Владимир Путин подписал указ об упрощенном порядке получения российского гражданства для жителей оккупированных районов Донецкой и Луганской областей. Цель этой международной диверсии очевидна. В свое время именно массовая выдача российских паспортов жителям Абхазии и Южной Осетии сделала возможным российское вторжение в Грузию в августе 2008 года.
Но больше всего раздражает вот этот феерический бред про русскоязычных, которым они себя оправдывают. «Получив паспорта, люди будут чувствовать себя более защищенными», — говорит Владислав Сурков.
Вот интересно, от кого вы там защищаете русскоязычных?! Там нет украинской власти. Там всем руководят ваши друзья. Там ходит рубль. Весь документооборот на русском. А в окопах радостно бегает Захар Прилепин. Кого и от кого вы защищаете?!
Если уж на то пошло, думаю, надо предложить господину Суркову приехать и защищать русский язык, например, на линию фронта, в любую воинскую часть, где несут службу тысячи русскоговорящих. Мне было бы очень любопытно это наблюдать. Или приезжайте даже сюда, в Киев и загляните как-нибудь вечером в «Барбакан» какой-нибудь или Pizza Veterano, там тоже множество русскоязычных украинцев, очень ждут, когда их защитят. А лучше загляните в полк «Азов», попробуйте еще им предложить свою помощь. Чего уж.
В общем.
Послушайте. Я — русскоговорящий украинец. У меня есть мой единственный государственный язык — украинский. И мне, как и миллионам других русскоязычных украинцев, не нужна защита Владислава Суркова, Владимира Путина и прочих потомков нашего киевского князя Юрия Долгорукого. Точно так же как английский язык не принадлежит Великобритании, французский — Франции, а испанский — исключительно испанцам, так и русский язык не является собственностью Российской Федерации.
Я считаю, что именно Украина должна стать той страной, которая лишит Кремль монополии на русский язык и единоличное право защищать русскоязычных. Давно готовлю и в ближайшее время предложу свое видение ситуации на оккупированных территориях. Не знаю, какие идеи обсуждаются по этому поводу в штабе у новоизбранного президента и обсуждаются ли в принципе. Но я готов предложить свой план и работать с любой администрацией, которая сочтёт его эффективным для реализации.
А насчет русского языка я серьезно. Что за чертово гуманитарное крепостное право? Русский язык, в том числе, и наш. И речь не о втором государственном, которым, по моему глубокому убеждению, должен быть английский; речь о том, чтобы по-русски с нашими людьми, взятыми в заложники Россией, обращалось не только государство-террорист.
Источник