Вокруг Косово идет большая политическая игра. Которая не имеет прямого отношения ни к сербам, ни к косоварам.
С июня 1999 года краем Косово, формально остающимся в составе Сербии, управляет Миссия ООН, которая действует на основании резолюции 1244 Совета Безопасности. Этот документ подтвердил территориальную целостность Югославии, а вопрос о статусе края отложили до тех пор, когда там создадутся подходящие условия.
В марте 2004 года по Косово прокатилась волна антисербских погромов, и стало ясно, что подходящими условиями и не пахнет. Однако «Всеобъемлющий обзор положения в Косово», подготовленный в 2005 году специальным посланником Генерального секретаря ООН Каем Эйде, констатировал, что «для определения будущего статуса не предвидится какого-либо подходящего момента» и «пришло время начать этот процесс». Иными словами, лучше уже не будет, нужно решать быстрее.
Разработанный под эгидой ООН план экспрезидента Финляндии Мартти Ахтисаари предусматривает для края «независимость под надзором» миссий международного гражданского представителя и Европейского союза. Речь о выполнении гуманитарных стандартов уже не идет.
Перекресток
— чужих интересов —
Балканы всегда были перекрестком чужих интересов, полем битв — если не военных, то как минимум дипломатических. Парадоксально, что исход косовской коллизии зависит от двух стран, которые, строго говоря, интересов в регионе не имеют, — Соединенных Штатов и России. А сербы, косовары и Европейский союз, которому придется расхлебывать заварившуюся кашу, с замиранием сердца ожидают, чем все кончится.
— Интерес США —
Вашингтон тяготится балканским бременем: о необходимости уйти из проблемного региона говорили еще во время первой избирательной кампании Джорджа Буша-младшего в 2000 году. Тогда многие республиканцы критиковали администрацию Билла Клинтона за вовлеченность в дела, очень далекие от США в прямом и в переносном смысле.
Нынешнюю предельно жесткую позицию Америки чиновники администрации объясняют желанием «завершить недоделанную работу» и избежать вспышек насилия. Выступая в начале июня в столице Албании, президент Буш пообещал сгорающим от нетерпения косоварам скорую независимость, а представители Госдепартамента не раз давали понять, что США могут пойти на одностороннее признание независимости Косово. При этом американские дипломаты безапелляционно заявляют: никакого прецедента Косово не создаст, это — уникальный случай. Точка!
— Интерес Евросоюза —
Признание без резолюции СБ ООН выбивает почву из-под ног европейцев. Евросоюз — организация, построенная на неукоснительном соблюдении законов. Общеевропейская идентичность основана на легалистском подходе, и ЕС просто не может действовать без юридической базы в виде совбезовской резолюции. К тому же, хотя Европейский союз официально одобрил план Ахтисаари, ряд стран-членов с многонациональным населением опасаются прецедента, поскольку все понимают, что одним только решительным заявлением об «уникальности» Косово его не избежать.
— Интерес России —
Ключ к разрешению конфликта оказался в руках Кремля. Сербы уповают на российское вето в Совбезе ООН, а Запад теряется в догадках, каковы же истинные мотивы России. Москва давно не апеллирует к «славянскому братству» и «особым отношениям». Балканы рассматриваются прежде всего сквозь призму транзита для транспортировки российских углеводородов и расширения энергетической экспансии на юг и юго-восток Европы, а на это статус Косово едва ли повлияет.
Отечественные руководители так много и настойчиво твердят о прагматизме, что все поверили: любая международная проблема является для Кремля поводом для торга или способом набить себе геополитическую цену. Поэтому, когда стало ясно, что Россия против плана Ахтисаари, усилия сконцентрировались на выяснении: а что, собственно, она хочет за свое согласие?
Цену, однако, не называют, а обвинения в намерении использовать косовский случай на постсоветском пространстве упираются в рассуждения о недопустимости прецедента. Но и альтернативу Россия не предлагает, призывая продолжать переговоры, которые, несомненно, бессмысленны.
— Косово: модель на будущее —
В зонах хронических конфликтов, таких как Балканы или Ближний Восток, границы испокон веку чертили в соответствии с представлениями великих держав о справедливости и законности. Возможно, поэтому оба региона столетиями служат «пороховыми погребами».
Косовское урегулирование — квинтэссенция современного мирового устройства, пребывающего в переходном состоянии. Правовые основы миропорядка крайне зыбки. Два базовых принципа — нерушимости территориальной целостности и права наций на самоопределение — вступили в противоречие. Юридически коллизия неразрешима, поскольку доказывать применимость одного и неприменимость другого принципа можно бесконечно. Когда говорят о том, что всякий конфликт уникален и аналогий с другими быть не может, — это правда: в каждом случае решение невозможно без сделки заинтересованных сторон.
Кукла специального посланника ООН Мартти Ахтисаари, предложившего план по урегулированию проблемы Косово, выставлялась на обозрение жителей Приштины |
Прецедент, однако, носит более общий, а значит, и более опасный характер: если Сербию не уговорят, неизбежно невоенное отчуждение части территории страны без ее формального согласия. Конечно, можно сказать, что восемь лет назад Белград проиграл войну и теперь пожинает плоды. Однако, во-первых, легитимность косовской кампании всегда была сомнительной, а во-вторых, по ее окончании принадлежность Косово Югославии официально подтвердила резолюция ООН. Конечно, и тогда все понимали, что Белград никогда не будет управлять отколовшейся провинцией. Но одно дело здравый смысл, и другое — его корректная международно-правовая реализация.
Позиция России формально безупречна, и это вызывает раздражение западных держав. Однако с точки зрения практической политики этот подход бесперспективен, поскольку Москва отстаивает сохранение статус-кво, который, по сути, уже разрушен, и ситуация давно пришла в движение. Это относится не только к Косово, но и к другим очагам такого рода.
Америка, напротив, готова смело отбросить устаревшие нормы во имя достижения идеологически верного (косоваров освободили от тиранического гнета и репрессий) и политически целесообразного решения. Последствия для Евразии в целом Вашингтон не очень беспокоят, решается конкретная задача. Решим ее — займемся следующими.
 |
— Скупой платит дважды —
Европа больше, чем кто бы то ни было, заинтересована в разрешении опасной коллизии на собственной периферии. Однако крайняя сложность ЕС как организации и отсутствие у него единой политической воли не позволяют проявить необходимую в данном случае гибкость. Вопрос, скорее всего, можно было бы решить, предложив Белграду пакет: финансовая помощь, гарантии сербам, желающим как остаться в Косово, так и покинуть его, четкая программа сближения с Европейским союзом. Это, однако, требует затрат — денежных и дипломатических, идти на которые никто не хочет.
У независимого Косово только одна перспектива — европейская. Химера «великой Албании», которой пугали в конце прошлого десятилетия, бессмысленна — объединение двух беднейших территорий Европы никакого «величия» не даст, а учитывая не самые простые отношения албанцев в Косово и Албании, никто к этому и не стремится. Другое дело, что появление второго албанского государства поставит вопрос о статусе албанских меньшинств в других странах региона, прежде всего в Македонии. И решение может быть только пакетное: принятие, скорее всего одновременное, всех балканских стран в Евросоюз (исключение — Хорватия, которая уже на пороге союза). Но нынешнее состояние дел внутри Европейского союза никак не свидетельствует о том, что организация готова взять на свой политико-экономический кошт группу проблемных соседей.
В результате вместо кропотливой дипломатической работы со сторонами конфликта великие державы предпочитают публичное нагнетание страстей и попытки надавить друг на друга.
Кстати, не стоит забывать и еще об одном постоянном члене Совета Безопасности ООН — Китае. Он не проявляет особого интереса к балканской коллизии, но отторжение части территории у суверенной страны Пекину не понравится — тайваньский вопрос с повестки дня не снят.
России косовский прецедент действительно не нужен. Что бы ни говорили о кремлевском экспансионизме, правящая элита отдает себе отчет в том, что начать перекройку границ на Кавказе — под риторику нашего ответа США — куда легче, чем закончить. К тому же кроме Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья, которые упоминаются в косовском контексте, есть и Нагорный Карабах. А Азербайджан превратился в слишком важное (как для России, так и для Запада) государство, чтобы решать карабахскую проблему по косовским лекалам.
Многие эксперты говорят о том, что мировому сообществу необходимы универсальные принципы урегулирования такого рода конфликтов, причем набор учитываемых параметров должен быть очень обширен. Это, правда, требует действительно серьезной работы, на которую сегодня, кажется, никто не способен. Амбиции и эгоизм, стремление «продавить» свое в ущерб другим пересиливают чувство самосохранения мировой политической системы. И Косово — лишь один из многочисленных примеров всеобщего дефицита ответственности.