Он возглавлял правительство ФРГ 17 лет — с 1982 по 1998 годы. В четвертом по счету кабинете Коля получила свою первую скромную министерскую должность — министра по делам женщин и молодежи — Ангела Меркель. Но одно из самых заметных мест в мировой истории Гельмут Коль, конечно же, займет благодаря объединению Германии, которое случилось в его канцлерство. В 1991 году Коль был избран первым канцлером объединенной страны — его так и называли: «Канцлер единства».
Немцы до сих пор вспоминают ночь на 3 октября 1990 года, салют над Бранденбургскими воротами в Берлине и прожекторы, установленные на вышках у английской военной комендатуры в берлинском парке Тиргартен, которые били по Рейхстагу, и потому на стенах здания всем были видны выбоины от снарядов и пуль, оставшиеся после войны.
В тот день Германия объединилась.
Гельмут Коль и его соратники стояли на трибуне перед перед Рейхстагом, оркестр и хор под управлением Курта Мазура исполняли «Оду к радости» — гимн Европы. Но на лицах Коля и стоявшего рядом бывшего канцлера и лидера СДПГ Вилли Брандта почему-то радости не было. Только чудовищное напряжение: тяжело, когда сказка становится былью.
Гельмут Коль и его соратники стояли на трибуне перед перед Рейхстагом, оркестр и хор под управлением Курта Мазура исполняли «Оду к радости» — гимн Европы. Но на лицах Коля и стоявшего рядом бывшего канцлера и лидера СДПГ Вилли Брандта почему-то радости не было. Только чудовищное напряжение: тяжело, когда сказка становится былью.
Отличие крупного политика от просто политика в том, что первый всегда видит цель. В начале 1990 года Коль уверял французского президента Франсуа Миттерана, что до воссоединения двух Германий еще далеко. И он не лукавил. Просто время тогда было безумно спрессовано, и на то, на что могли уйти годы, — уходили дни. «К 3 октября 1990 года, когда мы достигли этой цели, со дня падения Стены не прошло и года. С тех пор для меня две даты — 9 ноября 1989 года (день, когда пала Берлинская cтена. — NT) и 3 октября 1990 года — счастливейшие дни моей жизни», — сказал Коль одному из авторов этих строк в далеком 2000 году. В невероятно короткий срок, менее чем за 11 месяцев, немецкое единство стало реальностью. Коль не хотел пугать французов призраком новой «великой Германии»: Париж и так был напуган и сопротивлялся объединению до последнего. Газеты потом еще долгие годы цитировали Миттерана, который боялся, что, объединившись, «немцы придумают себе нового Гитлера». Но боялся не только Миттеран — боялась и Маргарет Тэтчер. Боялись Рим и Гаага. И даже Вашингтон охватили муки сомнения — не отдалится ли объединенная ФРГ от западного союза, не приблизится ли к Москве. Но Коль сумел добиться поддержки президента Буша-старшего. А советский лидер Михаил Горбачев не просто протянул Колю руку — в знак поддержки, в объединении Германии он сыграл роль, столь же выдающуюся, что и сам немецкий канцлер. При этом политические риски, которые брал на себя генсек ЦК КПСС, в спину которому все еще дышала партсовноменклатура, перевешивали риски Коля. Не зря бывший правящий бургомистр Берлина Эберхард Дипген когда-то сказал одному из авторов этих строк, что без смены ориентиров в Москве немецкое единство было бы невозможно. И решающую роль в этом сыграл Горбачев. Именно поэтому он — почетный гражданин Берлина, и ему в городе поставлен памятник (рядом — памятники Бушу и Колю).
Еще за год до объединения, в июне 1989-го, Горбачев и Коль в совместном заявлении подчеркнули намерение двух государств наладить прочные связи в таких областях, как разоружение, взаимная торговля и молодежные обмены. В ноябре 1990 года был подписан Договор о добрососедстве, партнерстве и сотрудничестве между СССР и ФРГ.
Первый официальный визит Коля в постоветскую Россию состоялся в декабре 1992-го, и тех пор они с Борисом Ельциным, которого Коль трогательно называл «Борыс», встречались около 20 раз.
Судьба политика неисповедима. Конец политической карьеры объединителя Германии был омрачен коррупционным скандалом, когда вскрылись механизмы незаконного финансирования партии «Христианско-демократический союз» (ХДС), председателем которой Коль был в 1973–1998 годах, — в итоге в 1998 году он уступил свой пост социал-демократу Герхарду Шредеру.
В последние годы Коль болел, передвигался в инвалидной коляске...
Конечно, у него бывали просчеты. Например, не подтвердилось его пророчество насчет того, что «Восток встанет на ноги через три-четыре года». На самом деле времени потребовалось намного больше, а финансовое бремя воссоединения оказалось гораздо тяжелее планировавшегося. Ошибкой было и слишком торопливое заключение разорительного валютно-экономического союза между ФРГ и ГДР, в соответствии с которым с 1 июля 1990 года, еще до реального объединения, восточная марка менялась на западную по фантастическому курсу: сумма до 4 тыс. (пенсионерам — до 6 тыс.) — один к одному, свыше — два к одному (за месяц до этого реальный «рыночный» курс был 10:1).
Сколько в итоге стоило объединение — в Германии об этом спорят до сих пор. Некоторые эксперты называют фантастическую сумму — примерно €2 трлн. Из них 60–65% — социальные выплаты. При этом до «цветущих ландшафтов», которые обещал Коль, все еще не близко: экономическая продуктивность жителя бывшей ГДР составляет лишь три четверти от западного уровня, деньги по-прежнему перекачиваются с запада на восток. Но все-таки и сегодня большинство немцев считает: единство страны стоило жертв. Гельмут Коль оказался прав.