Скандал с сексуальными домогательствами в Голливуде ширится-растет как лесной пожар: каждый день возникают полдюжины новых скандальных обвинений, главные страницы сайтов о кино вроде Variety и Hollywood Reporter полностью состоят из новостей харассмента (с редкими вкраплениями статистики по кассовым сборам), продюсера Харви Вайнштейна, с которого все началось, ждут как минимум многомиллионные иски, прокуратура Лос-Анджелеса создает специальное подразделение для расследования сексуальных домогательств, и совершенно непонятно, идет ли этот пожар на спад или только разгорается.
Под подозрением каждый
Британская газета The Guardian опубликовала на неделе леденящий репортаж из охваченного страхом Голливуда: страшно звездам, которым грозит разоблачение, страшно низшим студийным чинам, которые могли бы много кого разоблачить, но боятся поставить крест на своей карьере. Собеседникам газеты страшно даже признать, что им страшно: они сравнивают происходящее то с «охотой на ведьм» в 1950-е, то с революционным террором времен Робеспьера, но просят не называть их имен. И на каждом углу висят постеры фильма «Убийство в Восточном экспрессе» со слоганом «Под подозрением каждый»; ну да, ну да.
«Все деньги мира» стали первым в истории голливудским фильмом, который придется переснимать из-за скандала с участием актера, «Я люблю тебя, Папочка», вероятно, окажется первой картиной, которая из-за подобного скандала останется в истории только в виде трейлера
Даже на этом зловещем фоне история с разоблачением Кевина Спейси выделяется особой свирепостью. В общих чертах, уже полтора десятка молодых людей обвиняют Спейси в том, что тот в разное время их за что-то трогал или что-то предлагал. Что ж, артиста это не красит. Но помимо всеобщего осуждения, Спейси уже лишен всех премий и, скорее всего, будущих контрактов, прекращены на полпути съемки очередного сезона сериала «Карточный домик» (а студия Netflix убрала лицо актера с обложки предыдущих сезонов), и самое главное — режиссер Ридли Скотт собирается вырезать все сцены с участием Спейси из уже готового фильма «Все деньги мира», пересняв их с участием актера Кристофера Пламмера. Издание Variety сообщает, что новые съемки обойдутся в $10 млн, но за ценой никто не постоит: продюсеры считают, что люди просто не пойдут смотреть фильм с участием скомпрометированного актера, и номинаций на «Оскар» им с таким исполнителем точно не видать. И это создает прецедент: в Голливуде довольно много немолодых актеров, готовятся к выходу их очередные фильмы, никогда не угадаешь, под кем из них рванет очередной снаряд. Премьеру «Я люблю тебя, папочка», нового фильма комика Луи Си Кея, о недостойном поведении которого написала в выходные The New York Times, пришлось вовсе отменить: продюсеры, может, были бы не против его переснять, но Си Кей выступает здесь в качестве режиссера и исполнителя главной роли, поэтому заново снимать кино некому и не с кем.
И это абсолютно беспрецедентная история: «Все деньги мира» стали первым в истории голливудским фильмом, который придется переснимать из-за скандала с участием актера, «Папочка», вероятно, окажется первой картиной, которая из-за подобного скандала останется в истории только в виде трейлера.
Клеймо абсолютной вины
Двадцать лет назад британский историк Дэвид Кинг выпустил книгу «Комиссар исчезает» — собрание фотографий, на которых в 1930-е годы заретушировали или вырезали лица репрессированных большевиков. Идет, например, Сталин по набережной рядом с наркомом Ежовым, а через год на той же фотографии на месте Ежова река. Да, аналогия хромает: на фотографиях 1930-х вырезали лица людей, к тому моменту уже расстрелянных, для провинившихся американских актеров вырезанные кадры так и останутся самой большой неприятностью. Да, кощунственно сравнивать национальную трагедию с голливудским жеребячеством — хотя при всей разнице масштабов, и в том, и в другом случае людям предъявляются обвинения без срока давности, которые невозможно доказать и от которых невозможно защититься. И все же, при всем несходстве этих двух примеров, есть в этих исчезающих с пленки лицах что-то общее: клеймо абсолютной вины, которое заставляет современников стирать человека из истории, делать бывшее небывшим.
Вольно нам смеяться над американцами, которые «совсем со своим харассментом с ума посходили», — в России даже за последние лет пять сменились несколько таких Абсолютных Обвинений, почти на автомате включающих такие осуждающие хоры
Главную партию в этих историях, как в греческой трагедии, исполняет хор. Люди, которые требуют расстрелять как собак троцкистско-бухаринских предателей, вычистить из киноиндустрии «сексуальных хищников» или заткнуть либералам «их поганые рты». Люди, которые поднимают руки на собраниях, подписывают коллективные письма с осуждением, извиняются за старые кинорецензии, в которых не смогли раскрыть истинный моральный облик приличного с виду актера (натурально, и такое сейчас происходит в американской прессе), — или просто молча ставят «лайк» в Facebook. Именно этот хор, подменяющий собою суд божеский и человеческий, и определяет для каждой эпохи и культуры свое Абсолютное Обвинение — которое всегда трактуется предельно расширительно, исходит из презумпции виновности и исключает любую возможность оправдаться.
Вольно нам смеяться над американцами, которые «совсем со своим харассментом с ума посходили», — в России даже за последние лет пять сменились несколько таких Абсолютных Обвинений, почти на автомате включающих такие осуждающие хоры (как и в других эпохах и культурах, хорошо скоординированные большими медийными дирижерами). Пять лет назад это было оскорбление чувств верующих, три года назад — оскорбление памяти ветеранов, сегодня — недостаточное проявление скорби по отношению к ушедшим из жизни известным людям. В Америке сейчас все же встречаются комментаторы, считающие, что негоже судить актеров за поступки тридцатилетней давности, которые тогда не выходили за рамки социально приемлемого поведения, — но осуждающий хор не знает полутонов и не ведает сомнений в собственной правоте. Он требует расплаты здесь и сейчас: стереть с фотографий, вычеркнуть из списков, отказать в праве на существование.
Чтобы через несколько лет, когда сменится ветер, с той же страстью клеймить и негодовать уже совсем по другим поводам.
* Юрий Сапрыкин — постоянный колумнист NT.
Мнение редакции NT может не совпадать с мнением автора.