцсетях и СМИ за то, что он никак не озвучивает официальную позицию, хотя все европейские лидеры уже высказались. Раз вышел к камерам — значит, тянуть уже невозможно.
Беда по-прежнему где-то там, далеко, за границами России, а мы готовимся и работаем на опережение. И даже недельный карантин президент назвал не карантином, а каникулами. Как будто у нас тут не эпидемия, а Новый год
Во-вторых, власть серьезность ситуации хоть и признает, но признаться в этом прямо все-таки боится. Путин выбрал максимально обтекаемые формулировки, чтобы обозначить причину своего выступления: «Благодаря заранее принятым мерам нам в целом удаётся пока сдерживать и широкое, и стремительное распространение болезни». Беда по-прежнему где-то там, далеко, за границами России, а мы готовимся и работаем на опережение. И даже недельный карантин президент назвал не карантином, а каникулами.
Как будто у нас тут не эпидемия, а Новый год. Кстати, пока ждали обращения, появились уже и нервные шутки на этот счет: «Спешно готовим гречку, разливаем в рюмки санитайзер, разматываем туалетную бумагу как серпантин». Или вот, еще точнее: «Президент по телевизору, а новогоднего настроения почему-то нет».
К тому же это ведь и не карантин — трудно себе представить, что россияне, получившие недельный оплачиваемый отпуск, усидят дома, несмотря даже на то, что закроются кафе, рестораны и прочие развлекательные заведения. Солнце светит, погода налаживается, страсть к шашлыкам пока никто не отменял, а вот любовь к дисциплине — пока никто не привил.
Стремясь, видимо, избежать паники, власть, даже признав наличие опасности, продолжает посылать населению противоречивые сигналы. Продолжает населением рисковать, полагаясь на тот самый «русский авось», на который Путин на днях, еще до обращения призвал ни в коем случае не полагаться.
А впрочем — ну совсем уж честно, положа руку на сердце, — мы ведь едва ли верим, что жесткий карантин по-русски будет похож на видеоролики из европейских городов. Едва ли росгвардейцы станут, как испанские полицейские, давать импровизированные концерты для попавших в карантин. А вот бить, ловить, зарабатывать «палки» на нарушителях, тем более что Дума как раз взялась за ужесточение соответствующих законов, — это они, пожалуй, могут.
И поди реши еще, что страшнее — эпидемия или русский карантин, бессмысленный и беспощадный.
Фото: kerch.fm