«Коммерсант» вчера озадачил вопросом, зачем создателям популярных «танчиков» (World of Tanks) вдруг учреждать «Партию прямой демократии» и какие у нее перспективы выполнить заявленную цель — участвовать уже в региональных выборах 2020 года.
Понимание организационных механизмов регистрации партий в современной России (второй вопрос) как раз и подводит к ответу на вопрос первый.
1. Для самостоятельного участия в выборах 2020 года у проекта почти не остается времени, так как процедуры запланированы с большим запозданием.
Право заявиться на выборы под своим брендом, по закону, возникает в два этапа. Сперва партия получает федеральную регистрацию (и часто Минюст приостанавливает этот процесс для исправления недостатков, неизбежных для новичков), а потом за полгода она должна зарегистрировать не менее 43 региональных отделений. Только после этого партия получает статус допущенной к выдвижению на выборы.
Получается, что на оба этапа, на которых неоднократно «обжигалась» та же партия Навального, у нового проекта будет всего 3 месяца. Съезд намечен только на 5 марта, а сами выборы в ЕДГ-2020 назначат уже в начале июня.
2. Если новую партию вдруг зарегистрируют в столь сжатые сроки, уже к выборам 2020 года (хотя тренд последних лет прямо противоположный — это ликвидация «умерших» микропартий, их число уже сократилось с 75 до 53), то это однозначно будет восприниматься как политическое решение от АП РФ.
Но в таком случае самим организаторам проще «выкупить» одну из многочисленных «бумажных» псевдопартий, уже зарегистрированных и защищенных от ликвидации хотя бы в 2020-2021 годах, чем тратиться на регистрацию с нуля. В ряду тех же «богдановских» партий есть несколько спящих проектов, которые выполнили норматив по географии участия в выборах на 7 лет («Демпартия России», «Партия прогресса»).
3. Содержательной повестки для «Партии прямой демократии», способной привлечь голоса на реальных выборах, пока не видно, а значит — не видно и смысла для власти давать такой партии льготный режим регистрации.
В заявленном виде это выглядит как мелкий спойлерский проект для либеральных партий в мегаполисах (хотя в Восточной Европе партии с таким брендом относят к ультраправым евроскептикам, как, кстати, и потерянный Навальным бренд «Партия прогресса»). И потенциально — как «хайповый» проект для части городской молодежи, если она вдруг заинтересуется выборами 2021 года.
То есть своего рода аналог «Пиратской партии», которая не была зарегистрирована, но создатель которой Павел Рассудов несколько раз в личном качестве и без успеха баллотировался спойлером против оппозиции (кампания в московском Куркино-2017, выборы в Мосгордуму-2019).
4. Возможно также, что новая партия должна будет заняться позитивным продвижением электронного голосования. Ведь по итогам 2019 года властям не удалось его легитимизировать, оно широко и аргументированно критиковалось оппозицией после выборов в Мосгордуму.
Но маловероятно, чтобы повестка цифровой демократии помогла оттянуть у КПРФ, ЛДПР и других левых голоса сторонников «перераспределительной справедливости» — а ведь это наиболее крупный сегмент активных избирателей на выборах в Госдуму.
5. У IT-бизнеса, согласившегося финансировать проект, может иметь место расчет на некие преференции от власти по будущим интернет-проектам.
Сейчас много говорится о планах Кремля выделить дополнительные средства на создание позитивного контента в интернете, работу с молодежью на неполитических площадках, развитие онлайн-механизмов обратной связи в разных сферах, электронных голосований.
6. Зато сам процесс создания новой партии на деньги, выделенные бизнесом, безотносительно его итогового результата — это возможность заработка для политтехнологов на полях большого избирательного цикла. Поэтому сообщений об амбициозных планах самых неожиданных партпроектов типа «Прямой демократии» или «Стоп ЖКХ» в 2020 году будет еще немало.