#В блогах

Андрей Лошак: памяти Владимира Буковского

29.10.2019

Про наше печальное время он сказал, что рассчитывать на то, что власть в России изменится волшебным образом сама — нелепо. Все зависит от людей — пока им не нужна свобода, ее не будет

Буковский был гением борьбы. Советскую власть он презирал и считал ниже своего достоинства скрывать это. Когда следователь пытался его пристыдить: «Вы же советский человек!», Буковский перебил его: «Нет, я гражданин СССР. Это разные вещи». В сталинские годы человека с таким чувством внутренней свободы быстро пустили бы в расход, но Буковский —- дитя оттепели, поэтому отделался тем, что большую часть взрослой жизни в СССР провел в заключении — по тюрьмам, зонам и психушкам. Он первым в советской истории стал устраивать митинги протеста. Он первым рассказал всему миру об ужасах карательной психиатрии. Где бы он ни оказывался, он организовывал акции массового сопротивления. Буковский был не только выдающимся борцом и храбрецом, он был еще и великим сутяжником: как все советские диссиденты, он верил только в мирные формы протеста, а это означало постоянное апеллирование к закону. Он сподвиг чуть ли не всех зэков сначала в Лефортово, а потом и во Владимирском централе писать жалобы на нарушение норм питания, отказ в выдаче книг, привлечение к работам и прочее. И самое удивительное — питание улучшали, книги начинали выдавать, работы отменили. За это Буковский расплачивался длительным пребыванием в карцерах, ШИЗО и ПКТ (лучше не знать, что это такое). Чтобы не сойти с ума, он рисовал обломком грифеля на стенах (а если не было грифеля, то в мыслях) роскошный средневековый замок во всех подробностях — рассказывают, что оказавшись на Западе, он первым делом попросил побольше пластилина, чтобы слепить этот чертов замок и таким образом избавиться от тюремной травмы. Когда гэбэшники предложили уже осужденному Буковскому уехать на Запад. он отказался: «Сами и езжайте». После того как Буковский поднял на борьбу с беззаконием администрации осужденных на зоне Пермь-35, советская власть сдалась. Бунтаря выдворили из страны, а в народе тут же родился стишок: «Обменяли хулигана на Луиса Карвалана, где б найти такую б*дь, чтоб на Брежнева сменять». Красивый был человек. Гордый и бесстрашный одиночка, сделавший действительно много для того, чтобы советский режим рухнул. То, что он оказался новой России совершенно не нужен, говорит больше о новой России, чем о нем. Он тихо доживал свой век в кембриджском затворничестве — как старый лев, которого посадили в комфортную клетку и перевели на вегетарианскую диету. Без борьбы он скучал, а самому лезть в пекло после всего что было, ему, видимо, не позволяла гордость. Он ждал, что позовут, но его почти не звали. Думаю, ему было горько, говорят, он много пил последние годы, но я это точно не знаю. Один раз я брал интервью у него по телефону, он показался мне на удивление веселым человеком, много шутил, хриплый смех переходил в кашель завзятого курильщика, про наше печальное время сказал, что рассчитывать на то, что власть в России изменится волшебным образом сама — нелепо. Все зависит от людей: пока им не нужна свобода, ее не будет.

В книге «И возвращается ветер», вышедшей в 70-е годы на Западе, Буковский описал причины, почему советские люди молчали тогда, когда на их глазах государство совершало преступления. Почитайте — к сожалению, текст по-прежнему актуален:

— Что я могу сделать один? (Если бы все, тогда и я.) — Не я, так другой. (И я лучше, я сделаю меньше зла.) — Ради главного следует идти на компромиссы, уступки и жертвы. (Так и Церковь считает, что ради самосохранения надо идти на уступки, — уступкам конца не было, и вот уже священников назначает КГБ, а с амвона возглашают здравицу советской власти. Так и писатель, стремясь напечатать свое нужное читателям произведение, соглашается там вычеркнуть строчку, здесь добавить абзац, изменить конец, убрать действующее лицо, пересмотреть название, и глядишь — главное-то уже потерялось! Все равно — гордится писатель: на такой-то странице намек, а отрицательный герой и вообще чуть не открыто ВСЕ говорит — правда, потом перевоспитывается и говорит совсем другое.)
— Служить надо России, коммунисты когда-нибудь сами собой исчезнут. (Это особенно распространено у ученых и военных.)
— Служить надо вечному, создавать непреходящие ценности науки и культуры, а «мышиная возня» протестов отрывает от этого служения.
— Ни в коем случае не протестовать открыто — это провокация, это только озлобит власти и обрушит удар на невинных.
— Открытые протесты играют на руку сторонникам твердого курса в Политбюро и мешают «голубям» проводить либерализацию. — Открытые протесты мешают успехам либерализации, которых можно достичь с помощью большой политики и тайной дипломатии.
— Протестовать по мелочам — только раскрывать себя. Нужно затаиться. Вот когда придет решающий момент, тогда да! — а пока замаскируемся.
— Только не сейчас, сейчас самый неподходящий момент: жена рожает, дети болеют, сначала надо диссертацию защитить, сын в институт поступает… (И так далее — до конца жизни.)
— Чем хуже — тем лучше. Нужно сознательно доводить все нелепости системы до абсурда, пока чаша терпения не переполнится и народ не поймет, что происходит.
— Россия — страна рабов. Никогда у русских не было демократии и не будет. Они к ней не способны — нечего и пытаться. С нашим народом иначе нельзя!
— Народ безмолвствует. Какое право имеет кучка недовольных высказываться — кого они представляют, чье мнение выражают?
Слышал я даже такое рассуждение:
— Ваши протесты вводят в заблуждение мировое общественное мнение: люди на Западе могут подумать, что у нас есть возможность говорить открыто или что-нибудь изменить, — следовательно, это на руку советской пропаганде.
— Надо спокойно сделать карьеру, проникнуть наверх и оттуда пытаться что-то изменить — снизу ничего не сделаешь.
— Надо войти в доверие к советникам вождей, воспитывать их и поучать в тишине — только так можно повлиять на государственный курс.
— Вы протестуйте, а я не буду — должен же кто-то остаться живым свидетелем. (Это я слышал в лагере перед голодовкой.)
— Была бы новая теория вместо марксизма, чтобы увлечь людей, — а на одном отрицании ничего не построишь.
— Коммунизм ниспослан России за грехи, а Божьему наказанию и противиться грешно.
И так все — от членов политбюро, академиков и писателей до рабочих и колхозников — находят свое оправдание. Причем чаще всего люди искренне верят, что это их подлинные чувства. Редко кто сознает, что это лишь отговорка, самооправдание. И уж совсем мало кто открыто и честно признается, что просто боится репрессий.

Источник


×
Мы используем cookie-файлы, для сбора статистики.
Продолжая пользоваться сайтом, вы даете согласие на использование cookie-файлов.