В Барселоне прошла демонстрация под лозунгом единства Каталонии и Испании, 8 октября 2017 года. Фото: ctv.by
В пятницу, 5 октября 2017 года, в кабинет главы правительства (женералитата) Каталонии Карлеса Пучдемона размашистым шагом вошли два человека, имена которых знает и любой предприниматель в Барселоне — от хозяина мелкой авторемонтной мастерской до владельца крупного винодельческого производства, и любой банковский клерк: Хуан Бругера, глава бизнес-объединения финансистов Cercle d’Economia, и Сальвадор Алемани, руководитель Foment del Traball, старейшего в Испании объединения предпринимателей.
Пучдемон сидел за рабочим столом и конспектировал свою будущую речь в каталонском парламенте по случаю провозглашения независимости — это намечалось сделать в понедельник, 9-го. Пучдемон уже отправил телефонограмму Амадеу Альтафажу, представителю Каталонии в Брюсселе, с просьбой подготовить должным образом к этому событию истеблишмент ЕС. «Вот, 90,18% — «за», — не без гордости поделился с гостями Пучдемон только что принесенными ему официальными результатами референдума о независимости, который успешно прошел 1 октября, несмотря на беспрецедентную для страны-члена ЕС акцию устрашения собственных граждан: Мадрид свез в Каталонию более 5 тыс. полицейских со всех провинций страны, которые, не колеблясь, применяли против тех, кто отстаивал свое право на голосование, — резиновые пули, дубинки и кулаки. — По-моему, тянуть дальше не стоит».
Бизнес проголосовал ногами
Согласно каталонскому закону о референдуме, итоги волеизъявления граждан должны воплотиться в конкретные политические решения в течение 48 часов, двух суток. Это означает, что уже в понедельник, 9-го, парламент Каталонии обязан был провозгласить независимость автономии. Промедление для самого Пучдемона было подобно политической смерти и даже чревато более тяжкими последствиями — в виде многолетнего тюремного срока за «неповиновение» и «подстрекательство». Мадрид уже показал, что церемониться с каталонской верхушкой не намерен: в ходе облав за неделю до референдума, 24 сентября, были арестованы сразу 14 каталонских чиновников, как бы у нас сказали, категории «А». Любое другое решение, кроме декларации о независимости, ее сторонники восприняли бы как жалкий паллиатив, роковой прогиб перед волей Мадрида: Пучдемон понимал и это.
«Слушай, либо решай проблему, либо объявляй внеочередные выборы. Иначе Пучдемон потащит на дно всю Испанию»
Пучдемон сказал гостям, что заготовил выступление на двух языках, чтобы испанцы, живущие в Каталонии, не почувствовали какой-то ущербности.
«Что вы делаете? — нахмурил брови Бругера. — Вы всерьез все это затеяли?.. Вам еще не доложили, что CaixaBank (третий по величине банк Испании. — NT) переезжает в Аликанте? На очереди Sabadell (четвертая по величине банковская группа Испании. — NT)». — «Почему?» — спросил Пучдемон. — «Потому что они (руководство банка. — NT) уже две недели «челночат» в Мадрид и обратно. И у них есть информация, что если вы уведете регион, Рахой тут же введет 155-ю статью и пришлет сюда армию… По-моему, пора остановиться...»
155-я статья Конституции Испании предусматривает введение прямого правления центральных властей в регионе, который ставит под угрозу территориальную целостность страны. Она никогда раньше не применялась. Испанский премьер Мариано Рахой никогда не отличался особой решительностью и вряд ли бы планировал стать пионером на этой стезе. Но Рахой — это еще не вся правящая Народная партия (консерваторы, правоцентристы. — NT). В ней есть более влиятельные люди, пусть сейчас они и не при должностях. Среди них — экс-премьер Хосе Мария Аснар.
Премьер-министр Испании Мариано Рахой (в центре). Фото: Flickr.com
Catxit и реальность
После того как о вероятном уходе из Каталонии вслед за CaixaBank и Sabadell объявили такие гиганты, как газовая группа Gas Natural (23 млн клиентов в 30 странах), cтарейшая в Каталонии винодельня Codorniu и Freixenet, крупнейший в мире производитель игристого вина традиционным методом, Аснар позвонил Рахою: «Слушай, либо решай проблему, либо объявляй внеочередные выборы. Иначе Пучдемон потащит на дно всю Испанию»
«Когда Пучдемон затевал cвой Catxit (аббревиатура от Catalonia Exit. — NT), он не учел опыта Brexit, — иронизирует Рафаэль Самбола, профессор экономики бизнес-школы EADA в Барселоне. — У англичан, чья экономика куда прочней нашей, сразу же началась эрозия лондонского Сити, деньги потянулись туда, где поспокойней, — во Франкфурт. У нас будет еще хуже, потому что страна вот уже почти 10 лет находится в кризисе. Платой за политические риски станет падение стоимости испанских облигаций, повышение процентных ставок, а, возможно, и полное прекращение потока иностранных инвестиций в Каталонию и Испанию».
«Они полностью игнорируют тот факт, что, во-первых, до 75% товаров, производимых в Каталонии, реализуются на внутрииспанском рынке, во-вторых, нынешний кредитный рейтинг Каталонии находится на спекулятивном уровне»
Карлеса Пучдемона, журналиста по профессии, свободно говорящего, в отличие от Мариано Рахоя, на английском и французском, трудно назвать экономическим профаном. В конце концов, основной аргумент и его лично, и всей его команды в пользу независимости Каталонии — экономический: регион отдает Мадриду на €16 млрд больше (согласно выкладкам Мадрида — на €10 млрд), чем получает от него: «Это нам надо?» Регион, на долю которого приходится 20% общеиспанского ВВП (при том, что в Каталонии живет всего 16% населения страны), и эта доля превосходит ВВП Португалии, который обеспечивает 25% испанского экспорта и принимает 18 млн туристов в год, — такой регион имеет надежную экономическую и финансовую воздушную подушку для самостоятельного плавания. Да, на первых порах будут трудности, но не случайно же парламент уже проголосовал закон о переходном периоде — проблемы будем решать по мере их накопления.
Глава правительства Каталонии Карлес Пучдемон. Фото: espanarusa.com
«С одной стороны, команда Пучдемона вроде бы все предусмотрела — и вероятный обвал ВВП на 30–35% сразу после провозглашения независимости, и стабилизацию с возвратом к нулевому росту на переходный двухлетний период, и 7-процентный рост в долгосрочной перспективе, — говорит барселонский экономический обозреватель Жорди К (фамилию попросил не указывать), знакомый с экономической программой каталонских властей. — С другой стороны, они полностью игнорируют тот факт, что, во-первых, львиная доля товаров, до 75%, производимых в Каталонии, реализуются на внутрииспанском рынке, во-вторых, нынешний кредитный рейтинг Каталонии находится на спекулятивном уровне BB+ с негативным прогнозом из-за повышенных рисков. Каталония элементарно не сможет занимать на внешних рынках — ей придется занимать у Мадрида. Так стоит ли игра свеч?»
«Когда у них (сепаратистов. — NT) спрашиваешь, а какой валютой будет пользоваться независимая Каталония, — они без запинки отвечают: в начале — евро. Мол, свободное хождение евро применяют Монако, Сан-Марино, Ватикан, не говоря уже о Черногории и Косово, — и ничего, живут, — говорит журналист из Барселоны Жоакин Раола. — При этом они уверены, что Каталония станет членом ЕС рано или поздно. Они не понимают: либо полноценное членство в ЕС и в еврозоне, с субсидиями и гарантиями Евроцентробанка, либо «свободное хождение» квазиофициальной валюты евро. Не говоря уже о том, что Каталония никогда не станет членом ЕС, ибо Испания с ее правом блокирующего голоса всегда будет против».
На «русской улице»
С тем, что деньги любят тишину, согласна и каталонская «русская улица». По неофициальным данным, в Каталонии — в Барселоне и других городах побережья Коста-Брава — приобрели недвижимость от 20 до 27 тыс. россиян. Как только пошли разговоры о неминуемом отделении, по рынку недвижимости пробежала легкая рябь. «Мы имеем всего за одну неделю с 1 октября почти полпроцентный рост на рынке предложений, это приличный показатель, — говорит Сергей А. (фамилию просил не указывать), владелец одного из агентств недвижимости в Барселоне. — Наши люди, представьте, уже начинают задумываться — а каково им будет жить среди сепаратистов, признают ли их своими, хотя живя в единой Испании, они таким вопросом почему-то не задавались», — иронизирует Сергей.
Средняя стоимость сделки по покупке недвижимости в Барселоне €200–250 тыс. «Это реальные деньги. Люди боятся потерять даже 10–15% при перепродаже». Такое же «легкое беспокойство», по словам риелтора, уже наблюдается не только в «русском сегменте» рынка недвижимости: «Волнуются все, и русский олигарх, и британский пенсионер».
Еще один весомый аргумент скептиков: Мадрид, заняв на внешних рынках, закачал в Каталонию через Фонд поддержки автономных регионов €67 млрд. Если Каталония уйдет, Мадрид предложит ей самой расплатиться за свои долги — и тогда долг Каталонии превысит 100% ВВП — это катастрофа.
Сторонников независимости эти выкладки, конечно, не убеждают. Но основной довод сепаратистов — экономический. Так, Жерард Риполл, активист общественной Национальной ассамблеи Каталонии (НАК), уверен, что независимость заметно поднимет уровень жизни. «У нас сейчас, несмотря на кризис, уровень безработицы всего 13%, почти на пять процентных пунктов ниже, чем в среднем по стране. Когда мы перестанем платить дань Мадриду, то направим все деньги на повышение зарплат и пенсий (которые сейчас и так на 20–30% выше, чем в остальной Испании. — NT), мы создадим десятки тысяч новых рабочих мест, да и плата за коммунальные услуги, за свет, например, станет ниже, учитывая, что Мадрид поставляет нам электроэнергию по цене на 20% выше среднерыночной».
Хорошо там, где нас нет. Независимость — это место, в котором 2 млн 044 тыс. каталонцев, проголосовавших 1 октября за отделение от Испании, пока не жили.
«Мы готовы играть только в испанской лиге», — сказал президент «Барселоны» главе каталонского правительства. И это прозвучало, как последнее предупреждение
Почва для переговоров
В тот момент, когда испанскому премьеру Мариану Рахою позвонил со своими тревогами экс-премьер Аснар, в Мадриде уже знали: в окружении главы правительства Каталонии образовалась фронда, и даже такие убежденные его соратники, как Жорди Кушарт, начали вслух рассуждать о необходимости начать переговоры с Мадридом.
Знали в Мадриде и другое: против одностороннего провозглашения независимости выступили и владельцы самого дорогого бриллианта в каталонской короне — ФК «Барселона», девиз которого — «Больше, чем клуб» — выбран неспроста. Футбол — один из столпов Каталонии. Клуб «Барселона», входящий в четверку самых богатых футбольных клубов мира, стоит сейчас больше $3 млрд. Говорят, президент клуба Хосеп Бартомеу лично позвонил Пучдемону 7 октября и предложил выступить посредником в переговорах с Мадридом. «Мы готовы играть только в испанской лиге», — сказал Бартоломеу главе правителства. И это прозвучало, как последнее предупреждение.
Президент футбольного клуба «Барселона» Хосеп Бартомеу. Фото: Flickr.com/Francisco Javier Fernández
Воодушевило Рахоя и то, что 8 октября в городах Каталонии прошла мощная манифестация против отделения от Испании. В Таррагоне из громкоговорителей разносилась русская «Калинка» с испанскими словами: «Yo soy espanol, espanol, espanol!» — «Я испанец, испанец, испанец — и все!» Но местами слышалась и «A por Ellos» — залихватская кричалка испанских футбольных болельщиков: «Давай на них» — cепартистов, то есть. Кричалка, надо сказать, вполне себе невинная по сравнению с тем, что пели сотни молодых людей на одной из антисепаратистских демонстраций в Мадриде 30 сентября. А пели они «Сara al Sol» — гимн испанской фаланги, а некоторые еще и зиговали — и на прекрасные мадридские площади опускалась тень генералиссимуса Франко… Сентябрьско-октябрьский кризис — один из тяжелейших, если не самый тяжелый, в современной истории Испании, и он посеял смуту во многих неокрепших душах — это нужно понять.
Наконец, еще один позитивный сигнал для Мадрида: каталонский парламент принял в итоге решение собраться для обсуждения итогов референдума не 9-го, а 10 октября. И премьеру Рахою не могли не доложить о раздрае, царящем в окружении Пучдемона: теперь уже ему советуют провозгласить не независимость региона, а лишь символически признать итоги референдума. А это в нынешних условиях — как небо и земля.
В сущности, в распоряжении Мариано Рахоя, что бы не предпринял и не «провозгласил» каталонский парламент, есть нехитрый набор инструментов, который поможет ему успокоить ситуацию, не доводя до прямого — и, не дай Бог, — вооруженного столкновения. Принцип простой: уступка на уступку. Каталония вводит мораторий на выход из состава Испании. Мадрид в свою очередь исправляет ошибку 2010 года, когда Конституционный суд, пойдя на поводу у нескольких регионов страны, забрал назад у каталонцев дарованное им в 2006-м право называться нацией. А еще — право самим распоряжаться своим налогами. Именно так: в 2006-м дали, в 2010-м — забрали назад. «Вот как только забрали назад, так Каталония и встала на дыбы, а предшественник Пучдемона, Артур Мас, и стал по-взрослому пестовать идею независимости, ведь до этого были игрушки, никто всерьез отделяться не хотел, максимум 10–13%, — рассказывает житель Барселоны Арнольд Кочо. — Пучдемон решил просто довести до логического конца идеи Маса, которого он считает своим духовным отцом. Главная движущая сила каталонского сепаратизмам — чувство обиды и несправедливости».
«ГЛАВНАЯ ДВИЖУЩАЯ СИЛА КАТАЛОНСКОГО СЕПАРАТИЗМА — ЧУВСТВО ОБИДЫ И НЕСПРАВЕДЛИВОСТИ»
Пойдет ли на уступки Мадрид — вопрос открытый. Еще и потому, что в 2010-м за спиной у судей КС стояли политики правящей ныне Народной партии (НП). А она никогда не хотела признавать за Каталонией право быть «особенным обществом», того самого права, которое Канада, после многолетнего и трудного переговорного процесса, признала-таки за франкоязычным Квебеком. Признала — и с тех пор все квебекские референдумы о независимости благополучно проваливаются.
Так или иначе, пока вокабуляр премьера Рахоя по отношению к Каталонии — нарочито жесткий, его месседж: «Вам лучше подчиниться, а то...»
А — что?
В 1714 году на испанский трон взошел король Филипп V из династии Бурбонов. Он запретил каталонский язык, в Барселоне выстроил крепость площадью в 20 га, разместил на ее стенах орудия и развернул их жерлами внутрь — на город. Чтобы его жители помнили — и боялись. Цитадель простояла 150 лет (сейчас на том месте, где она стояла, — барселонский парк Сьютадела).
Каталонцы устали бояться.