Будущим послом США в России называют Джона Хантсмана, раньше работавшего в Сингапуре и Китае, бывшего губернатора Юты и даже участника республиканских праймериз на президентских выборах 2012 года. Если это назначение состоится — что ждать от Хантсмана?
Он профессионал, опытный дипломат и переговорщик, выходец из известной и состоятельной семьи, да и сам успешный бизнесмен (до 2007 года Хантсман владел семейным бизнесом — химической компанией мирового уровня Huntsman Corporation. — NT). Но он не знаток Росcии и не эксперт по России. И эффективно работать в Росии без знания языка, культуры и т.д. ему будет непросто. Процедура эта (назначения послом. — NT) долгая: номинация, слушания в Сенате — это позволит больше узнать и о том, что именно намерена предпринять на российском направлении новая администрация, и как лично Хантсман оценивает те или иные аспекты отношений с Москвой. Вы же помните, как проходило утверждение в Сенате кандидатуры (Рекса) Тиллерсона (на пост госсекретаря США. — NT). Сенаторы задали ему целый ряд серьезных вопросов, касавшихся и ситуации на Украине, и проблемы прав человека в России, — так будет и с Хантсманом, если он будет номинирован. Администрация делает правильный шаг, назначая на работу в Москву не просто профессионала, но человека влиятельного и самостоятельного, который будет в Москве принят — и воспринят — со всей серьезностью. Это тем более важно в период достаточно напряженных отношений, как сейчас между Россией и США.
Никакой перезагрузки отношений или какой-то «большой сделки» между Кремлем и Белым домом не предвидится
Что решают кадры
Находясь в первый срок администрации Обамы во главе посольства США в Китае, Хантсман вынужден был закрывать глаза на то, что в этой стране сажают инакомыслящих, правозащитников, притесняют меньшинства. А ведь подобные вещи стали чуть ли не рутиной и в России, куда теперь собирается Хантсман. Не означает ли это, что Соединенные Штаты окончательно закроют глаза на вопросы прав человека в России?
А вы что, считаете, что администрация Обамы закрывала глаза на ситуацию с правами человека в Китае?
По большей части — да.
Я так не думаю. У Соединенных Штатов с Китаем очень ровные, но и очень непростые отношения. Думаю, Хантсман, находясь в Пекине, четко доносил до китайских властей позицию США по проблемам, касающимся гражданских свобод и прав человека. То же самое, думаю, будет присутствовать и в его работе в Москве.
Когда Хантсман может оказаться — если вообще окажется — в Москве?
Не раньше зимы.
Какова будет позиция новой администрации в отношении России?
Президент Трамп пока успел высказаться в пользу создания коалиции с Россией в борьбе против террористической угрозы, исходящей, как он считает, от радикального ислама. Нынешняя администрация еще не завершила, скажем так, анализ политики прежней команды, еще не выстроила свои собственные приоритеты. Но как только это произойдет, американская внешняя политика, очень надеюсь, вернется к традиционным, выверенным подходам. Как показывает опыт, такой процесс, включая, как у вас говорят, подбор и расстановку новых кадров, требует времени. Например, в Госдепартаменте сейчас, после ухода Виктории Нуланд, по-прежнему нет заместителя госсекретаря по европейским делам. С другой стороны, стоит вспомнить, что и при Обаме, у которого была весьма организованная команда, этот пост оставался вакантным вплоть до сентября 2009 года, хотя Обама стал президентом в январе. В этот раз процесс может еще больше затянуться. Дело в том, что еще во время президентской кампании десятки самых известных специалистов по международным делам — члены Республиканской партии — подписали письмо против Трампа, и президент этого не забыл.
Тем не менее авторитетному эксперту Фионе Хилл из Института Брукингса, соавтору книги «Путин: оперативник в Кремле», вроде бы уже предложено стать советником по России в Совете по национальной безопасности США…
Я читал об этом в прессе. Официального назначения пока нет.
резко выросло число инцидентов, связанных с проявлениями ненависти и насилия в отношении этнических и религиозных меньшинств. в разных городах страны есть маленькие группы людей, которые движимы ненавистью по отношению к другим. Казалось, в Америке это навсегда ушло в прошлое. Нет, не ушло
Но если оно все же будет — чего ждать? Судя по ее книге, Фиона Хилл — сторонник весьма прагматических отношений с Россией. Такой подход, как правило, предполагает, что вопросы гуманитарного свойства оказываются на обочине…
Фиона Хилл — человек в высшей степени компетентный, владеющий всей полнотой информации. Она ведь работала главным аналитиком (intelligence officer) в Национальном совете по разведке, который координирует аналитическую работу 17 разведведомств США как в долгосрочном, так и краткосрочном плане. Она имела допуск к секретным данным, притом что ее пост был вполне публичным. Если ее назначат в Совет по национальной безопасности, то это будет ее первая должность, связанная с политикой, а не с аналитикой. В последнее время Хилл возглавляла Центр США и Европы в Brookings Institution. Это очень важно, особенно сегодня, когда очевидна взаимосвязь российско-американских и американо-европейских отношений.
Впрочем, рассуждать о том, что изменится с назначением Фионы Хилл, в любом случае рано: новый советник президента по национальной безопасности генерал Макмастер еще не сформировал свою команду. Я же говорю, это длительный процесс…
другая Америка
Трамп ввел в состав Совета по нацбезопасности в качестве главного стратега Стивена Беннона — человека крайне правых взглядов, который как-то высказался в том духе, что, мол, у них с Путиным общая позиция в отношении того, как переделать мир в соответствии с христианскими ценностями. У вас это не вызывает вопросов?
Понимаете, здесь важно разделять общий политический курс новой администрации и ее нововведения, некий новый стиль общения, публичные акции, которые так или иначе касаются и политики. Вот Беннон отвечает скорее за второе. Да, то, что Трамп его ввел в СНБ, у нас было воспринято как сенсация. Но мы ведь сейчас говорим о практической внешней политике, а это совсем другое. За нее, как и прежде, будут нести ответственность другие люди.
С другой стороны, уже сейчас некоторые шаги команды Трампа вызывают большие сомнения. Это означает, что нам не избежать жесткой полемики, столкновения противоположных позиций — словом, серьезной внутриполитической борьбы. Наше общество расколото. И думаю, это надолго, как минимум — до промежуточных выборов в Конгресс, которые грядут осенью 2018 года.
Уникальность нынешнего момента для Америки не в изъянах кадрового расклада. В Белый дом въехал человек, исповедующий американский национализм, — вот где абсолютно новый феномен. Он и его сторонники этого не скрывают. Впервые за свою жизнь я стал свидетелем того, что в ключевые институты Вашингтона пришли люди откровенно националистических взглядов со всей сопутствующей этому специфической риторикой. Да ладно бы только риторика. В Америке, что совершенно невозможно было представить себе раньше, резко выросло число инцидентов, связанных с проявлениями ненависти и насилия в отношении этнических и религиозных меньшинств — мусульман, евреев. Оказалось, что в разных городах страны есть маленькие группы людей, которые движимы ненавистью по отношению к другим. Казалось, в Америке это навсегда ушло в прошлое. Нет, не ушло.
Ну и конечно же, атмосфера предельно накалена в связи с вопросом о вмешательстве российских хакеров в наш избирательный процесс — а в том, что это было, в среде американского, и особенно вашингтонского, истеблишмента мало сомнений. Президент Трамп на это отвечает обвинениями в адрес разведывательского сообщества, СМИ, аналитиков — что они пытаются делегитимизировать его победу на выборах.
Вы верите в то, что российские хакеры повлияли на исход выборов в США?
Данные разведки, о которых пишет пресса, свидетельствуют, что эти хакерские группы были связаны с руководством России. Они решали несколько задач: во-первых, поставить под сомнения сам демократический процесс, во-вторых, создать негативное отношение к Хиллари Клинтон, и в-третьих, уже на последнем этапе кампании — помочь выиграть выборы Трампу.
Угрозы
Где вы видите самые большие риски?
Международный либеральный порядок сейчас оказался под угрозой. Лично я и раньше видел эти угрозы: рост правого популизма, усиление новых мировых держав вроде Китая, нестабильная ситуация на Ближнем Востоке, бум новых технологий… Это, скажем так, естественные факторы. Но я не мог даже предположить, что потенциальным стимулятором развала устоявшегося мирового порядка, фактором разбалансировки международных отношений может стать администрация США. Сейчас все крупные мировые игроки пытаются адаптироваться к новой ситуации — Европа, Китай, Япония… Россия — тоже. Как, с помощью каких политических и экономических инструментов в итоге приспособятся — пока сказать трудно. Но, учитывая склонность Путина к неожиданным тактическим решениям с целью обеспечить себе преимущество в краткосрочной перспективе — пример тому действия России и на Украине, и в Сирии, и на европейском театре, где Россия пытается воздвигнуть барьеры между США и их традиционными союзниками, — все это вызывает серьезные опасения. Мир вступает в довольно хрупкий период.
Сейчас главная задача — выстраивать отношения так, чтобы избежать непредвиденных инцидентов — вплоть до военных столкновений
У России и США разные ценности и интересы — это не устают подчеркивать представители экспертного сообщества в Америке. На чем в таком случае будут строиться отношения между Америкой Трампа и Россией Путина?
Никакой перезагрузки отношений или какой-то «большой сделки» между Кремлем и Белым домом не предвидится. Подобные ожидания ошибочны. Сейчас главная задача — выстраивать отношения так, чтобы избежать непредвиденных инцидентов, вплоть до военных столкновений, проводить своего рода риск-менеджмент. И хорошо, что в этом направлении уже делаются первые шаги — нашими военными. За последний месяц генералы Данфорд (председатель объединенного комитета начальников штабов армии США. — NT) и Герасимов (начальник Генштаба Вооруженных сил РФ. — NT) встречались уже дважды — в Баку и в Анкаре. Такой высокий уровень контактов между военными показывает, что риски непредвиденных инцидентов с участием российских и американских военных в последнее время резко возросли — в первую очередь в связи с военными действиями в Сирии. Ведь прежде зона действий ваших военных в Сирии ограничивалась в основном провинцией Латакия на северо-западе, наши были активны в районах, граничащих с Турцией на северо-востоке. Сейчас русские и американские военные действуют все ближе и ближе друг к другу. Две недели назад в районе сирийского селения Аль-Баб ваши самолеты по ошибке разбомбили союзные нам силы сирийской оппозиции, думая что это силы ИГИЛ*. Наши военные сразу же связались по горячей линии с вашими и попросили прекратить огонь. И они тут же среагировали.
Серьезность ситуации была еще и в том, что буквально в 4–5 км от Аль-Баба был дислоцирован американский спецназ. Представьте, что под бомбежку ваших самолетов попал бы наш спецназ и, не дай бог, кто-то из американцев бы погиб…
* Эндрю Уайс — вице-президент Фонда Карнеги, курирует исследования по России и Евразии. До прихода в фонд возглавлял Центр изучения Росии и Евразии в RAND Corporation, а еще раньше занимал пост вице-президента и инвестиционного стратега в American International group. В 1990-х и 2000-х, при администрациях Билла Клинтона и Джорджа Буша-младшего, работал в Совете по национальной безопасности США (СНБ) в качестве главного советника по делам России, Украины и Евразии.
* ИГИЛ (ИГ, «Исламское государство») — организация, запрещенная в России как террористическая.
Фото: Алексей Антоненко
