Днем 15 марта (по новому стилю) 1917 года на митинге в Екатерининском зале Таврического дворца состоялась своеобразная презентация нового российского правительства. Никто еще не называл его «временным» — чаще употреблялось словосочетание «Совет министров». Название «Временное правительство» официально закрепилось за кабинетом лишь 23 марта.
Представлял власть известный либерал и член Временного комитета Государственной думы Павел Милюков. Верховный главнокомандующий и император Николай II в тот момент находился в Пскове, где размещался штаб армий Северного фронта. Царь уже решил отречься от престола, но в Петрограде об этом еще не знали. Говорил Милюков экспромтом и под влиянием эмоций наболтал лишнего, раскрыв замыслы праволиберального лагеря сохранить конституционную монархию и передать престол цесаревичу Алексею Николаевичу. Одновременно оратор призвал к сохранению победы, одержанной над старым режимом, и говорил с большим апломбом. «Я слышу, меня спрашивают: кто вас выбрал? Нас никто не выбрал, ибо, если бы мы стали дожидаться народного избрания, мы не могли бы вырвать власть из рук врага. Пока мы спорили бы о том, кого выбирать, враг успел бы организоваться и победить и вас, и нас. Нас выбрала русская революция!» — заявил лидер кадетов.
Вакуум власти
«Русь слиняла в два дня. Самое большее — в три, — ехидничал философ Василий Розанов. — Даже «Новое Время» нельзя было закрыть так скоро, как закрылась Русь. Поразительно, что она разом рассыпалась вся, до подробностей, до частностей». И первым, не дожидаясь императорских решений и рескриптов, рассыпалось царское правительство.
В скоротечной истории Февральской революции в Петрограде безответственно вели себя высшие должностные лица, которые были назначены Николаем II и которые показали свою непригодность к занимаемым должностям. 8–10 марта командующий войсками Петроградского военного округа генерал-лейтенант Сергей Хабалов, военный министр генерал от инфантерии Михаил Беляев и министр внутренних дел Александр Протопопов на протяжении первых 50 часов волнений не только не принимали серьезных мер по борьбе с растущими беспорядками, но даже с опозданием доложили о них в Ставку. Упустили драгоценные первые сутки — и так дотянули до стихийного бунта 12 марта в запасных батальонах, состоявших преимущественно из мобилизованных крестьян.
В разгар войны огромная империя осталась без высшего органа исполнительной власти, а ее столица тонула в хаосе солдатского бунта
Вечером 12 марта члены Совета министров под председательством князя Николая Голицына лишили должности никчемного Протопопова и направили царю в Могилев отчаянную телеграмму, в которой попросились в отставку, предложив назначить нового премьера и дать России долгожданное «ответственное министерство», то есть предоставить парламенту право формировать правительство. Царские министры сами поддержали главное требование Думы и высказались за полную ликвидацию самодержавия. Затем, не дожидаясь реакции Николая II, по словам современника, они добровольно «сложили свои полномочия». Когда революционеры заняли Мариинский дворец — правительственную резиденцию, — никому из министров не пришло в голову собрать законное правительство в любом другом административном здании. В разгар войны огромная империя осталась без высшего органа исполнительной власти, а ее столица тонула в хаосе солдатского бунта.
Николай II узнал о самороспуске своего правительства уже после отъезда из Ставки, на рассвете 13 марта. Ни в пути, ни в Пскове Николай II не назначил новый состав Совета министров, чтобы противостоять мятежному Петрограду.
Однако свято место пусто не бывает.
Как становятся революционерами
Председатель IV Государственной думы монархист Михаил Родзянко революционером быть не хотел: заставили обстоятельства. На фоне растущих беспорядков 11–12 марта он слал из Петрограда в Ставку отчаянные телеграммы, уговаривая Николая II сменить бессильный Совет министров князя Голицына и «немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием страны, составить новое правительство». Но император счел предложения Родзянко вздором и медлил день за днем. Утром 12 марта царским указом занятия Думы, заседавшей в Таврическом дворце, были прерваны до апреля. Это решение подлило масла в огонь и вызвало возмущение парламентариев, сыгравших огромную роль в превращении Думы в политический центр революции.
Правительство Голицына бездействовало — и по инициативе думцев возникли альтернативные центры власти. Днем 12 марта в Таврическом дворце группа социалистов при поддержке левых думцев-меньшевиков Матвея Скобелева и Николая Чхеидзе создала Временный Исполнительный комитет Совета рабочих депутатов, претендовавший на представительство от имени мятежных солдат и бастующих рабочих. Затем в руководство постоянными органами собравшегося Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, кроме Чхеидзе и Скобелева, вошел лидер думской фракции «трудовиков» Александр Керенский.
В половине третьего в Полуциркульном зале Таврического дворца под председательством Родзянко началось совещание думцев с целью создания специального органа «для поддержания порядка в Петрограде и для сношений с различными учреждениями и лицами». Примерно к 17 часам был избран Временный комитет членов Государственной думы (ВКГД) во главе с Родзянко. Наибольшим влиянием в Комитете пользовались социалисты и «прогрессивные либералы», в том числе Керенский и Чхеидзе, обеспечивавшие контакт между Исполкомом и Комитетом. Окончательно состав ВКГД сложился к полуночи, когда правительство Голицына капитулировало перед Думой. По существу, ВКГД и стал первым правительственным органом революционной России, который — при отсутствии Совета министров — «нашел себя вынужденным взять в свои руки восстановление государственного и общественного порядка». ВКГД назначил своих комиссаров в министерства и приступил к работе.
Правительство князя Львова
Отношения между Исполкомом совета и ВКГД складывались небезоблачно. Милюков, выступая 13 марта в офицерском собрании 1-го запасного полка, заявил: «В настоящий момент есть единственная власть, которую все должны слушать, — это Временный комитет Государственной думы. Двоевластия быть не может. Задача Комитета — восстановить порядок и организовать власть, выпавшую из рук старого правительства».
Петроградский совет и ВКГД каждый по-своему боролись за влияние на солдатскую массу. Следствием этой борьбы стал знаменитый «Приказ № 1» Петросовета, положивший начало разложению армии*. Член Исполкома
Петросовета Иосиф Гольденберг позднее высказался о нем так: «Это была необходимость… В тот день, когда мы сделали революцию, мы поняли, что если мы не разрушим старую армию, то она подавит революцию». Влияние и амбиции социалистов сделали неизбежными переговоры между членами ВКГД и Исполкома Петросовета о создании нового правительства.
Обсуждение кандидатур продолжалось всю ночь 15 марта. Днем 15 марта Милюков представил на митинге состав нового правительства. Родзянко премьерского поста не получил — социалисты небезосновательно подозревали его в склонности к компромиссу со старой властью. Возглавил правительство известный общественный деятель князь Георгий Львов. Перед отречением Николай II подписал указ о его назначении Львова председателем Совета министров и тем самым в известном смысле легитимизировал его должность. Министром иностранных дел стал кадет Милюков, военным и морским министром — октябрист Александр Гучков. Портфель министра юстиции получил «трудовик» Керенский, колебавшийся, но решивший войти в состав буржуазного кабинета. Эти имена в той или иной степени были на слуху. Но все остальные члены кабинета — кадет Николай Некрасов (министр путей сообщения), прогрессист Александр Коновалов (министр торговли и промышленности), кадет Александр Мануйлов (министр просвещения), кадет Андрей Шингарев (министр земледелия), предприниматель Михаил Терещенко (министр финансов), Владимир Львов (обер-прокурор Синода) и Иван Годнев (государственный контролер) — были мало известны публике.
В широком общественном мнении считалось, что правительство сформировано ВКГД, тем самым сохранялась видимость преемственности с Государственной думой — легитимным законодательным органом старой России. Примерно о том же писал в своем последнем приказе по армии 21 марта Николай II, утверждавший о возникновении правительства по почину Думы. Но главная проблема заключалась в существовании параллельного властного органа — амбициозный Петросовет, присвоивший себе контролирующие функции, продолжал действовать, и опасное для государства двоевластие стало неизбежным.
Цели, задачии противники
Важнейшая цель Временного правительства заключалась в том, чтобы обеспечить управление воюющей страной и подготовить созыв Учредительного собрания для определения государственного устройства и формы правления в России на основе всеобщего, равного и прямого избирательного права путем тайного голосования. Прочие задачи были изложены в декларации, опубликованной 16 марта. Правительство заявило о полной и немедленной амнистии по всем делам, политическим и религиозным, включая теракты, провозгласило свободу слова, печати, союзов, собраний и стачек с распространением политических свобод на чинов армии, отменило все сословные, вероисповедальные и национальные ограничения, объявило о замене полиции народной милицией с выборным начальством, подчиненным органам самоуправления, отныне избиравшимся на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования. Особые права предоставлялись чинам Петроградского гарнизона, участвовавшим в солдатском бунте 12–13 марта. Новая власть гарантировала им сохранение оружия и освобождала от отправки на фронт.
Временное правительство заявило о полной и немедленной амнистии по всем делам, политическим и религиозным, провозгласило свободу слова, печати, союзов, собраний и стачек
В России ставился широкий демократический эксперимент — без всяких представлений его организаторов о том, готово ли к нему общество по своему уровню образования и социально-политического развития. Правительство и Петросовет с первых послереволюционных дней ожидали монархической реакции и «контрреволюционных заговоров». Поэтому были арестованы отрекшийся император и члены его семьи. Но опасность исходила совсем с другого политического фланга.
19 марта русский политэмигрант Владимир Ульянов телеграфировал из Цюриха в Стокгольм товарищам по партии, возвращавшимся на родину: «Наша тактика: полное недоверие, никакой поддержки новому правительству; Керенского особенно подозреваем… Никакого сближения с другими партиями». 25 марта Верховное командование германской армии сообщило в МИД, что оно не возражает против транзита русских революционеров-эмигрантов из Швейцарии в специальном поезде с надежным эскортом. «В наших интересах, чтобы влияние радикального крыла русских революционеров возобладало», — писал из Берлина статс-секретарь Артур Циммерман представителю МИД при главной штаб-квартире.…Россия двинулась к Октябрю.
* Основные положения приказа предписывали: создать во всех воинских частях и на кораблях выборные комитеты; подчинить воинские части не офицерам, а выборным комитетам и Совету; все оружие передать в распоряжение и под контроль солдатских комитетов; отменить титулование офицеров.