Рукопожатие Путин–Трамп состоялось. А переговоры? Дананг, Вьетнам, 10 ноября 2017 года. Фото: kremlin.ru
О возможной встрече двух президентов в ходе саммита организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), стартовавшего во вьетнамском Дананге, с самого начала шла противоречивая информация с обеих сторон. На момент готовности этого текста было ясно лишь, что встреча, если и состоится, то, скорее всего, неформальная — «в кулуарах». Тогда как раньше официальные лица придавали ей более высокий протокольный статус — отдельной двусторонней встречи «на полях» саммита.
«Вероятность весьма высока»
С самого начала складывалось впечатление, что Москва заинтересована в такой встрече даже больше, чем Вашингтон, и заявлениями, выдержанными в духе осторожного оптимизма, пытается подтолкнуть американцев к аналогичным шагам.
8 ноября пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков сообщил, что вероятность встречи Путина и Трампа на саммите АТЭС во Вьетнаме весьма высока. Он пояснил, что протокольные службы президентов пытаются найти удобное время и формат для этой встречи — у обоих лидеров очень плотный график пребывания на саммите.
«У Путина и Трампа насыщенная программа двухсторонних встреч, которые были согласованы сильно заранее. Кроме того, есть программа самого саммита АТЭС. Поэтому в данном случае соответствующие службы пытаются выбрать наиболее подходящее время и формат (для этой встречи. — NT)», — сказал Песков.
9 ноября помощник президента РФ Юрий Ушаков высказался куда более уверенно: скорее всего, встреча двух лидеров состоится 10 ноября, сообщил он.
Однако утром 10 ноября Дмитрий Песков вынужден был признать, что «ясности пока нет»: «По линии протокольных служб продолжается обсуждение. От наших американских коллег поступает противоречивая информация». Но пообещал, что «так или иначе, в кулуарах встреча состоится».
С самого начала складывалось впечатление, что Москва заинтересована в такой встрече даже больше, чем Вашингтон, и заявлениями, выдержанными в духе осторожного оптимизма, пытается подтолкнуть американцев к аналогичным шагам
А глава МИДа Сергей Лавров предложил переадресовать вопрос о возможности встречи на высшем уровне «американским чинушам». «Обращайтесь к американцам. Мы слышали заявление Трампа, что он хочет встретиться с Путиным… Что на это говорят остальные его «чинуши», я не знаю, спрашивайте у них», — заявил Лавров.
Наконец, Юрий Ушаков, комментируя днем 10-го ту же тему, использовал новое для протокола выражение — «на ногах». «Они могут встретиться на ногах в рамках саммита», — сказал помощник Путина. Ушаков не уточнил, означает ли это одно лишь рукопожатие на ходу, или же речь идет о возможности короткого разговора стоя или во время совместного прохода по коридору.
Неофициальная — возможна
Американская сторона с самого начала ссылалась на жесткое расписание двух лидеров, но при этом ее заявления о возможной встрече звучали более сдержанно. Госсекретарь Рекс Тиллерсон, выступая 9 ноября на брифинге в Китае, отказался сообщить, встретятся ли Путин и Трамп во Вьетнаме, хотя и подтвердил, что чиновники с двух сторон пытаются определить, есть ли что-то существенное, что президентам необходимо обсудить. При этом сам Дональд Трамп ранее — перед тем, как отправиться в почти двухнедельную поездку по Азии, — 4 ноября заявил в интервью американской телекомпании Fox News: «Путин очень важен, потому что они (русские. — NT) могут помочь нам с Северной Кореей. Они могут помочь нам с Сирией. Нам надо поговорить об Украине».
Однако пресс-секретарь Белого дома Сара Сандерс, разговаривая с журналистами на борту президентского самолета, уже направлявшегося во Вьетнам, заявила репортерам, что никакой официальной встречи между Путиным и Трампом не планируется. «Они окажутся в одном месте, — прокомментировала она. – И что? Они просто наткнутся друг на друга и скажут: «Привет»? Конечно, это возможно и вероятно».
Уже перед самым саммитом АТЭС команда cпецпрокурора Мюллера в рамках «рашагейта» допросила старшего советника Белого дома Стивена Миллера. Скорее всего, окружение Трампа убедило его в том, что сейчас не лучший фон для официальных встреч с Путиным
Следите за телодвижениями
Если Путин и Трамп все же «столкнутся» в кулуарах саммита, это будет первая встреча двух президентов после переговоров 7 июля в Гамбурге на саммите «Большой двадцатки». Тот разговор на G20 американская телекомпания CNN назвала «политическим фиаско» Дональда Трампа, поскольку он не выразил достаточно жесткой позиции по поводу вмешательства России в американские президентские выборы в 2016 году.
А сейчас в США расследование вмешательства России в выборы, так называемого «рашагейта», которым занимаются спецпрокурор Роберт Мюллер и его команда, и вовсе вышло на новый этап. Уже сдались в руки правосудия, хотя и не признали свою вину, экс-глава избирательного штаба Трампа Пол Манафорт и его деловой партнер Рик Гейтс. Пусть даже предъявленные им обвинения не касаются самой избирательной кампании, арест Манафорта — безусловно, удар по репутации команды Трампа. Уже дал показания экс-советник Трампа по внешней политике Джордж Пападопулос — а они свидетельствуют о том, что уже после начала избирательной кампании люди из команды Трампа проводили встречи с российскими представителями, обсуждая с ними тему выборов в США и компромат на соперницу Трампа Хиллари Клинтон, — при том факт этих встреч они всячески пытались скрыть.
10 ноября, в день, когда мировые СМИ ждали встречи Трампа и Путина, американское издание Politico со ссылкой на свои источники сообщило, что таинственную гражданку России, которая встречалась с Пападопулосом в Лондоне под видом племянницы президента РФ Владимира Путина и которая якобы обещала ему устроить встречу с российским президентом, зовут Ольга Виноградова. «Имя, о котором ранее не сообщалось, приобрело новую значимость для федеральных следователей, пытающихся лучше понять роль женщины, которую Пападопулос изначально описал в электронных письмах коллегам по штабу, как «племянницу Путина». Позднее он узнал, что она не являлась родственницей российского президента», — говорится в статье Politico. Виноградова — фамилия в России распространенная, и «кто такая Ольга Виноградова — сразу определить не удалось», пишет Politico, напоминая, что российские спецслужбы в значительной степени полагаются на посредников, имеющих скрытые связи с Кремлем, включая профессоров, бизнесменов, олигархов, а также используют «медовые ловушки» — привлекательных женщин, заманивающих свои объекты с целью незаконной связи, которая может использоваться для шантажа.
За несколько дней до саммита стало известно также о том, что в числе первоочередных кандидатов на арест командой спецпрокурора Мюллера рассматривается экс-советник президента по национальной безопасности Майкл Флинн, который пытался скрыть факт телефонных переговоров с российским послом Сергеем Кисляком в декабре 2016 года — а обсуждали они, среди прочего, и возможность смягчения санкций в отношении России, — за что и поплатился должностью.
Кроме того, командой Мюллера допрошены бывшие сотрудники Трампа — глава его избирательного штаба Рейнс Прибус и экс-пресс-секретарь Шон Спайсер.
Наконец, уже перед самым саммитом АТЭС в рамках «рашагейта» допрошен старший советник Белого дома Стивен Миллер, и объявлено о предстоящем допросе директора Белого дома по коммуникациям Хоуп Хикс — это планируется сделать в середине ноября, сразу после азиатского турне президента.
Скорее всего, окружение Трампа убедило его в том, что сейчас не лучший фон для официальных встреч с Путиным.
Кстати, на вопрос корреспондента СNN, поднимет ли Трамп тему «рашагейта» в ходе встречи с российским лидером во Вьетнаме, если таковая состоится, госсекретарь Рекс Тиллерсон на брифинге 9 ноября в Китае лаконично ответил: «Это остается в списке тем».
«Так что внимательно следите за порой неловким языком телодвижений, когда они (Путин и Трамп. — NT) окажутся вместе на публике», — призывала USA Today.
Впрочем, язык телодвижений свелся лишь к взаимному рукопожатию Путина и Трампа во время общей фотосессии. А когда Трамп досрочно покинул прощальный ужин для участников саммита, стало окончательно понятно: его встречи с Путиным ни «на ногах», ни «на полях», ни «в кулуарах» не будет.
«Есть ли сегодня хоть какая-то перспектива у российско-американских отношений?» — такой вопрос NT задал экспертам за океаном. В ответ они вспомнили недавнюю «валдайскую» речь Путина, которая на две трети состояла из критики США
Путин послал Западу ясный сигнал: никаких изменений в российском внешнеполитическом курсе ожидать не приходится. Водораздел между Россией и США проходит по всем ключевым темам — Крым, Сирия, Иран и так далее. Приходится только сожалеть, что страдают от этого и другие, действительно важные, сферы взаимодействия — военная, ядерное разоружение и даже программы студенческих обменов... А ведь Россия объективно намного больше заинтересована в хороших отношениях с США, чем США — в хороших отношениях с Россией.
В то же время заслуживают критики и некоторые американские подходы. Я, например, против идеи о регистрации российской телекомпании RT в США как иностранного агента, на что Россия уже пригрозила «зеркальными» ответными мерами. Это была бы жестокая ошибка с нашей стороны. Ведь США таким образом как бы признают некое влияние российской пропаганды на умы в Америке и ставят правительственный рупор на одну доску с такими мировыми СМИ, как CNN. А ведь именно на CNN, скорее всего, придутся российские «зеркальные меры». Зачем заниматься преувеличением роли RT? Я, например, не знаю людей, которые смотрят этот канал в США...
Самая большая ошибка Путина — вовсе не доверчивость, о чем он заявил в своей «валдайской» речи, а аннексия Крыма. Он явно не ожидал, что реакция США будет столь жесткой и последуют реальные санкции, которые ударят по экономике России. Кроме того, он не понимает, как устроено государство под названием «Соединенные Штаты Америки», — в результате, заполучив желаемого президента США, Москва одновременно получила новый пакет санкций и небывалое ухудшение отношений с Вашингтоном.
В отличие от советских вождей, Путин, как политик, не идеологизирован, он скорее — циничный прагматик. Я бы даже определил проводимый им курс как параноидальный прагматизм. Я не вижу никаких попыток со стороны Кремля улучшить отношения с Западом».