«Американская трагедия» — так назвал избрание Дональда Трампа 45-м президентом США знаменитый журналист и главный редактор культового журнала для яйцеголовых The New Yorker (еженедельник с тиражом 1 млн 70 тыс.) Дэвид Ремник. «Это еще не фашизм, — написал он в ночь выборов, — и фашизм — не наше будущее, потому что мы не позволим ему случиться, но так начинается фашизм».
Трамп, конечно, не Гитлер. И даже не Муссолини. Хотя и редко какой американский президент мог похвастаться той властью, которая оказалась сконцентрирована сейчас в руках Трампа: республиканцы как минимум на ближайшие два года контролируют и исполнительную, и законодательную ветви власти, причем обе палаты Конгресса, плюс 33 губернатора — тоже республиканцы. Между тем, все американские войны начинали президенты, правившие в условиях однопартийной власти. Выдержит ли иммунная система американской демократии, ее институты президента с очевидной склонностью к нарциссизму и авторитаризму — вопрос. С одной стороны, Трамп стал избранником белого большинства, причем не только «голубых воротничков» или жителей американской глубинки (невероятно социально отсталой), но и образованных и состоятельных белых, кому надоело оплачивать из своих налогов нищету и безотцовщину гетто. С другой стороны — в оппозиции к Трампу оказались почти 60 млн тех, кто проголосовал за Клинтон (она набрала на нсколько сот тыс. голосов больше, чем Трамп, но проиграла по числу выборщиков), из которых существенная часть — молодые люди в возрасте 18–29 и 30–44 лет (см. таблицу ниже). В этом смысле за американцев можно подождать переживать, а вот за Европу, и особенно за страны Балтии, за Украину и за нас, грешных, — не только можно, но и нужно.
И вот почему.
Трамп, конечно, не Гитлер. И даже не Муссолини. Хотя и редко какой американский президент мог похвастаться той властью, которая оказалась сконцентрирована сейчас в руках Трампа
Демократические качели
С точки зрения политической теории 8 ноября в США сработали обычные демократические «качели». А именно: восемь лет во главе исполнительной власти США стоял тяготеющий условно к левым президент — лидер Демократической партии, которая ратует за расширение социальных услуг, помощь бедным и, следовательно, повышение налогов, а также за расовое, гендерное равенство и равенство людей с разной сексуальной ориентацией и так далее. Таких в стране, судя по последним выборам, чуть меньше половины от тех, кто имеет право голосовать (47,8% отдали свои голоса за Клинтон). Примерно столько же тех, кто — условно — придерживается консервативных взглядов (47,3% — таков процент голосов за Трампа) , кого привлекают обещания избранного президента снизить налоги, или убрать конкурентов (иммигрантов) с рынка, или прекратить субсидирование операций по прерыванию беременности (Planned Parenthood). Восемь лет они терпели либеральную с их точки зрения вакханалию, и вот теперь пришло, наконец, их время — маятник пошел вправо. Собственно, эти демократические «качели» (маятник идет то влево, то, возвращаясь в точку равновесия, уходит больше или меньше вправо) успешно срабатывали в США все послевоенное время, семьдесят лет, даже при том, что один президент (демократ Кеннеди) был убит и один (республиканец Никсон) подвергся импичменту. Та или иная партия, как правило, контролировала исполнительную власть либо один срок (два таких случая за 70 лет), либо 8 лет (трижды), и лишь однажды республиканцы удерживали власть 12 лет (два президентских срока Рональда Рейгана плюс один Джорджа Буша-старшего)*. Таким образом довольно ригидная двухпартийная система США абсорбировала разные групповые интересы и, хотя и не без эксцессов, обеспечивала социальный мир.
Впервые за семьдесят лет к власти в США пришел не левый и не правый (Трамп за долгую свою жизнь в бизнесе поддерживал и демократов, и республиканцев), но националист и популист, который 20 января 2017 года не только возглавит правительство, но и станет верховным главнокомандующим — со всеми вытекающими отсюда последствиями.
За забором
Еще в июле, на съезде республиканцев в Кливленде, где он был номинирован кандидатом в президенты от Республиканской партии, Трамп заявил, что НАТО — устаревшая структура, созданная для противостояния СССР, которого больше нет, и что если другие страны — члены НАТО не увеличат свой вклад в военные расходы блока, то США могут отказаться от выполнения своих обязательств.
Другими словами, Трамп, по сути, предлагает вернуться к довоенному миропорядку, к эпохе пакта Молотова-Риббентропа, когда две крупнейшие страны Евразийского континента, Германия и СССР, определяли границы внутри континента, что закончилось Второй мировой войной, Холокостом и разрушением Европы.
Эта позиция Трампа нашла живой отклик на другой стороне Атлантики, в Кремле, который устами своих госпропагандистов настаивает, что европейские страны — это не более чем марионетки в руках США и что Европе пора самой решать свою судьбу, не оглядываясь на заокеанского дядю Сэма. Этот подход разделяют и европейские правые — неслучайно лидер французских националистов Марин Ле Пен вместе с Путиным были среди тех первых, кто поздравили Трампа с избранием президентом. А аналитики предсказывают, что успех Трампа в США подстегнет националистов в странах Европы, которые ратуют за выход своих государств из ЕС.
Судя по всему, на долю нашего поколения выпало не только счастье увидеть заход «красного солнца», как в начале девяностых называли бархатные революции в коммунистической Восточной Европе, но и несчастье стать свидетелями конца либерального цикла, третьей волны демократизации, начавшейся свержением диктатуры в Португалии и концом диктатуры Франко в Испании в середине 1970-х, продолжившейся развалом СССР и завершившейся трагедией «арабской весны» в странах Магриба в 2010-х. Философ Френсис Фукуяма полагал, что процесс либерализации неостановим, — именно поэтому заголовком для своей статьи — «Конец истории» — он взял последнюю фразу знаменитой работы Гегеля «История философии». Оказалось, что цикличность характерна не только для экономики, но и для мировой политики. Очевидно, что мы сейчас входим в консервативный тренд с неясными границами и еще менее понятным исходом.
Термидор в России в 2000-х, равно как и торжество «трампистов» в США, — тому свидетельства.
В дружественный Путину президент в Вашингтоне — залог, как им кажется, возвращения прежних правил: «деньги зарабатывать в «Рашке» — тратить в Лондоне и в Париже»
Крайний изоляционизм Трампа, об опасности которого в интервью NT еще в августе говорила бывший госсекретарь США Мадлен Олбрайт (см. NT № 28 от 05 сентября 2016 года), — мечта Владимира Путина, то, что совершенно развязывает ему руки не только внутри страны, но и за ее пределами. Кремль и раньше особенно не реагировал на заявления Совета Европы, ОБСЕ или Европейского парламента, но на критику из Вашингтона, касающуюся нарушений прав человек или фальсификаций на выборах, неизменно реагировал, хотя и вполне болезненно. По той простой причине, что полагает США единственным равным соперником на Западе, врагом номер один, с которым нельзя не считаться. Отсюда — то ликование, тот восторг, с которым была встречена победа Трампа в близких к российской центральной власти кругах. И дело не только в надежде, что Трамп отменит санкции и откроет доступ к западным рынкам капитала (Акт Магнитского, принятый Конгрессом, Трамп отменить не может, а вот указы Обамы — после вступления в должность — легко). Российским чиновникам и силовикам надоело жить в условиях ограничения на выезд из России: дружественный Путину президент в Вашингтоне — залог, как им кажется, возвращения прежних правил игры: «деньги зарабатывать в «Рашке» — тратить в Лондоне и в Париже». Ну или в Милане — на худой конец.
Отказ США от принципа коллективной защиты стран — членов НАТО — это станет ударом прежде всего по небольшим и/или слабым странам Восточной и Южной Европы. И хорошо, когда речь идет о мягкой силе — как, например, в Молдове, где 13 ноября выбрали поддерживаемого Москвой президента (подробнее — см. Влад, Бидзина и трясина), хуже — когда это оборачивается попыткой устранения неугодного лидера — как, подозревают, случилось в Черногории. Но и это полбеды. Шведские, например, газеты с крайней тревогой пишут о том, что Путин может решиться «на защиту русскоязычного населения» стран Балтии, то есть на возвращение части территорий бывшего СССР в лоно России. И кто ему, спрашивается, помешает? Как кто — помешал де-факто оккупировать Восточную Украину?
Наконец, избрание президентом США человека, во главе предвыборной команды которого стоял откровенный антисемит, а сам он ни раз и не два обнаруживал себя как расист и сексист, видящий в женщине исключительно объект сексуального потребления, а в людях другой религии или цвета кожи — угрозу, да к тому же — бизнесмена, преумножавшего свои капиталы за счет банкротств и ухода от налогов, — для Кремля это не только индульгенция на собственные грехи, но и подтверждение принципа, в который он свято верит: мир власти везде устроен так, как он устроен в России, — на воровстве, коррупции и лжи.
Фото: Evan Vucci/Ap Photo/TASS
