Перед Олимпиадой только и разговоров, что наша хоккейная сборная — главный претендент на золото. Ехать на турнир записным фаворитом — это благо или зло?
Мы вообще об этом не думаем. Говорите вы, журналисты, и в принципе молодцы — это подогревает интерес к Олимпиаде. Но мы эти разговоры пропускаем мимо ушей. Я, например, сейчас даже спортивных газет не читаю. На таких турнирах, как Олимпиада, по определению не может быть фаворитов. В играх на вылет может произойти все что угодно, вспомните, как в 2002 году шведы сенсационно проиграли в четвертьфинале сборной Белоруссии. Это была чистой воды недооценка соперника! Чтобы подобного не произошло, например, с нами, нужно сохранять ясную голову и не растрачивать энергию по пустякам. Поэтому о фаворитах — ни слова. Мы едем в Ванкувер нормальной крепкой командой, каких еще как минимум шесть.
Вы нервничаете?
Нет, абсолютно. Я концентрируюсь, а это совсем другое.
А вот один из лидеров нашей сборной Александр Овечкин не стесняется заявлять, что мы, мол, всех порвем...
Сашка — известный провокатор. Но он один из немногих, кому позволительно говорить все что вздумается. Лучший игрок мира, последние два сезона в НХЛ взял все главные индивидуальные призы... Какие могут быть вопросы? Но в целом, вы должны понимать, что он просто подыгрывает прессе, и не более того.
Другого нашего лидера, Евгения Малкина, часто противопоставляют Овечкину. Лично вам какой хоккей больше по душе — агрессивный овечкинский или «профессорский» малкинский?
Я отыграл с Сашей два года в Вашингтоне, прекрасно понимаю его стиль игры, но все-таки Малкин мне ближе. Возможно, потому что он, как и я, центральный нападающий... Не знаю, что сделает теперь со мной Сашка при встрече. Надеюсь, поймет. А если не поймет — придется «объяснить» (смеется).
Время коньяка ушло
В декабре вам исполнилось 40 лет. С вами в команде все общаются на равных или вы для молодых — «дядька», против мнения которого не попрешь?
На равных. И это одна из причин последних успехов сборной. У нас никто не делит игроков на молодых или старых, на «русских» или «американцев». Любой может встать в раздевалке перед матчем и сказать свое слово.
Расскажите о самом ярком случае, произошедшем в раздевалке...
Однажды Саша Овечкин в Вашингтоне на мой день рождения пытался засветить мне тортом в лицо. Я в тот момент давал интервью телевизионщикам, он сзади подкрался. Еле увернулся. Еще как-то мне обрезали шнурки на коньках. Представьте, опаздываете вы на тренировку, забегаете в раздевалку, наспех переодеваетесь, и тут бац — шнурки все порезаны. А перешнуровать коньки — это не три минуты, а все уже на льду, тренер в гневе... Много приколов было. В иные времена некоторые игроки втихаря и по 50 грамм коньяка разливали. Сейчас, конечно, такого уже не встретишь. У нынешнего поколения игроков более профессиональный подход к делу. Но и сходятся они гораздо менее близко...
А 50 грамм коньяка — это прямо перед игрой?!
Между периодами. Но это было совсем давно и в какой команде — не скажу.
40 лет не предел
Насколько в 40 лет тяжело играть в хоккей? Вам нужно больше тренироваться, чем молодым?
Как раз нет. После четверти века в хоккее мне уже не в чем совершенствоваться. Чему меня можно научить? Я знаю об игре все. Проблема в другом. Мне по сравнению с другими ребятами приходится гораздо больше следить за своим здоровьем. В моем возрасте любая травма, даже банальное растяжение, может стать последней. Поэтому по врачам я хожу больше всех (смеется). Сейчас, перед Олимпиадой, я, слава богу, чувствую себя великолепно. Недавно «Металлург» (нынешняя команда Федорова в КХЛ. — The New Times) провел 16 матчей за 32 дня, и особой усталости после этого я не почувствовал.
А вообще это правильно — играть в таком режиме?
Лично мне лучше играть, чем тренироваться. Уверен, что подавляющее большинство игроков скажет вам то же самое. А вот тренерам такой график вряд ли нравится: у них совершенно нет времени ни на тактические занятия, ни на эксперименты. В Советском Союзе, когда команды играли максимум два раза в неделю, все больше тренировались, потому стиль каждого клуба был уникальным. Сейчас тренеры только успевают провести восстановительные занятия, как снова игра.
Если говорить о тренировках, методика сильно поменялась за последние 20 лет?
Не сказал бы. Главное отличие — это техническое оснащение. Небо и земля, конечно. Форма удобнее, коньки позволяют лучше маневрировать, клюшки стали легкими... Вот у меня — самая легкая клюшка в мире (показывает). Ну а сам хоккей как игра поменялся не сильно. По-прежнему кто лучше соображает и быстрее катается, тот и выигрывает.
А что лично вам надо, чтобы выдать на Олимпиаде свою лучшую игру? Овечкина, например, надо разозлить...
Мне нужно побольше игрового времени. Когда входишь в ритм — можешь творить чудеса. А если этот ритм держится не одну-две игры, а десять-двадцать, то появляется ощущение, будто ты движешься, а все вокруг — стоят.
Какое для вас оптимальное время на площадке?
Когда-то в «Детройте» я играл 28 минут чистого времени — и это был мой лучший сезон. Сейчас, наверное, хватит и 20 минут. Возраст, понимаете ли...
Фетисов недавно вышел играть за ЦСКА, а ему ведь 51 год...
Горжусь Вячеслав Санычем! Я бы вряд ли так смог.
А вы до какого возраста представляете себя на льду?
Еще два года планирую отыграть — по крайней мере, это положено по контракту. А дальше будет видно. Все зависит от здоровья.
Вспоминая 90-е
Сборная СССР времен Фетисова проиграла бы нынешней сборной России?
Выиграла бы без проблем.
Почему?
Расшифровывать не буду, но точно вам говорю.
Уровень подготовки в Советском Союзе был выше?
Не мучайте меня. Я ответил на поставленный вопрос (улыбается).
В 90-м году вы и другие талантливые молодые хоккеисты Буре и Могильный сбежали из Союза в Америку. А ведь вашей тройке прочили сумасшедшее будущее...
Все равно тройку Крутов–Ларионов–Макаров мы бы вряд ли переплюнули.
Тихонов, тогдашний тренер сборной, на вас очень обиделся...
Я знаю. И молю Бога, чтобы он меня простил. Чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, что он для меня сделал.
Вы общаетесь?
Ну, как сказать... Видимся очень редко и все время как-то на бегу. При встрече здороваемся, но нормально сесть, поговорить возможности не было. А хотелось бы. Я бесконечно благодарен этому человеку. В моей жизни были два величайших тренера — Виктор Тихонов и Скотти Боумэн из «Детройта».
Боумена игроки побаивались так же, как Тихонова, или в Америке совсем другие отношения между тренерами и игроками?
Другие. Но именно Скотти побаивались все равно. Он был непредсказуемым тренером. Все время держал тебя «на ноже». Мог не выпустить на игру без объяснения причин, а ты сиди и думай, что произошло. А потом вдруг так же резко взять и дать тебе 25 минут игрового времени, причем с полной творческой свободой. И почти всегда его решения срабатывали во благо команде. Он очень хорошо чувствовал игру. Но Тихонов, конечно, номер один, хотя и намного сложнее как человек.
Четыре года назад на Олимпиаде в Турине у нас тоже была приличная команда. По крайней мере, нынешние лидеры — Овечкин, Малкин, Дацюк, Ковальчук — в ней играли. Тем не менее результат был провальным, и вообще игру той сборной с нынешней не сравнить. Что изменилось?
Прежде всего — тренерский состав. Мне очень нравится, как работает Слава Быков. Атмосфера в команде великолепная. Изменилось отношение со стороны федерации и государственных деятелей. Мы почувствовали себя нужными стране, это очень важно. Не все зависит от подбора игроков. И уж тем более мало что зависит от того, на каком автобусе ездит сборная, красном или синем. А то в свое время до чего договорились: вот, мол, почему команда плохо играет, автобус был не того цвета! Конечно, это бред. Самое важное — это человеческие отношения.
Вы нервничаете?
Нет, абсолютно. Я концентрируюсь, а это совсем другое.
А вот один из лидеров нашей сборной Александр Овечкин не стесняется заявлять, что мы, мол, всех порвем...
Сашка — известный провокатор. Но он один из немногих, кому позволительно говорить все что вздумается. Лучший игрок мира, последние два сезона в НХЛ взял все главные индивидуальные призы... Какие могут быть вопросы? Но в целом, вы должны понимать, что он просто подыгрывает прессе, и не более того.
Другого нашего лидера, Евгения Малкина, часто противопоставляют Овечкину. Лично вам какой хоккей больше по душе — агрессивный овечкинский или «профессорский» малкинский?
Я отыграл с Сашей два года в Вашингтоне, прекрасно понимаю его стиль игры, но все-таки Малкин мне ближе. Возможно, потому что он, как и я, центральный нападающий... Не знаю, что сделает теперь со мной Сашка при встрече. Надеюсь, поймет. А если не поймет — придется «объяснить» (смеется).
Время коньяка ушло
В декабре вам исполнилось 40 лет. С вами в команде все общаются на равных или вы для молодых — «дядька», против мнения которого не попрешь?
На равных. И это одна из причин последних успехов сборной. У нас никто не делит игроков на молодых или старых, на «русских» или «американцев». Любой может встать в раздевалке перед матчем и сказать свое слово.
Расскажите о самом ярком случае, произошедшем в раздевалке...
Однажды Саша Овечкин в Вашингтоне на мой день рождения пытался засветить мне тортом в лицо. Я в тот момент давал интервью телевизионщикам, он сзади подкрался. Еле увернулся. Еще как-то мне обрезали шнурки на коньках. Представьте, опаздываете вы на тренировку, забегаете в раздевалку, наспех переодеваетесь, и тут бац — шнурки все порезаны. А перешнуровать коньки — это не три минуты, а все уже на льду, тренер в гневе... Много приколов было. В иные времена некоторые игроки втихаря и по 50 грамм коньяка разливали. Сейчас, конечно, такого уже не встретишь. У нынешнего поколения игроков более профессиональный подход к делу. Но и сходятся они гораздо менее близко...
А 50 грамм коньяка — это прямо перед игрой?!
Между периодами. Но это было совсем давно и в какой команде — не скажу.
40 лет не предел
Насколько в 40 лет тяжело играть в хоккей? Вам нужно больше тренироваться, чем молодым?
Как раз нет. После четверти века в хоккее мне уже не в чем совершенствоваться. Чему меня можно научить? Я знаю об игре все. Проблема в другом. Мне по сравнению с другими ребятами приходится гораздо больше следить за своим здоровьем. В моем возрасте любая травма, даже банальное растяжение, может стать последней. Поэтому по врачам я хожу больше всех (смеется). Сейчас, перед Олимпиадой, я, слава богу, чувствую себя великолепно. Недавно «Металлург» (нынешняя команда Федорова в КХЛ. — The New Times) провел 16 матчей за 32 дня, и особой усталости после этого я не почувствовал.
А вообще это правильно — играть в таком режиме?
Лично мне лучше играть, чем тренироваться. Уверен, что подавляющее большинство игроков скажет вам то же самое. А вот тренерам такой график вряд ли нравится: у них совершенно нет времени ни на тактические занятия, ни на эксперименты. В Советском Союзе, когда команды играли максимум два раза в неделю, все больше тренировались, потому стиль каждого клуба был уникальным. Сейчас тренеры только успевают провести восстановительные занятия, как снова игра.
Если говорить о тренировках, методика сильно поменялась за последние 20 лет?
Не сказал бы. Главное отличие — это техническое оснащение. Небо и земля, конечно. Форма удобнее, коньки позволяют лучше маневрировать, клюшки стали легкими... Вот у меня — самая легкая клюшка в мире (показывает). Ну а сам хоккей как игра поменялся не сильно. По-прежнему кто лучше соображает и быстрее катается, тот и выигрывает.
А что лично вам надо, чтобы выдать на Олимпиаде свою лучшую игру? Овечкина, например, надо разозлить...
Мне нужно побольше игрового времени. Когда входишь в ритм — можешь творить чудеса. А если этот ритм держится не одну-две игры, а десять-двадцать, то появляется ощущение, будто ты движешься, а все вокруг — стоят.
Какое для вас оптимальное время на площадке?
Когда-то в «Детройте» я играл 28 минут чистого времени — и это был мой лучший сезон. Сейчас, наверное, хватит и 20 минут. Возраст, понимаете ли...
Фетисов недавно вышел играть за ЦСКА, а ему ведь 51 год...
Горжусь Вячеслав Санычем! Я бы вряд ли так смог.
А вы до какого возраста представляете себя на льду?
Еще два года планирую отыграть — по крайней мере, это положено по контракту. А дальше будет видно. Все зависит от здоровья.
Вспоминая 90-е
Сборная СССР времен Фетисова проиграла бы нынешней сборной России?
Выиграла бы без проблем.
Почему?
Расшифровывать не буду, но точно вам говорю.
Уровень подготовки в Советском Союзе был выше?
Не мучайте меня. Я ответил на поставленный вопрос (улыбается).
В 90-м году вы и другие талантливые молодые хоккеисты Буре и Могильный сбежали из Союза в Америку. А ведь вашей тройке прочили сумасшедшее будущее...
Все равно тройку Крутов–Ларионов–Макаров мы бы вряд ли переплюнули.
Тихонов, тогдашний тренер сборной, на вас очень обиделся...
Я знаю. И молю Бога, чтобы он меня простил. Чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, что он для меня сделал.
Вы общаетесь?
Ну, как сказать... Видимся очень редко и все время как-то на бегу. При встрече здороваемся, но нормально сесть, поговорить возможности не было. А хотелось бы. Я бесконечно благодарен этому человеку. В моей жизни были два величайших тренера — Виктор Тихонов и Скотти Боумэн из «Детройта».
Боумена игроки побаивались так же, как Тихонова, или в Америке совсем другие отношения между тренерами и игроками?
Другие. Но именно Скотти побаивались все равно. Он был непредсказуемым тренером. Все время держал тебя «на ноже». Мог не выпустить на игру без объяснения причин, а ты сиди и думай, что произошло. А потом вдруг так же резко взять и дать тебе 25 минут игрового времени, причем с полной творческой свободой. И почти всегда его решения срабатывали во благо команде. Он очень хорошо чувствовал игру. Но Тихонов, конечно, номер один, хотя и намного сложнее как человек.
Четыре года назад на Олимпиаде в Турине у нас тоже была приличная команда. По крайней мере, нынешние лидеры — Овечкин, Малкин, Дацюк, Ковальчук — в ней играли. Тем не менее результат был провальным, и вообще игру той сборной с нынешней не сравнить. Что изменилось?
Прежде всего — тренерский состав. Мне очень нравится, как работает Слава Быков. Атмосфера в команде великолепная. Изменилось отношение со стороны федерации и государственных деятелей. Мы почувствовали себя нужными стране, это очень важно. Не все зависит от подбора игроков. И уж тем более мало что зависит от того, на каком автобусе ездит сборная, красном или синем. А то в свое время до чего договорились: вот, мол, почему команда плохо играет, автобус был не того цвета! Конечно, это бред. Самое важное — это человеческие отношения.