Моя жизнь в ваших руках. И не только моя жизнь, а еще жизни многих других, как и я. Помогите им.
Хочу всем рассказать о том, как проходит карантин, если у вас есть подозрение на коронавирус. Если у вас есть возможность, прошу поделиться этим постом с другими, потому что ни до кого из Роспотребнадзора достучатся невозможно, они не берут трубки. Остается надежда только на социальные сети. Я понимаю, что сейчас все очень напуганы коронавирусом, но я прошу вас представить себя на моем месте и подумать, что вы бы делали. Мое психическое состояние доведено до предела. Если вы хотите ближе к сути, то можете начать читать историю с третьего дня.
День 1.
12 марта я прилетела из Рима в Москву. В Домодедово у всех проверяли температуру, и сотрудники милиции вместе с врачами меня задержали, потому что у меня была температура 37,5. Я пыталась объяснить, что у меня всю жизнь повышенная температура, и у меня часто бывает 37 из-за хронической болезни, и что мы можем позвонить моему ЛОРу, который знает мою историю болезни, но мне ответили, что это неважно. У меня взяли анализы на коронавирус и держали в аэропорту практически 5 часов. Оказывается, результаты теста на коронавирус делаются в течение 3 рабочих дней в России, потому что их отправляют в лабораторию в Новосибирск. В Италии результаты теста приходят всего через 2 часа, ну ладно. Теперь задумайтесь пожалуйста, почему в Италии так много случаев, а в России так мало. Вы просто не знаете о них. Просто в Италии намного быстрее выявляют его наличие.
У меня посмотрели горло и послушали легкие, сказали, что все прекрасно. Я и правда себя чувствовала хорошо, и никаких симптомов у меня не было.
На вопрос, какова дальнейшая процедура, никто мне не отвечал. У меня была заблокирована российская симкарта, и я не могла связаться с родителями. Когда я просила позвонить моим родителям, которые ждали меня на улице 5 часов, мне отвечали, что позвонят, но никто этого не сделал. Через какое-то время мне дали бумаги, которые нужно подписать. Нужно было подписать, что я соглашаюсь на карантин в больнице на 2 недели. Я спросила, что будет в случае моего отказа, на что мне ответили, что сотрудники полиции укажут, что я отказалась с ними сотрудничать, и меня в любом случае силой повезут в больницу. Итог один, наверно лучше подписать, что я и сделала. Потом врачи сказали, что повезут меня в больницу. Мне назвали две возможные больницы, в итоге повезли в третью. После пяти часов врачи в комбинезонах вместе с милицией повели меня под конвоем в карету скорой помощи. В аэропорту было много народу. Все смотрели, как меня ведут сотрудники в скафандрах. Ну что же, я бы тоже смотрела.
Мне удалось увидеть родителей только мельком и передать один чемодан. Мама в замешательстве спросила меня: «Как так?» — на что я могла только пожать плечами.
Везли меня туда чуть меньше часа, все дальше от Москвы и от моих родителей.
Я спросила у водителей, шуточно:
— И что со мной будет? Расстреляют?
— Нет, вы что, каждая человеческая жизнь важна.
Как мы узнаем в конце моей истории, врачи в больницах так не думают.
В итоге где-то в час ночи я оказалась в Климовске, где меня уже ждала бригада врачей в комбинезонах. Меня просили ни в коем случае не снимать мою маску, похоже, они были напуганы моим присутствием. До 2 часов ночи мы с местными врачами заполняли документы и оформляли меня. Мне опять посмотрели горло и послушали легкие и с удивлением заявили, что похоже я здорова как бык. В 2 часа ночи мне в Климовской городской больнице намерили 37,1. Меня поместили в палату с тремя кроватями, которые стояли чуть ли не впритык друг к другу. Пока что они были пусты. Невольно у меня возник вопрос, какого хрена, а где же обещанные отдельные боксы для людей с подозрением на коронавирус? Ответом мне было:
— В Москве больницы заполняются быстро, отдельных боксов на всех не хватает.
— То есть ко мне в палату могут положить кого-то с высокой температурой и больным горлом, у кого вероятность быть зараженным намного выше?
— Если мест не будет, то да.
Также я узнала, что окно в палате я открыть не смогу, потому что они закрыты наглухо. За мной запирали все двери, чтобы я не смогла убежать. На мои расспросы мне сказали, что даже если все тесты на коронавирус придут отрицательным, меня все равно будут держать две недели. Я же бумаги подписала, значит, моя судьба на две недели решена. Я отдала свое здоровье людям в комбинезонах.
Врачи ушли из палаты и следили за мной из окна, которое занимало практически всю стену. Я чувствовала себя как зверек в зоопарке, на которого глазеют странные безликие скафандры за стеклом и ждут, что же со мной будет дальше. Но никто из этих безликих скафандров даже не задумался покормить меня ужином, которого у меня не было. Непокормленный зверек в своей клетке решил пойти спать. Кровать была невероятно жесткая, и на ней была какая-то клеенка, которая постоянно съезжала. С одной стороны на меня падал свет из окна, через которое за мной наблюдали скафандры; с другой стороны прямо в лицо мне светил огромный фонарь, спать было невозможно. Всю ночь меня трясло от мысли, что прямо ночью ко мне в палату привезут больных с серьезными симптомами, а кровати стоят впритык, и из здорового человека я быстро превращусь в больного. Я плакала всю ночь, конечно, я плакала. Не помню, когда в последний раз в жизни мне было так страшно.
День 2.
Мне повезло, и я очнулась одна в палате после примерно часа сна.
В 7 утра меня разбудили на анализы: проверка легких, горла, живота, температура 36,6, все прекрасно. Опять взяли анализы на коронавирус. Я слышала, как врачи за стеклом в замешательстве обсуждают меня: она здорова, что она тут делает? Мне сказали собирать вещи, потому что помещают меня в отдельный бокс. Я со скоростью света схватила свои вещи и побежала за врачом. Я была безумно рада, что буду одна, ведь закрытый бокс в больнице сейчас в эпоху пандемии — это самое безопасное место. Но на самом деле это тюрьма. За мной закрывали ни одну, а две двери. Опять огромное окно практически во всю стену. Еду мне скафандры передавали в окошко, прям как в тюрьме. Еда была, конечно, ужасная, но спасибо хоть, что в отличие от предыдущего дня мне дали поесть. Из несчастного зверька в зоопарке я быстро превратилась в заключенного, к которому боятся приближаться. Меня просили обрабатывать мои отходы специальным дезинфицирующим раствором. Врачи, а вы знаете, что через предметы вирус передаваться не может, тем более кому нужен мой мусор? Через какое-то время мне принесли бумажку с инструкцией, что в целях профилактики меня просят полоскать горло мирамистином.
— Хорошо, я буду. Давайте мирамистин.
— А у нас нет, пусть вам родители привезут.
—То есть как это нет? Это больница или тюрьма? У вас даже лекарств нет?
— Нет.
Родители-то приехали, конечно. Мама плакала, я пыталась убедить ее, что тут не так плохо. Увидеть мне их, конечно, не разрешили. Я махала им из окна на втором этаже, и мы говорили по телефону. Они передали мне все необходимое и лекарства, которые мне даже и не нужны.
В течение дня через огромное окно в стене я видела, что пришел какой-то работник. Он вешал таблички возле дверей. Возле моей двери тоже начал что-то вешать. Через какое-то время я вижу, что в моей комнате включена кварцевая лампа. Я стучу этому работнику:
— Выключите, пожалуйста, лампу.
Ответом мне было непонятное бурчание не на русском языке. Я стучала в стекло в стене как могла. Я же могу отравиться озоном при включенной кварцевой лампе, а выключить я ее не могу, потому что выключатель вне моей комнаты, а двери закрыты. Я в панике открыла окно, проветрить комнату. Что я еще могу сделать? Через какое-то время пришла врач, я ей сказала про лампу, она выключила.
— Вы его простите, он не понимает на русском.
— Он что, пытался меня убить, потому что меня подозревают на коронавирус?
— Нет, конечно, он не знал, что делал.
Правда ли, что он не знал, думала я. Правда ли, что меня в этом закрытом боксе просто не убьют, когда решат, что это необходимая мера, чтобы предотвратить распространение коронавируса.
День 3.
7 утра: анализы, температура 36,6.
— Собирайтесь, вас переводят в другую больницу во Львовске.
— Почему?
— В ваши боксы переводят больных с подтвержденным коронавирусом.
— А в другой больнице я буду одна в комнате?
— Я не знаю, я там не работаю. Маску наденьте.
Собрала все вещи. Завтрак. Приехала карета скорой помощи. Меня и еще одну девушку из этой же больницы посадили в одну карету скорой помощи и повезли. Я спросила у девушки:
— А ты откуда летела?
— Из Милана в Иркутск. Не долетела. В Москве вывели из самолета, даже багаж не дали забрать. Я тут вообще без вещей, даже переодеться не во что.
— А у тебя были симптомы какие-то?
— У меня температура 38, и горло болит.
— Понятно.
Приехали. Посмотрели мое горло, легкие, температура у меня 36,6. Я спрашиваю:
— Меня поселят одну?
— Нет. Вы же вместе приехали, селим вас вместе.
— А ничего, что у меня нет никаких симптомов, я здорова, а вы селите меня с человеком, у которого 38 и болит горло? Даже если у нее не коронавирус, может, эта другая инфекция, и она меня заразит.
— Указания свыше отдали вас селить вместе, мы ничего не решаем, делаем только то, что говорят.
Поселили нас вместе, да. Палата 9 метров, четыре кровати стоят впритык. Две розетки всего на всю палату, безумие.
Врач заходит в палату:
— Ну, в палате-то вы снимайте маски, все равно тут больше никого нет.
— Нет, спасибо.
Другая девушка тоже не снимала маску. Мне было ее одновременно жалко, потому что у нее даже вещей нет, и родители в другом городе, никто ничего не привезет. С другой стороны, я ее боялась, ведь у нее горло болит.
Через какое-то время слышу голос врачей:
— Еще одну привезли.
У меня пошел холод по спине. Одну. Значит, это девушка. Значит, могут поселить вместе. Неужели поселят, что тогда делать. Меня, здорового человека, здесь с большей вероятностью заразят, чем в Италии. Что я наделала, зачем я вернулась из Рима. Почему я головой не подумала.
Прошло время. Пришел врач. Я спрашиваю:
— А новую девушку куда-то поселили?
— Да, в отдельную палату.
— ТАК У ВАС ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ БЫЛА ОТДЕЛЬНАЯ ПАЛАТА, А ВЫ НАС ВМЕСТЕ ПОСЕЛИЛИ?
— Но вы же обе из Италии прилетели. А девочка из Калининграда, у нее-то ничего нет.
— Раз из Италии, то значит сто процентов коронавирус? Значит, с нами можно делать что угодно и селить пачками вместе даже без результатов теста?
— Ну, не надо было в Италию ездить.
— Спасибо.
Из разговоров с врачами я поняла, что никто из них и не знает, что в разных регионах Италии абсолютно разное количество случаев. В Риме, откуда прилетела я, около 100. В Милане, откуда прилетела девушка, количество случаев переваливает за тысячи. И она мне сказала, что заболела уже там чем-то, и знала, что больна, когда летела. И мне это говорит человек, который живет со мной в малюсенькой палате в половине метра от меня, у которой нет ни симптомов, ни температуры, ничего.
Сейчас я не могу спать, я понимаю, что скорее всего в нашу палату привезут еще людей, пойманных в аэропорту с рейсов. Я не смогу ничего сделать. Даже если я была здорова, это уже неважно. Тесты, которые мне делали на коронавирус в аэропорту, уже не важны. Я провела сутки с человеком, у которого есть симптомы. У меня будут брать новые тесты. Я слышала, девушка из Питера убежала из карантина. Я понимаю, почему. Как ее в этом можно винить?
Во львовской больнице врачи ходят между палатами без комбинезонов и даже без очков. Просто маска. Я слышу, как врачи постоянно кашляют, у них осипший голос. Я спросила врача.
—У вас что, горло болит?
— Нет, я просто много курю, это мой нормальный голос.
Правда ли это, думала я. Как мы все знаем, маска не спасает от коронавируса. Врачи его могут легко подхватить от людей из соседних палат и передать его мне.
И я даже знаю, в чем проблема и как, вероятно, ее можно решить. Дело в том, что все граждане из регионов летят транзитом из Европы домой через Москву, потому что прямые рейсы отменили. Их останавливают в аэропортах в Москве, не давая долететь до регионов и даже не давая забрать свой багаж. В итоге больницы в Москве переполнены, нас всех кладут кучами друг с другом, а больницы в регионах пустые. К сожалению, я не знаю, какое количество специализированных больниц в регионах, но что-то мне подсказывает, что они есть, потому что с инфекционными заболеваниями боролись и до коронавируса. Я не понимаю, почему людей не кладут в больницы по месту их прописки, а сваливают всех в одну кучу в Москве.
Мне страшно. Я бессильна. Я могу только писать об этом. Но услышит ли меня кто-то? Я не знаю. Пока что никто меня не слышал. Пожалуйста, помогите мне. Не закрывайте меня с больными людьми. И не закрывайте других здоровых людей в одной палате с больными.
***
Я очень благодарна всем тем, кто поделился моим постом и моей ситуацией с другими. Вы мне очень помогли. Спасибо вам за теплые слова и ваше понимание! Я благодарна моим знакомым из МГУ, которые первыми помогли распространить информацию. Я не ожидала такого большого отклика от социальных сетей. Мой пост все-таки принес некие плоды, и нам вместе с вами удалось достучаться до кого-то. Я не ожидала, что один разлетевшийся пост так быстро изменит состояние дел в больнице, и мое положение в частности. Мне, конечно, довелось хлебнуть немало негатива в комментариях к моему посту, но я их не закрывала, потому что делала ставку на то, что с открытыми комментариями пост разлетится намного быстрее. Что и случилось. Комментарии я сейчас закрыла.
День 4.
У врачей появились комбинезоны и даже очки. Сегодня у нас опять взяли пробы на коронавирус, потому что они берутся несколько раз в течение карантина. У нас чаще стали измерять температуру и спрашивать, как мы себя чувствуем.
Нам с соседкой объявили, что у нас у обеих отрицательные первые анализы на коронавирус, но карантин придется выдержать в больнице. Соседке поставили ангину. У нас будут брать еще несколько анализов, так как симптомы заболевания могут развиваться позже. Также наш лечащий врач сказала, что к нам в палату никого не подселят. И что похоже в течение следующей недели инфекционное отделение здесь больше не будет принимать новых людей, потому что недостаточно мест. Врач также сказала, что в остальных палатах в основном лежат люди с отрицательным первым анализом либо ожидающие результата первого анализа. Психологически нам с соседкой стало намного легче.
Также врачи мне сказали, что сегодня были приняты новые распоряжения по ускорению прохождения теста на коронавирус. Раньше у всех брали по два экземпляра теста, один направлялся в лабораторию в Мытищах, другой — в Новосибирск. И занимала вся процедура три дня именно из-за необходимости так далеко отправлять вторые пробы. Сейчас будут брать только один экземпляр и направлять в Мытищи. Я надеюсь, это правда. Мне говорят, что сегодняшний тест, взятый утром, должен прийти уже завтра. Что же, посмотрим.
Итак, моя история и мой пример показывают, что вы можете добиться улучшения своего положения и окружающих условий, если не будете молчать о происходящем. Мне было страшно обо всем писать, но молчать было невозможно. Я надеюсь, что моя история помогла не только мне, но и другим. Я правда надеюсь, что сейчас тесты на коронавирус станут приходить быстрее.
Я никогда не была против карантина, конечно, я тоже боюсь заразить близких, и лучше все проверить, чтобы знать наверняка. Я была против организации карантина, с которой столкнулась.
Также мой лечащий врач сказала, что прочитала мой пост в фб, и спросила, какие у меня именно претензии к львовской больнице. Претензии у меня было всего две: 1) что людей с разными симптомами селят вместе до объявления нам результатов анализов на коронавирус;
2) что питьевая вода здесь – это кипячённая вода из-под крана. Врач ответила, что такая вода соответствует установленным нормам.
Насчет выложенных мной фотографий. Как вы знаете ранее, я сменила целых три палаты за три дня и две больницы, ни в одной из которых не было Wi-Fi. Но никто не запрещал мне никогда пользоваться мобильным интернетом.
