Александр Морозов о развороте

Да, радикально ситуация развернулась за 30 лет (мы тут часто обсуждаем «дискурс перестройки» в последнее время в связи с конференциями всякими и нашим семинаром по политическому языку). 30 лет назад общество было сотрясено вопросом: «Зачем дорога, если она не ведет к храму?», теперь же горожане бунтуют и кричат: «Хватит храмов, постройте наконец дорогу!»
(Студентам я пояснял, что под словом «храм» в 1987-1989 гг., после выхода фильма Абуладзе, имелось в виду не только (и не столько) воцерковление, а некое «облако смысла», которое включало в себя другой режим морали, ответственность за жертвы, покаяние не в церковном, а в секулярном смысле, возвращение к правде и вообще — «все хорошее», включая даже и гражданские свободы, и уж конечно — прекращение советской истории и обретение общечеловеческого будущего в отличие от «специального будущего» марксистской догматики. Через 30 лет, конечно, у слова «храм» нет вообще такого контекста. И чтобы тот контекст понять, надо вообще выйти за представление о том, что храм — это просто еще одно культовое здание.)
И действительно, «Левифан» Звягинцева прямо тут «в рифму». Теперь вместо покаяния: жена у тебя покончит с собой, ты пойдешь в тюрьму, а мы тут храм построим на месте твоей избушки. Почему построим? А потому что мы — «зверь власти» и все тут жрем и ломаем через колено.