Первая церемония награждения профессиональной кинопремией, ставшей впоследствии «Никой», прошла в декабре 1987 года в Доме кино, который слыл в ту пору авангардом перестройки, первой ласточкой новой общественной жизни, полной надежд и планов. На следующий год тогдашний новый директор Дома кино Юлий Гусман придумал провести невиданное для советского человека большое шоу «не для того, чтобы дублировать «Оскар», но чтобы подвести итоги года в яркой зрелищной форме». Названия еще не было, выбирали между «Золотым Элемом» (в 1986 году режиссера Элема Климова триумфально выбрали председателем Союза кинематографистов), «Крыльями советов» и чем-то еще не менее экзотическим.
Два Михалкова
С тех пор премия 30 лет подряд сопровождает постсоветское кино. Были у нее лучшие и худшие времена, постепенно организаторы и академики старели, премия становилась все менее заметной. Молодежь мало интересуется мнением старших коллег, для которых, впрочем, «Ника» до сих пор остается символом независимости и демократии. Однако невозможно сохранить живым и свободным один участок кинематографа, в целом не свободного и не живого. Увы, «Ника» давно потеряла свое диковатое, но безусловное обаяние. И дело не только в том, что Никита Михалков, не сумев договориться с ее руководством, в 2002 году создал свою, дублирующую премию — «Золотой орел», куда перекачал все административные ресурсы, включая показ церемонии на центральных каналах. Первое время такое неравное противостояние даже придавало «Нике» бодрости — борьба укрепляет мускулы. Но само устройство кинопроцесса, постепенное угасание его связи с интересами сограждан, победивший псевдокоммерческий дух, общая культурная вялость — все это и «Нику» привело к печальному итогу.
Нынешнюю премию решено было вручать в Театре имени Моссовета (от Дома кино пришлось отказаться уже давно, с тех пор церемонии проходят на разных площадках).
В одной только номинации «Лучший фильм» шесть претендентов, это очень много. Число фильмов-номинантов все время росло: сначала их было три, потом четыре, потом пять, а качество соревнования, увы, падает. Дело еще и в том, что во вкусах членов сообщества давно нет согласия, позиция «все честное и смелое против конъюнктуры» давно не работает, «новое против консервативного» — не прижилась, осталась одна: «свое и чужое». Но «свое» у всех разное.
Главный фаворит — безусловно, фильм президента «Ники» Андрея Кончаловского «Рай». И дело не только в том, что академики проголосуют за своего президента (как можно предположить: на момент выхода этого номера NT результаты еще не известны), и не в том, что на «Нике» давно работает принцип совокупности заслуг, обаяния известного имени. И даже не в том, что Кончаловскому в этом году исполняется 80 лет и он в хорошей творческой форме. Проблема в том, что фильм Кончаловского действительно считается лучшим выбором — его наградила даже Гильдия критиков. Единственный мотив для жюри «Ники» голосовать против него — не повторить выбор премии-соперницы «Золотой орел», наградившей картину Кончаловского и как лучший фильм, и за режиссуру, и за лучшую женскую роль. Но и это никого не смущает. Так уже случалось несколько раз, поэтому наличие в киносообществе двух премий, возглавляемых (ну или курируемых — в случае «Орла») двумя братьями Михалковыми, представляется излишней роскошью. Порой кажется, что премии можно было бы и вовсе не вручать, так как выбирать, увы, не из чего.
Наличие в киносообществе двух премий, возглавляемых двумя братьями Михалковыми, представляется излишней роскошью. Порой кажется, что премий можно было бы и вовсе не вручать, так как выбирать не из чего
за прошлые заслуги
Идея премии как таковая предполагает выбор самого значительного, самого интересного для развития кинематографа фильма, и премия — это своего рода знак, указывающий направление. Номинанты определяют общую картину периода, обозначают, какие процессы происходят в кинематографе. В прошлом году в списке были хотя бы «Милый Ганс, дорогой Петр» Александра Миндадзе и «Страна Оз» Василия Сигарева — два полюса, два интересных варианта существования кино. В списке за 2014 год есть и Алексей Герман с «Трудно быть богом», и «Левиафан» Андрея Звягинцева, и «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына» Кончаловского — то есть тоже очень разные, но при этом яркие примеры кинематографического пути.
Нынче же в списке из шести лучших, по мнению профессионального сообщества, фильмов прошлого года оказались «Рай» Андрея Кончаловского, «Дама Пик» Павла Лунгина, «Ученик» Кирилла Серебренникова, «Дуэлянт» Алексея Мизгирева, «Монах и бес» Николая Досталя и «Коллектор» Алексея Красовского. О каких же тенденциях может идти речь на этот раз?
Фильм «Рай» снят Кончаловским при участии немецких партнеров. Это копродукция, которая поддержана как Минкультом, так и каналом «Россия», а также фондом Алишера Усманова «Искусство, наука и спорт» — всех их объединило громкое имя автора. Фильм получил приз за режиссуру на Венецианском фестивале (правда, разделив его с Аматом Эскаланте, показавшим весьма скандальную картину «Дикая местность» о сексе с инопланетянами). «Рай» настолько консервативен и традиционен, что европейские критики увидели в нем особого рода свежесть — так уже давно никто не снимает. В каком-то смысле Кончаловский может позволить себе быть старомодным, и в его личной биографии фильм, состоящий из общих мест и цитат (но общих мест и цитат, как бы освященных памятью миллионов погибших), вполне нормален, но все же вряд ли можно объявить эту работу достижением в области киноискусства.
Еще один номинант проходит по разряду прошлых заслуг. Это «Монах и бес» Николая Досталя (которого зрители с 1990 года вспоминают по его прекрасному и нежному «Облаку-раю»), снятый по сценарию главного, в глазах интеллигенции, кинодраматурга страны Юрия Арабова. Этот фильм участвовал в конкурсе Московского международного кинофестиваля (ММКФ), но даже там не получил наград. Однако не включить его в список лучших фильмов года академикам показалось, видимо, обидно, тем более что тема сосуществования святости и бесовского искушения в сегодняшнем общественном климате весьма актуальна.
Чужой среди своих
«Дуэлянт» Алексея Мизгирева и «Дама Пик» Павла Лунгина — безусловно, новаторское кино в смысле соединения индивидуального авторского стиля с большим бюджетом и расчетом на массового зрителя. Можно с уважением относиться к решению продюсеров потратить значительные деньги на эффектное авторское кино, но органичным гибрид пока не получается: кассу взять не удается, зато киноязык при этом стремительно упростился, стал нарочито сниженным — как будто интеллигентный человек прикидывается своим среди простого народа и начинает окать и гэкать.
«Ученик» Кирилла Серебреникова — наиболее яркая работа в шорт-листе, хотя и с ним хватает проблем. Перенести на экран отличный спектакль по слегка адаптированной пьесе немецкого драматурга Мариуса фон Майенбурга без потерь не удалось. У «Ученика» больше всего номинаций — семь: фильм дал возможность проявить себя и артистам, и оператору. Но условность, приемлемая для сцены, вредит кино, делает слишком нарочитым, картонным главный конфликт, сам по себе очень актуальный: в центре — спор юного религиозного фанатика и его учительницы, либерального догматика. Эта художественная уязвимость в сочетании со сложной для кинематографистов морально-религиозной проблематикой лишает «Ученика» поддержки у существенной части зрителей. Зато фильм снят без поддержки Фонда кино и других государственных институций.
Яркий дебют
И, наконец, «Коллектор», который помимо главного списка попал и в номинацию «Открытие года»: совсем малобюджетный, снятый за семь смен монофильм с Константином Хабенским в главной и единственной роли. Режиссер Алексей Красовский счастливо попал в цель, пригласив замечательного актера Хабенского сыграть в картине, где действие происходит в замкнутом помещении, а все диалоги герой ведет по телефону. Но даже органики Хабенского недостаточно для того, чтобы полностью оправдать абсолютно искусственный, умозрительно сконструированный сценарий. Правда, персонаж имеет весьма современную профессию: он коллектор, то есть человек, выбивающий долги самыми негуманными способами. Совокупность этих обстоятельств: известный актер, современная тема, необычный жанровый прием — в результате и привлекла к фильму внимание.
Гибрид авторского и массового кино пока не получается органичным: кассу взять не удается, зато киноязык при этом стремительно упростился
В прокате «Коллектор», снятый всего за 16 млн рублей, окупился, что для российского кино почти невероятно. На самом деле, награди академики фильм дебютанта Красовского, это могло бы дать надежду множеству молодых режиссеров, готовых снимать кино за небольшие деньги, рисковать и искать пути к сердцу зрителя. Но столь радикальное решение вряд ли возможно на сегодняшней «Нике», которая не включила в свой расширенный список самый яркий фильм года — «Зоологию» Ивана Твердовского, получившую лишь номинации за лучший сценарий и лучшую женскую роль. Симптоматично, что единственный заранее объявленный лауреат «Ники» — Александр Сокуров, удостоенный специального Приза имени Эльдара Рязанова (бывшая номинация «За честь и достоинство»), — несколько лет не снимает в России.
Сбитые критерии, терпимость к банальности, отсутствие слуха на современность и актуальность — пороки не только академиков «Ники», это пороки всей системы российского кино с его патологической зависимостью от власти, государственного бюджета, ориентацией на дозволенное и заведомо проходимое. Чем громче объявляют вслух о победах отечественного кино, чем больше бюджеты новых премьер, тем меньше интереса российские картины вызывают у образованной части общества (у широкой публики любви к ним тоже не появляется). Современные российские фильмы с виду хоть и похожи на настоящие, но, как поддельные елочные игрушки в старом анекдоте, — не радуют.
Фото: kinomania.ru, kinopoisk.ru, Роман Денисов/ТАСС, Вадим Тараканов/ТАСС