Мохаб Абдул Салам, 29 лет, житель района Аль-Майсар (Восточный Алеппо), активист организации Syrian Revolution Network: На моей улице бомбы и снаряды падают каждый день. Я стараюсь не выходить из дома. Когда обстрел прекращается, иду на пару часов на работу. А вообще мужчины чаще всего выходят на улицу только для того, чтобы раздобыть еду для детей.
Многим жителям уже стало все равно — выживут они или погибнут, они ни на что не реагируют, даже на бомбы. Наша судьба — в руках Аллаха. Это вам сейчас скажет каждый.
И каждый, кто сейчас здесь, рассчитывает только на божью силу. По городу хожу пешком, на машинах сейчас вообще мало кто передвигается — садануть с воздуха в любой момент могут, и бензин подорожал втрое.
Монзер Итаки, 30 лет, житель района Сеиф Ад-Доуля (Восточный Алеппо), журналист онлайн-агентства новостей: В городе не осталось ни одного безопасного места. Из-за постоянных обстрелов бóльшую часть времени я провожу дома, а выхожу, только если еда закончится. В гости ни к кому не заедешь, транспорт никакой не ходит, а пешком я ходить не готов, страшно.
Все необходимое мы покупаем на рынках, в основном — на сбережения, в городе работы нет. Раньше в быту использовали газ, теперь покупаем дрова и керосин, хотя керосина, говорят, скоро тоже не останется. Многие семьи за годы войны успели сделать запасы риса и бобовых — так и живут. А еще люди «занимают» продукты друг у друга или обращаются за помощью в местные советы — тамошние парни очень грамотно и экономично распределяют базовые продукты и медикаменты.
Мохаб Абдул Салам: В нашем районе раньше часто падали бочковые бомбы. Ну вот представьте: в двухстах метрах от себя вы видите яркую вспышку, а потом прямо на вас мчится огненная стена шириной 20–30 метров, и у вас есть 5–10 секунд, чтобы найти убежище. С конца августа стали бомбить новым оружием, как точно называется, я вам не скажу, — раздается мощный взрыв, и все разрывается на мелкие осколки, от людей вообще ничего не остается. У нас работают «Врачи без границ», они называют эти снаряды Vibrating Rockets… Они сказали, что эти снаряды часто использует русская авиация, но проверить это невозможно.
Сами Альхафез, 27 лет, житель района Аль-Фардус (Восточный Алеппо), учитель физики в местной школе: В нашем районе часто бомбят вакуумными бомбами. Ударная волна пробивает все, включая бетон, в убежище, в бункере прятаться бесполезно — даже если в вас не попали осколки, вы умрете от разрыва легких.
Когда нас бомбила сирийская армия, мы отсиживались в убежище. Но атаки российских самолетов, боюсь, никому из нас не пережить. Три дня назад русские разбомбили главные городские отопительные станции в районе Шейх Саид. Водную станцию «Сулейман аль-Халяби» тоже разбомбили. Теперь воду дают каждые три дня на три-четыре часа максимум — из резервных артезианских скважин. Но и ее нельзя пить.
Слава Аллаху, в городе еще как-то функционируют местные управы, помогают людям в безвыходной ситуации. Город в осаде, международная помощь сюда не доходит. Как люди умудряются добывать еду, одному Аллаху известно. Хорошо еще, что помогают ребята из «Белых касок»**.
Монзер Итаки: В нашем районе смерть в результате бомбежки стала самым простым способом решить все проблемы. Вот раненым, например, приходится хуже — необходимых медикаментов на всех не хватает, некоторые просто доживают свои дни в мучениях или без сознания. Сирийские и русские самолеты атакуют город каждый день, закидывают нас барабанными, фосфорными и кассетными бомбами. Думаю, через некоторое время наш район полностью опустеет.
«НУ ВОТ ПРЕДСТАВЬТЕ: В ДВУХСТАХ МЕТРАХ ОТ СЕБЯ ВЫ ВИДИТЕ ЯРКУЮ ВСПЫШКУ, А ПОТОМ ПРЯМО НА ВАС МЧИТСЯ ОГНЕННАЯ СТЕНА ШИРИНОЙ 20–30 МЕТРОВ, И У ВАС ЕСТЬ 5–10 СЕКУНД, ЧТОБЫ НАЙТИ УБЕЖИЩЕ»
Мохаб Абдул Салам: Что будет дальше, в какую сторону изменится ситуация — не знает никто. Часть населения уже отвернулась от оппозиции, часть готова стоять с ней до конца. Оппозицией у нас считают всех, кроме ДАИШ* (арабское название ИГИЛ*. — NT) и «Джебхат Фатх Аш-Шам»*. Вот пишут, что люди бегут из Восточного Алеппо в Западный, где якобы спокойная, сытая жизнь и все такое. Это неправда. Никто никуда не бежит. Сидят по домам и погибают у себя дома. Дольше месяца нам все равно не протянуть. Начнется голод, за ним — эпидемии.
Сами Альхафез: У русских есть тактика: прицельно бомбить территорию в течение длительного времени, а потом внезапно улететь. После очередной атаки мы едем вместе с парнями из «Гражданской обороны»** откапывать мертвых и раненых из-под обломков. Вообще, 90% воздушных атак приходятся на больницы и другие гражданские объекты. Это делается специально — чтобы оппозиция потеряла поддержку населения, а после этого — сдалась. Но самое интересное, что ее бойцов мы почти не видим — они все находятся на линии фронта, которая проходит неизвестно где. Зато все бомбы падают на нас, на жилые районы. В моем районе целых домов почти не осталось. Но я тоже не слышал, чтобы кто-то убежал в Западный Алеппо. Там хозяйничают шииты, их ополчение. Лучше уж мы умрем все у себя дома.
Монзер Итаки: Побег в Западный Алеппо — занятие опасное, по пути легко можно получить пулю от снайпера сирийской армии. Да и какой смысл убегать от смерти к смерти.
Записала Екатерина Кретова
* ДАИШ (ИГИЛ, ИГ), «Джебхат Ан-Нусра» (новое название «Джебхат Фатх Аш-Шам») — организации, запрещенные в России как террористические.
** «Белые каски» (известны также как «Сирийская гражданская обророна») — сирийская НКO, насчитывающая около 3 тыс. добровольцев, номинировалась на Нобелевскую премию мира 2016 года. Не поддерживая ни одну из сторон конфликта, оказывает помощь всем, занимаясь в основном спасением людей. С момента возникновения «Белых касок» в марте 2013 года погиб 141 доброволец.
