Всю ночь на 1 апреля я кляла Путина. И январь прошел, и февраль, и март, а он все здесь. Не видать мне оттепели, как своих ушей. Смотрю на путинский портрет в виде обратной стороны Луны, колю его булавкой от значка «Ходорковский, go home!» и шепчу: «Сгинь, пропади...» Заснула в слезах.
Просыпаюсь вся в белом на каком-то столе — и всюду трубочки. Боже! Да я в блоке интенсивной терапии! Тут входит сестра. Я спрашиваю: «Ну, как там Путин?» — «Какой Путин! — говорит сестричка. — Он уже пять месяцев как в отставку ушел». Батюшки-светы! Никого не слушаю, сбегаю из больницы наслаждаться медведевской оттепелью. Навстречу идет знакомый демократ, хромает и голова перевязана. Бросаюсь ему на шею и спрашиваю: вернули ли освобожденному Ходорковскому хоть часть средств ЮКОСа. «Какой ЮКОС! — говорит он. — Ходорковского судят уже по третьему делу все в том же суде и все в той же клетке». И идет он, оказывается, из травмпункта. Дубинкой голову повредили и ногу сапогами оттоптали, когда ОМОН митинг за отставку Медведева на Пушке разгонял. «А кто же у нас теперь премьер-министр?» — спрашиваю. «Да Сечин», — с досадой говорит он. «А кто теперь мэр Москвы?» — «Да Лужков». Так. Теряю сознание и падаю прямо в оттепельную лужу.
Просыпаюсь на том же столе. Слышу, как врач кому-то говорит: «Это было еще до отставки Медведева». Бегу проверять. Звезды над Кремлем, Ленин в Мавзолее, Ходорковский в «Матросской Тишине»... Москва увешана сталинскими портретами. Оказывается, мэр Лужков решил не снимать от парада до парада, чтобы потом не развешивать заново… Спрашиваю у прохожего, кто теперь президент. Он не помнит фамилии. «Какой-то тип, — говорит, — из Питера. Вроде с Путиным в один детский сад ходил. А может, в ясли…» На думских выборах наибольшее число голосов набрала партия «Единые кролики России», второе место — у КПРФ, третье — у ЛДПР. Оппозицию не зарегистрировали. Новый президент сказал, что выборы — не место для оппозиции. Падаю и просыпаюсь через пять лет.
Оказывается, тот, кто из яслей, тоже ушел в отставку. Теперь вместо него избран тот, кто появился на свет в одном с Путиным роддоме. Нургалиев ушел в отставку, оставив первого зама. Первый зам ушел в отставку, оставив второго. Генералы стреляют в граждан в кинотеатрах, полковники — на стадионах, майоры — в супермаркетах, капитаны — в метро, старлеи — в автобусах.
„
По понедельникам ходит жаловаться ОМОН,
по вторникам — СОБР,
по средам — президентский полк
”
Журнал The New Times открыл приемную для работы с населением. По понедельникам ходит жаловаться ОМОН, по вторникам — СОБР, по средам — президентский полк, по четвергам — Госдума, а по пятницам — президентская администрация. Все жалуются на маленькое жалованье, на начальство, на сверхурочные, на то, что у них вымогают взятки, и на то, что им противно выполнять свои обязанности.
Мэр Лужков скупил все военные памятники на постсоветском пространстве и уже приступил к приобретению Арлингтонского кладбища и Триумфальной арки, потому что американцы и французы худо за ними смотрят. На это ушла половина государственного бюджета. Вторую половину потратили на приобретение авианосцев и подводных лодок у США. Только без электроники…
Я вышла на улицу. У булочной стояла длинная очередь народа за хлебом по карточкам. Я спросила, сделали ли они западный выбор. Народ ответил, что у великой державы свой особый путь. Я повернулась и заковыляла к кладбищу, чтобы заснуть навсегда.
Проснулась я 1 апреля над путинским портретом. Не пейте на ночь фанты и не ешьте бигмак, не травите себе душу.
Журнал The New Times открыл приемную для работы с населением. По понедельникам ходит жаловаться ОМОН, по вторникам — СОБР, по средам — президентский полк, по четвергам — Госдума, а по пятницам — президентская администрация. Все жалуются на маленькое жалованье, на начальство, на сверхурочные, на то, что у них вымогают взятки, и на то, что им противно выполнять свои обязанности.
Мэр Лужков скупил все военные памятники на постсоветском пространстве и уже приступил к приобретению Арлингтонского кладбища и Триумфальной арки, потому что американцы и французы худо за ними смотрят. На это ушла половина государственного бюджета. Вторую половину потратили на приобретение авианосцев и подводных лодок у США. Только без электроники…
Я вышла на улицу. У булочной стояла длинная очередь народа за хлебом по карточкам. Я спросила, сделали ли они западный выбор. Народ ответил, что у великой державы свой особый путь. Я повернулась и заковыляла к кладбищу, чтобы заснуть навсегда.
Проснулась я 1 апреля над путинским портретом. Не пейте на ночь фанты и не ешьте бигмак, не травите себе душу.
