Кто съел кусочек мяса?
Политики евроуровня хлопочут, кремлевские глашатаи свищут и гаркают, политологи пожимают плечами. Мясной российско-польский скандал дошел фактически до приостановления дипотношений. Российский МИД в шоке и что-то лепечет о буйволах, злонамеренно внедрившихся в польский свинарник, чтобы выдать себя за польских свиней и с проамериканским хрюканьем улечься в российскую тарелку.
Но историки знают, что здесь дело не в том, кто съел кусочек мяса. А в том, что долгие века Россия, а потом СССР всерьез принимали Польшу за свою собаку. И Россия, и СССР всегда говорили, что они Польшу любят. Но вместо этого ее всегда убивали и почти убили под самую перестройку, во время военного положения. Много чего завоеватели (то есть мы с вами) в Польше закопали, а уж надписи какие оставили! И на постаментах памятников, и в музее Освенцима. И все, конечно, о своей освободительной миссии. Надписи поляков решительно не устраивают. Так что главная цель мясной войны — это подвергнуть люстрациям Россию на пути в ту самую организацию, куда она так давно и так тщетно пытается вступить. И здесь прагматичная благополучная Западная Европа прекрасно поймет помятую и израненную тоталитаризмом Польшу. Поляки безошибочно рассчитали. Говори они про память, про совесть, про очищение, про искупление — их бы не поняли. А мясо, пошлины и торговые организации — здесь их прикроют и помогут. И России, нераскаявшейся имперской России, поставившей заградотряды на пути грузинского вина и таллинских килек, придется потоптаться в европейских прихожих. Посол плюнул и уехал — на это способна только Речь Посполитая. Поляки — арбитры в делах чести. Но люстрации, необходимые как воздух и им, и нам, и всей Восточной Европе, — это еще и практично.
Люстрации — это замена шулерской колоды тоталитарного режима на обычную. И игра начинается сызнова — честная игра. Полякам это необходимо: убрать из политики, журналистики, образования, юстиции крапленые карты советской Польши, которая ходила по струночке перед хозяином из СССР. Обнародовать фамилии всех сексотов, даже формальных, ничего дурного не сделавших после своей подписи на гэбистском бланке, — это значит разрядить ружье. К этим несчастным слабым людям больше не придут российские резиденты из СВР и ГРУ и не заставят на себя работать, угрожая разоблачением. Им же лучше. Они получат свою дозу позора, но не совершат худших преступлений, которые привели бы их уже в тюрьму. Не пропадут, будут торговать, бизнесом заниматься, фильмы снимать, кур разводить или писать книжки. Но от них больше ничего не будет зависеть: ни умы детей в школе, ни суд, ни СМИ, ни управление страной.
Печальная участь российской демократии — лучшее доказательство необходимости люстраций. Мы сели за новую демократическую игру со старой колодой из рукава партийных и чекистских шулеров. И эта чекистская колода, начиная с президента Путина, повернула новую жизнь на старый лад, и вот наша карта бита. Все наши карты биты. А поляки не хотят вернуться, как мы, к разбитому тоталитарному корыту, и дай Бог братьям Качиньским, явно шляхтичам, Ярузельского да зъисти. Осудив его, Польша осудит свое лживое, навязанное колонизаторами коммунистическое прошлое. Чтобы неповадно было якобы для блага народного объявлять военное положение, убивать священников, как убили польские чекисты ксендза Ежи Попелюшко, травить газом шахтеров из «Солидарности» (их там несколько сотен погибло). А ведь Политбюро не собиралось вводить войска в Польшу, было такое решение, В. Буковский в архивах нашел. Логика Ярузельского — прямо как у маленькой разбойницы из «Снежной королевы»: мол, Герда, не дрейфь, разбойники тебя не убьют, если я на тебя рассержусь, я лучше тебя сама убью. Когда мы захотим вернуться к честной игре, нам тоже придется начать с люстраций.