«Декрет … о народной защите от запасения, спекуляции, бойкота...».
Андрей Гомберг
профессор Автономного технологического института Мексики (ИТАМ)
Продажа продуктов питания или товаров, подлежащих контролю за ценами, в прямой ли форме или через посредников, по ценам, превышающим установленные компетентными органами, является преступной спекуляцией и карается тюремным заключением на срок от двух до шести лет, и штрафом от 130 до 20 тысяч налоговых единиц. Наказание удваивается, если указанное поведение имеет целью подрыв целостной безопасности нации, дестабилизацию демократических институтов или создание тревоги, подрывающей социальный мир», сообщила одна из главных национальных газет Венесуэлы Gaceta Oficial, печатающаяся в Каракасе . Представьте себе, что, открыв утреннюю газету, вы читаете вышеприведенные слова, грозящие спекулянтам нешуточным тюремным сроком. Там же новости: национализация нефтепромыслов, остановка производства на автомобильных заводах, инфляция, в магазинах нехватка основных продуктов (опубликованный список дефицитных товаров возглавляют консервированные сардины и молоко). Ваша реакция? Бежать сломя голову в магазин запасаться солью и спичками? Логично. Но только если вы не в Венесуэле.
Если вам выпало быть венесуэльским буржуа, читающим нынче подобные новости почти в ежедневном режиме, то бежать никуда вы не станете. Допив утренний кофе и дав указания служанке, вы спокойно спуститесь в гараж. Впрочем, заведя дорогую американскую машину (купленную на доллары, которые государство продало вам по официальному — фактически льготному — курсу), в магазин вы, может, и заедете. На обычном месте в 
супермаркете вы найдете (по доступной для вас цене) и французский сыр, и мексиканскую текилу, и апельсины, свежедоставленные из Флориды. Хотя газета не врала: сардинок на полке нет. Чистой правдой были и новости о вставших местных конвейерах «Форда» и «Тойоты». Наконец, не розыгрыш и опубликованный декрет: он и вправду подписан президентом страны Уго Чавесом 15 февраля этого года.
— Социализм ХХI века ? —
Последнее время новости из Венесуэлы все чаще создают легкое ощущение нереальности. Президент Чавес, лидер этой сравнительно небольшой (с населением чуть меньше Узбекистана) и достаточно небогатой (ВВП на душу населения по покупательной способности чуть ниже украинского) страны разъезжает по свету, произнося речи о мировом империализме, американском дьяволе и социализме XXI века и развозя удивительные подарки вроде дешевого бензина для лондонских автобусов. Частый гость Кубы, он не только публично откушивает йогурт с больным Фиделем, но и обеспечивает весь остров дешевой нефтью, по сути заместив, после пятнадцатилетнего перерыва, в этой роли СССР.
По указанию президента Чавеса по всей Венесуэле направляются «миссии», члены которых борются с неграмотностью, строят школы и лечат больных. Боливарская революция, провозглашенная Чавесом, должна построить новый социализм, в котором не будет бедности и неравенства, государство будет основано на прямом участии граждан, альтруизм заменит узко понятые личные интересы, а общественная собственность будет существовать наряду с частной. Об этом говорит сам президент, проводящий по шесть часов в неделю в прямом телеи радиоэфире, отвечая на вопросы, споря, выступая. В своих целях и действиях президент заручился полной поддержкой совершенно подконтрольного ему Конгресса ( парламент страны), который предоставил ему право издавать декреты, имеющие силу закона, дабы не тратить время на муторные парламентские процедуры .
Без сомнения, времена в Венесуэле сейчас интересные. Но реальность во многом прозаичнее того впечатления, которое может создаться при поверхностном чтении газет.
— Революция по-венесуэльски —
Возьмем для примера национализацию нефтяных месторождений (указ о которой на прошлой неделе также подписал президент Чавес). Может сложиться впечатление о радикальном акте социалистического режима, гордо идущего против жизненных интересов мирового капитализма и собственной буржуазии. Но если венесуэльская история последних десятилетий вам известна, невольно закрадется сомнение в компетентности информационных агентств: в Венесуэле и так все национализировано еще с 1976 года! Причем национализация давно закреплена и в конституции, в которой нашлось даже место для государственной нефтяной монополии PDVSA (как если бы в российской конституции был по имени упомянут «Газпром»).
На самом деле агентства не виноваты: Чавес нашел, что национализировать. Лет пятнадцать назад прежнее руководство PDVSA смогло получить разрешение на привлечение иностранных капиталов в разработку месторождений оринокского бассейна: добыча и переработка тамошней тяжелой нефти требовaла технологий и вложений, которыми венесуэльцы не располагали. Пусть речь шла лишь о небольшом проценте местной нефтедобычи, и то при обязательном немалом (в среднем 40%) участии государства, даже такой доступ к венесуэльскому Эльдорадо был лакомым куском для многих, и поверившие в эти концессии иностранные (в основном) нефтяные компании (среди которых Exxon, Conoco, Total, Chevron ) неплохо заработали, учитывая нынешние запредельные цены на нефть. Но теперь, когда большие инвестиции уже сделаны, венсуэльский президент нашел вполне уместным использовать их национализацию в патриотических целях. Чавес подписал указ, о чем сам объявил по радио: он обо всем любит говорить сам. Надо отдать ему должное: он не стал придумывать всякие экологические уловки и экспертизы, как сделали российские власти в истории с проектом по разработке нефти сахалинского шельфа, что обошлось иностранным инвесторам в несколько миллиардов потерянных вложений. Чавес был вполне прямолинеен и предоставил концессионерам выбор: либо передать государственной нефтяной компании PDVSA «за справедливую компенсацию» 60-процентную долю в деле и — «продолжать продуктивное сотрудничество», либо — выметаться на все 100% (учитывая нынешние нефтяные цены, не исключено, что многие выберут первое).
В общем, событие не рядовое, но на революцию не тянет. По сути речь идет о сокращении на 20% (не добровольном, но за компенсацию) доли частных инвесторов в проектах, производящих около 18% венесуэльской нефти. При этом экспорту нефти (главному, в чем заинтересован «мировой капитализм») ничего не угрожает. Откровенно говоря, не так уж кровожаден по своим реалиям и антиспекуляционный декрет, процитированный в начале этой статьи. Несмотря на громогласную риторику, пока никого сажать за «запасение и бойкот» вроде бы не собираются. Издание указа не стало, как можно бы было предположить, результатом тяжкого экономического кризиса или нехватки продуктов питания. Хоть Венесуэла и не в состоянии себя прокормить за счет собственного сельxозпроизводства, и у государства, и в частном секторе есть достаточно средств для импорта любых товаров, в чем можно убедиться в любом супермаркете. Зачем же пугать людей подобным постановлением?
— Кого и зачем пугают ? —
Все просто. Еще три года назад власти установили потолок цен на набор товаров первой необходимости. Заявленной целью была «социальная защита» населения от «наживающихся» торговцев. За три года инфляция привела к тому, что себестоимость этих товаров превысила установленные цены. Владельцы магазинов были поставлены перед выбором: либо продавать продукты дороже, либо не продавать их совсем. Когда весть об этом дошла до президента, он не стал задумываться о том, что нынешняя ситуация — естественное последствие его политики. С его точки зрения, виноваты во всем торгаши, которых стоит приструнить. Так и родился данный указ, грозящий помимо тюремных сроков конфискацией магазинов у непослушных владельцев.
Надо сказать, в дорогих магазинах восточного Каракаса декрет поможет достичь желаемого: по крайней мере, ассоциация владельцев обещает, что ее члены будут продавать товары первой необходимости по указанной цене, пусть и в убыток. С их точки зрения, потеря денег на продаже молока и хлеба оправданна: послушание позволяет продолжить торговлю дорогими товарами, которые столь охотно покупают их состоятельные клиенты. Для зажиточного каракасского потребителя оно, может, и к лучшему: не имея иного выхода, торговцы соревнуются в предложении всяческих деликатесов и предметов роскоши, не подвергнутых ценовому контролю. Менее понятно, как предлагается выживать владельцам магазинов в бедных районах, где потерю денег на куриных яйцах не скомпенсируешь, продав побольше яиц перепелиных. Впрочем, поживем — увидим; быть может, президент и удовлетворится послушанием богатых торговцев, оставив в покое их коллег победнее.
— Как это делается в Каракасе —
Как же получается, что столь очевидное игнорирование стандартных советов экономистов, демонстрируемое венесуэльским руководством, не имеет сегодня тяжелых последствий? Напротив, сегодняшняя Венесуэла переживает экономический бум, плоды которого достаются практически всем слоям общества. Даже ненавидящие, как правило, режим Чавеса члены венесуэльского среднего класса, пожалуй, давно не жили настолько замечательно, как сейчас. Что происходит?
Ответ на этот вопрос прост. Венесуэла — страна одной отрасли, и отрасль эта — нефть. Нефтедобыча только напрямую дает 30% всего ВВП, в том числе почти 3/4 промышленного производства, 50% доходов бюджета и почти 90% валютных поступлений. По сути, кроме нефти и некоторых металлов Венесуэла всерьез экспортирует разве что мыльные оперы, импортируя значительную часть всего, что потребляет. Это не новость: так было последние лет 90. Однако нынешний нефтяной бум, в сочетании с готовностью властей щедро тратить нежданные доходы, создал атмосферу золотой лихорадки. В которой не без откровенной коррупции создаются немалые состояния: Венесуэла регулярно оказывается ниже России в рейтинге Transparency International, деля в последнем его издании 138 —141-е места с Нигером, Камеруном и Эквадором. При этом «антирыночные» меры правительства создают дополнительные возможности для обогащения тех, кто лоялен власти.
Характерную в этом смысле роль в жизни Венесуэлы сегодня играет контроль за обменом валюты. В стране, где почти все импортируется, доллар всегда играл немалую роль. Практически любой бизнес требует не просто доступа к конвертируемой валюте, но и возможности перечислять ее за границу. Поэтому, когда в 2003 году правительство зафиксировало курс национальной валюты, одновременно прекратив ее свободный обмен, оно получило серьезный инструмент давления на деловые круги.
Министерства утверждают детальные списки «приоритетных» товаров, для приобретения которых валюта может меняться достаточно свободно. Все остальное — на усмотрение комиссии управления валютами (CADIVI), по «мотивированным» запросам компаний. Последствия предсказуемы. Например, в декабре министерство легкой промышленности и торговли выпустило новый перечень, «забыв» включить в него автомобильные части. Неизвестно, чем провинились владельцы автосборочных предприятий (может, не дали вовремя положенные по слухам 20% кому надо или их местных менеджеров видели в компании оппозиционных политиков), но им приходится отдельно вымаливать разрешения заплатить за каждую гайку, объясняя, почему ее нельзя произвести на месте. В результате запасных частей на складах хватило на два месяца; теперь один за другим автомобильные конвейеры останавливаются. Намного откровеннее все происходит там, где действительно завязана политика. Например, газетная бумага «приоритетным товаром» не является (а на месте практически не производится), и оппозиционным изданиям становится все сложнее ее купить.
— Перемены без перемен —
Чавесу повезло: нефтяное изобилие сняло обычные ограничения, заставляющие правительство выбирать, на что тратить деньги бюджета. Сегодня он может себе позволить все: и широкомасштабные социальные программы, и покупку лояльности среднего класса, и новое оружие для армии, и помощь транспортному управлению Лондона. Все это стоит денег, и денег немалых. Сегодня они есть, и их никто не считает (хотя сколько денег уходит на широкие жесты президента — тайна). Но такого, чтобы бюджетные ограничения исчезли раз и навсегда, а экономические законы прекратили свое действие, не бывает. Уже сейчас вновь растет инфляция (в январе она составила 2% за месяц; с точки зрения Чавеса, этот рост связан с «непригодностью» традиционных методов измерения в условиях революционной Венесуэлы), а валютные резервы центрального банка, достигнув в начале года многолетнего пика ($37 млрд), начали заметно сокращаться. Если завтра цены на нефть упадут, последствия могут оказаться весьма неприятными. Венесуэла, несмотря на все ее социалистические упражнения, — страна, где существует колоссальное социaльное неравенство, порождаемое в немалой степени коррупцией. Отдавая должное усилиям нынешнего режима по борьбе с бедностью, нельзя не признать, что их долгосрочный эффект пока не очевиден: социальная помощь сама по себе не заменит постоянных рабочих мест для ее получателей, которые бы позволили им выйти из бедности, а в условиях нефтяной иглы новых рабочих мест не создается.
— Театр одного актера —
В одном Чавесу удалось достичь радикальных перемен в государственном устройстве: в упразднении сдержек и противовесов современной демократии. Он смог добиться практически полного самоустранения конгресса (в результате бойкота оппозицией выборов 2005 года среди депутатов есть только сторонники Чавеса); получить контроль над судебными и избирательными органами (и там, и там сейчас в большинстве лояльные ему люди); ослабить автономию центрального банка. На очереди отмена ограничений на количество президентских сроков (это объявлено целью предстоящей конституционной реформы). Постепенно приручаются средства массовой информации (из четырех некогда оппозиционных частных каналов в столице два уже сочли за лучшее принять курс на примирение с режимом, а третий должен будет прекратить вещание в мае). По сути, сегодня президент Венесуэлы лишен практически любых политических механизмов, ограничивающих его власть. Недавно избранный в третий раз президентом страны на следующие шесть лет, он не имеет соперников на родине и претендует на роль лидера радикальных левых сил на международной арене, где не без оснований рассчитывает стать политическим наследником Фиделя Кастро. Не имея более препятствий для декларированных им революционных преобразований своей страны, он единолично несет ответственность как за их успехи, так и за вполне реальные провалы. Последнее в Латинской Америке нередко оборачивается насилием и переворотами. Нет сомнений, благодаря Чавесу Венесуэла будет оставаться в центре внимания. Впрочем, возможные там интересные события безопаснее наблюдать со стороны.