#Сюжеты

Наш ответ Чемберлену

2017.08.28

90 лет назад случился кризис в отношениях между Великобританией и СССР: Сталин ответил на знаменитую ноту британского Foreign Office усилением репрессий и подавлением оппозиции внутри страны

Пропагандистская кампания внутри  страны обосновывала наращивание  военной силы,  плакат 1927 года

23 февраля 1927 года британский министр иностранных дел Джозеф Остин Чемберлен направил ноту советскому правительству. Под угрозой разрыва дипломатических и торговых отношений он потребовал прекратить «антибританскую пропаганду» и советскую военную поддержку революционного гоминьдановского* правительства в Китае.

Почему Чемберлена так волновал Китай? Дело в том, что 4–8 января 1927 года войска Гоминьдана заняли территории английских концессий в Ханькоу и Цзюцзяне. В результате последовавших переговоров Англии пришлось отказаться от концессии в Цзюцзяне.

Асимметричный ответ

Ответное послание Наркомата иностранных дел от 26 февраля гласило: «Угрозы в отношении Союза ССР не могут запугать кого бы то ни было в Советском Союзе…» В СССР грянула мощная пропагандистская кампания, в которой британский министр стал олицетворять силы международного империализма. Под лозунгом «Наш ответ Чемберлену» был создан фонд для сбора средств на оборону и строительство воздушного флота. Началась кампания по милитаризации. Создавались новые авиаэскадрильи, закладывались подводные лодки.

Министр иностранных дел  Великобритании Джозеф Остин  Чемберлен. Фото: Mary Evans Picture Library/East News

Среди захваченных в советском полпредстве в Пекине бумаг англичане обнаружили копии совершенно секретных британских дипломатических документов

Еще одним ответом на ноту Чемберлена стало постановление ЦИК «О внесении дополнений в Уголовный кодекс СССР». Там появилась печально знаменитая «резиновая» 58-я статья, посвященная государственным преступлениям. Контрреволюционным теперь признавалось «всякое действие, направленное к свержению, подрыву или ослаблению власти рабоче-крестьянских советов и… рабоче-крестьянских правительств Союза ССР, союзных и автономных республик, или к подрыву или ослаблению внешней безопасности Союза ССР и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции». Наказание — вплоть до расстрела. Статья имела обратную силу, так как распространялась и на действия, совершенные «на ответственной или секретной (агентура) должности при царском строе или у контрреволюционных правительств в период Гражданской войны».


 

Тем временем в Китае

Успехи гоминьдановцев продолжались. 23 марта части Народно-революционной армии (НРА) взяли Нанкин, причем британская эскадра обстреляла город. А три дня спустя Исполком Коминтерна призвал трудящихся всего мира встать на защиту китайской революции.

6 апреля полиция и солдаты правителя Маньчжурии генерала Чжан Цзолина совершили налет на советское полпредство в Пекине и консульство в Тяньцзине, изъяв более 3 тыс. документов и арестовав укрывавшихся в полпредстве китайских коммунистов и сотрудников, не имевших дипломатического иммунитета. Тем временем Советский Союз рассорился с лидером Гоминьдана Чан Кайши. 12 апреля его войска подавили рабочие демонстрации в Шанхае и начали репрессии против коммунистов. 18 апреля в Нанкине Чан Кайши провозгласил образование «Национального правительства» без участия коммунистов. В конце июля советские военные советники были отозваны из НРА, а сотрудничество Гоминьдана с СССР и Коминтерном прервалось. В декабре же, после разгрома советского консульства в Гуанчжоу, Москва разорвала дипломатические отношения с национальным Китаем. Таким образом исчез главный раздражитель, вызвавший ноту Чемберлена, хотя Советский Союз и продолжал сотрудничать с китайскими коммунистами, тогда относительно немногочисленными и не имевшими армии.

В начале мая 1927 года началась публикация документов, захваченных в советском полпредстве в Пекине. Из них явствовало, что СССР активно вмешивается в китайские дела, занимаясь разведкой и оказывая военную помощь компартии и Гоминьдану. В списке бумаг, захваченных в Пекине, англичане неожиданно для себя обнаружили копии нескольких совершенно секретных британских дипломатических документов. Такие же неприятные открытия сделали для себя дипмиссии Италии и Японии.

12 мая в Лондоне британская полиция произвела обыск в англо-советском торговом акционерном обществе АРКОС и изъяла документы и шифры советского торгового агента. Все служащие АРКОС и торговой делегации были задержаны и подвергнуты личному обыску.

24 мая британское консервативное правительство разорвало торговое соглашение с СССР. А 27 мая последовал разрыв дипломатических отношений. В британской ноте, переданной по этому поводу, утверждалось, что обыск в помещениях АРКОС «доказал, что из дома № 49 по улице Мургет направлялись и осуществлялись как военный шпионаж, так и разрушительная деятельность на всей территории Британской империи».

Военная истерия

Воевать с СССР Великобритания не собиралась. Как первоначальная нота от 23 февраля, так и последующие действия были призваны лишь ограничить советскую активность в Китае, Индии и в ближневосточных британских владениях. Разрыв дипломатических и торговых отношений был призван затруднить деятельность советской агентуры в Англии и колониях Британской империи, но отнюдь не был преддверием возможной англо-советской войны. Однако в СССР по-прежнему нагнеталась военная истерия. 1 июня ЦК ВКП(б) выступил с обращением «Ко всем организациям ВКП(б). Ко всем рабочим и крестьянам», в котором призвал советский народ быть готовым к отражению империалистической агрессии. Сталин в телеграмме главе ОГПУ Вячеславу Менжинскому от 23 июня санкционировал «повальные аресты» английских шпионов. На самом деле генсек прекрасно понимал, что никто тогда на СССР нападать не собирался. И на июльском пленуме ЦК заявил: «Война неизбежна — это не подлежит сомнению. Но значит ли это, что ее нельзя оттянуть хотя бы на несколько лет? Нет, не значит. Отсюда задача: оттянуть войну против СССР либо до момента вызревания революции на Западе, либо до момента, когда империализм получит более мощные удары со стороны колониальных стран (Китая и Индии)». Да и советская разведка никаких военных приготовлений потенциальных противников не фиксировала. Но при этом Сталин написал в «Правде»: «Едва ли можно сомневаться, что основным вопросом современности является вопрос об угрозе новой империалистической войны».

Полпред СССР в Польше Петр Войков стал одной из жертв обострения международной обстановки. Его гибель повлекла за собой репрессии  против «террористов-монархистов», Москва, 1927 год. Фото: Макс Альперт/ Риа Новости

Время ОГПУ

Милитаризация продолжалась. 5 июля Совнарком приказал всем наркоматам представить в Совет труда и обороны свои предложения по улучшению обороны страны. Эти предложения, среди прочего, включали планы проверки рабочих и служащих, совместно с ОГПУ, на предмет политической благонадежности и увольнения неблагонадежных. С 10 по 17 июля по всей стране прошла «Неделя обороны».

Как кажется, в близость войны поверили не только советские трудящиеся, но и белоэмигранты. Террористы из Русского общевоинского союза (РОВС)* бросили бомбы в бюро пропусков ОГПУ в Москве 4 июня и в здание Центрального партийного клуба в Ленинграде 7 июня. В последнем случае было ранено 35 человек. В тот же день в Варшаве был убит советский полпред в Польше Петр Войков. Его убийца, 20-летний Борис Коверда, был связан с белоэмигрантскими организациями в Польше. И в тот же богатый на события день в результате железнодорожной катастрофы погиб глава ОГПУ Белоруссии Иосиф Опанский. Его смерть тоже списали на действия диверсантов.

10 июня последовал ответ. По постановлению ОГПУ без суда были расстреляны 14 «террористов-монархистов»: князь П. Долгоруков, И. Сусалин, Ю. Эльвенгрен, Е. Щегловитов, Н. Павлович, Б. Нарышкин, А. Микулин, М. Попов, А. Мещерский, В. Вишняков, А. Мураков, В. Анненков, С. Гуревич и А. Попов-Каратов, а также шесть «английских шпионов»: В. Евреинов, Н. Карпенко, С. Мазуренко, К. Малевич-Малевский, А. Скальский, Н. Лучев. Этому предшествовала телеграмма Сталина Молотову: «Всех видных монархистов, сидящих у нас в тюрьме или в концлагере, надо не медля объявить заложниками. Надо теперь же расстрелять пять или десять монархистов. Надо отдать ОГПУ директиву о повальных обысках и арестах монархистов и всякого рода белогвардейцев по всему СССР с целью их полной ликвидации всеми мерами. Убийство Войкова дает основание…» Заметим, что среди 14 «террористов-монархистов» оказался и бывший меньшевик, один из организаторов скаутского движения в СССР Соломон Гуревич, 24-летний репортер большевистской газеты «Правда». Разочаровавшись в советской власти и собственной жизни, он хотел совершить покушение на Николая Бухарина во время торжественного заседания в Большом театре в связи с 10-летием Февральской революции, но решимости у него не хватило. О его намерении стало известно ОГПУ, и 1 апреля он был арестован. К монархистам Гуревич никакого отношения не имел. Не был монархистом и финский офицер Юрьё Эльвенгрен, сначала возглавлявший самопровозглашенную республику Северная Ингрия, а потом входивший в савинковский «Народный союз защиты родины и свободы». Большинство же террористов было задержано или убито еще на границе, так как эмигрантские группировки были пронизаны чекистской агентурой.

Сталин Молотову: «Всех видных монархистов, сидящих у нас в тюрьме или в концлагере, надо не медля объявить заложниками. Надо теперь же расстрелять пять или десять монархистов. Надо отдать ОГПУ директиву о повальных обысках и арестах монархистов и всякого рода белогвардейцев по всему СССР с целью их полной ликвидации всеми мерами»

Глава РОВС барон Петр Врангель констатировал полный провал террора. Всего в июне после убийства Войкова было арестовано более 9 тыс. человек, в основном из «бывших». 6 июля был принят закон о введении смертной казни за антисоветскую пропаганду и агитацию «при массовых волнениях». 24 августа по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР в Семипалатинске были расстреляны вывезенные из Китая в СССР бывший командующий Отдельной Семиреченской белой армией генерал Борис Анненков и его начальник штаба генерал Николай Денисов.

бей своих

Апофеозом же «военной тревоги» стал разгром троцкистско-зиновьевской оппозиции. На Объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) 23 октября оппозиционеров откровенно травили. Троцкому пришлось говорить под градом метаемых в него книг и чернильниц. 7 ноября сторонники Льва Троцкого и Григория Зиновьева организовали альтернативные демонстрации в Москве, Ленинграде и Харькове. Это послужило предлогом для исключения лидеров оппозиции и их сторонников из партии. Со второй половины ноября 1927-го и до конца января 1928 года за принадлежность к «левой оппозиции» партбилетов лишились 2288 человек (еще 970 оппозиционеров успели исключить до 15 ноября). Троцкого сослали в Алма-Ату, а Зиновьева — в Казань.

Так Сталин, нагнетая военную истерию после ноты Чемберлена, начал вновь приучать общество к массовым внесудебным репрессиям, а заодно расправился с наиболее опасной для себя троцкистско-зиновьевской оппозицией. Это обычная практика тоталитарных и авторитарных режимов: использовать внешнеполитические кризисы для усиления репрессий внутри страны и подавления оппозиции.

* Гоминьдан — национальная политическая партия Китая, с 1924 года — массовая революционная политическая партия, в которую входили и коммунисты.

* Эмигрантская организация, созданная бывшим главнокомандующим Русской армии генералом Врангелем в 1924 году.

Shares
facebook sharing button Share
odnoklassniki sharing button Share
vk sharing button Share
twitter sharing button Tweet
livejournal sharing button Share