ВЛАДИВОСТОК: «На моем флаге было написано «Стыдно и жаль»
Евгений Жалба, студент, 22 года
Это мой первый митинг — никогда раньше не приходилось участвовать в подобном. Я был впечатлен фильмом Навального — раньше меня не особо касалась политика, и я не думал, что могу как-то на нее влиять. Когда я увидел фильм, мне захотелось выйти на митинг, получить ответ властей на обвинения в коррупции — опровержения или доказательства, хоть что-то. В идеале я бы хотел увидеть справедливое расследование. Если говорить, что возмущает, — это «бытовая коррупция». В моей жизни было несколько случаев, когда за то, чтобы что-то сделать качественно, просили взятку.
Когда узнал о том, что по всей стране люди говорят об одних и тех же проблемах, подумал, что было бы интересно на это посмотреть. Я даже не мог представить, что окажусь в самом эпицентре и буду в первых рядах протестующих. Там, среди единомышленников, я почувствовал себя частью чего-то большого. Понял, что делаю полезное дело, как бы громко это ни звучало.
На митинге я увидел много людей, которые не боятся отстаивать свою позицию. Оказалось, во Владивостоке, несмотря на то, что митинг не был согласован, люди не испугались. Честно говоря, думал, что соберется несколько сотен, но, по разным оценкам, во Владивостоке вышли 1000–1500 человек.
Игорь Карклин, производит чистящие средства для кофе-машин, 26 лет
На митинг пришел из-за раздражения. На моем флаге было написано «Стыдно и жаль». «Почему?» — спросили меня при задержании. Да потому, что Россия — «развивающаяся экономика», а Словакия — «развитая». Президент на посту почти 20 лет, на что это похоже? О прожиточном минимуме в $100 при нашем количестве ресурсов я умолчу. Эффективность власти мизерна.
«Там, среди единомышленников, я почувствовал себя частью чего-то большого. Понял, что делаю полезное дело, как бы громко это ни звучало»
На митинге было очень много молодежи. Людей среднего возраста почти не видел — это значит, что, может быть, если и не в этот раз, то через 20 лет точно у России есть шанс встать с колен.
Прошедший митинг длился для меня четыре минуты. В час дня я пришел с флагом, нашел подходящий ветер, и меня аккуратно забрали, свернули флаг и посадили в «бобик», привезли в местное РОВД. Четыре часа ничего не делали, потом стали писать кучу бумажек. Пару раз провели воспитательную беседу, спустя два часа я был свободен с протоколом о присутствии на незаконном митинге. После задержания к зданию полиции подошли почти все митингующие, около 800 человек, было приятно.
Александр Шестаков, повар, 28 лет
Я работаю поваром, с политикой никак не связан. Решил выйти на митинг, как и тысячи других, чтобы получить ответы на вопросы, которые появились к премьер-министру и правительству. Вопрос коррупции стоит очень остро, это касается абсолютно всех. Почти отсутствующее здравоохранение, непонятные налоги, политизированная система образования. Люди платят постоянно, все больше и больше, а уровень жизни не растет.
Да, я поддерживаю Алексея Навального. Но нельзя говорить о прошедших митингах как исключительно о политическом явлении. На них были неравнодушные люди с разными политическими взглядами, разного возраста и пола. Сейчас провластные СМИ очень любят говорить о «школьниках», которые были куплены или пришли в надежде получить €10 тыс. в случае задержания, но это не так. Школьников не было преобладающее число, и они не шли ради денег. Они просто хотят ответов так же, как и все остальные. Те же школы, где они учатся, постоянно собирают деньги с родителей на различные нужды, будь то ремонт, охрана или еще что. И так как коррупция повсеместно, это подается как норма.
Митинги 26 марта показали, что людей, которым не плевать, очень много. Они хотят ответов, и это кажется естественным в реалиях современного мира, но не России. Думаю, в будущем все должно измениться. Главное — перестать обращаться с нами как с людьми, которые должны терпеть.
ЕКАТЕРИНБУРГ: «Мы делаем то, что не сделали старшие»
Екатерина Кузнецова, студентка, 21 год
Мы устали от коррупции. От того, что нет медицины, образования, нет развития. Я несколько раз была в ситуации, когда явно ощущалось, что деньги ушли куда-то, но точно не на медицинское оборудование и не на зарплату врачей. В моем университете мало платят преподавателям. Они, конечно, ведут пары, но им это делать не очень-то хочется. Они и нам говорят, что есть их зарплата, а есть ректор, который, по сути, миллионер. У него дочь в Лондоне и двухэтажная квартира в элитном доме. И да, в общежитии, в котором я живу, ремонта не было давно, один раз там рухнул потолок. Есть еще одно общежитие, которое вообще нельзя использовать, но в нем живут студенты.
Матвей Кучевасов, студент, 18 лет
Самое главное — этот митинг был для нас. Власть его освещать не будет и на изменения не пойдет, но мы вышли и встретились друг с другом. В Екатеринбурге сколько было? Три тысячи, пять? Думаю, что все, кто вышел, изменились, потому что увидели, что не одиноки и что выйдем снова. Хотя раньше казалось, что в Екатеринбурге и других нестоличных городах протестной активности нет совсем.
Я не поклонник Навального, не являюсь либералом, хотя мне нравится то, что делают в Фонде борьбы с коррупцией. Сейчас всем, кто не согласен с действиями власти, важно создать общую оппозицию. Кто, если не мы, и когда, если не сейчас? Мы делаем то, что не сделали старшие.
Я придерживаюсь анархических взглядов, и единственное, что есть хорошего во власти, — это ее сменяемость. В выходные мы сделали небольшой шаг к сменяемости, к самоуправлению, настоящему народовластию.
Михаил, студент, 19 лет
Я не являюсь убежденным сторонником Алексея Навального. На митинг пошел, потому что, во-первых, посмотрел его расследование. Во-вторых, потому что честь гражданина должна быть защищена: нужно отстаивать свои права и требовать от власти ответов на такое сенсационное расследование. Мой долг как гражданина — осуществлять давление на власть ради достижения общественного блага, но, конечно же, демократическими методами, разрешенными Конституцией.
Я видел на митинге людей разного возраста. Молодежь, да, преобладала, было много людей от 16 до 25 лет. Хотя также были зрелые мужчины с горящими глазами, и бабушки, умудренные опытом, которые порой зажигали толпу. Очевидно, что на митинге присутствовали представители всех возрастов.
«Получается, что обычные люди платят налоги, должны затянуть ремни потуже, голодать и страдать неизвестно сколько, а на ком-то кризис вообще никак не сказывается»
МАХАЧКАЛА: «Не за Навального пошли, а за справедливостью»
Всеволод Журавлев, веб-дизайнер, 25 лет
(Приехал в Махачкалу из Белоруссии и собирается остаться здесь жить)
Официально я не отношусь ни к какой партии, но идеологически, если так можно выразиться, умеренный левый.
Организаторов митинга в Махачкале задержали за день до акции… Зря они встретились там, на бульваре. После этого уже меньше людей решили идти, до этого было больше желающих выйти. Но и информации было мало. Думаю, если бы ее было больше, то и людей пришло бы больше.
Однажды задержали в Беларуси на митинге в 2011–2012 году. Тогда тоже ночь я провел в изоляторе. Там обращались с нами, как с зэками: грубили, скручивали за спиной руки… В махачкалинском РОВД такого не было, зато меня давили морально.
О Навальном как о лидере я мало знаю, но когда смотрел его расследования, он мне показался убедительным и честным. Хотя в интернете ходят различные истории, что он, мол, человек с вопросами. Поэтому я пошел не за Навального, а за тем, чтобы требовать ответы на вопросы, которые он ставит. Кстати, многие митингующие так и говорят: что не за Навального пошли, а за справедливостью. Хотя Навальный лично мне ближе, чем многие другие политики. Потому что другие политики — они со своей старой школой жили в Советском Союзе. Все-таки они — часть старой системы. А Навальный — молодой и с новыми идеями.
Ольга Точеная, студентка, 21 год
Мне небезразлична судьба моей страны. Выход на митинг все-таки должен был привлечь внимание к расследованию дела (о коррупционных схемах с участием Дмитрия Медведева. — NT). Был фильм Навального, и там очень четко объясняется, как именно воровал Медведев, все схемы его… И самое удивительное — власть не дает никаких ответов, смеется людям в лицо. Сначала я хотела в одиночный пикет пойти, а потом узнала, что в Махачкале собираются организовать митинг, и решила присоединиться.
Это мой первый митинг. До этого я была диванным аналитиком и интернет-бойцом. Даже моя мама часто говорила: «Ты много говоришь, а на улицу не выходишь». А маме я сказала, что собираюсь на митинг, она ответила просто: «Ну выходи». Отцу я даже не сказала, потому что он пропутинец.
Все в стране знают о коррупции, и даже сами коррупционеры этого не скрывают, издеваются над людьми, плюют нам в лицо, а мы утираемся. Сил уже нет. Я узнала, что 26 марта по всей стране будут проходить митинги, и подумала, что в Махачкале этого не будет. Недооценила Махачкалу. Решила выйти на одиночный пикет с плакатом. Прочитала все правила одиночного пикета.
Я всем пытаюсь объяснить, что это был митинг против коррупции, а не за Навального. И на митинге не было ни одного лозунга за Навального. Хотя мне он нравится. Судя по тому, что я видела, он мне представляется достаточно честным. Но, может, мне это кажется. Я часто слышу о том, что он националист, и некоторые удивляются, как это в Дагестане вышли за Навального. Но в его речах я, наоборот, услышала, что не важно, какой стороны вы придерживаетесь, левой или правой, в каком регионе живете, это общая проблема — коррупция в стране.
«В выходные мы сделали небольшой шаг к сменяемости, к самоуправлению, настоящему народовластию»
Зухраб Омаров, повар, 27 лет
Я не отношу себя ни к какой политической партии. Я вышел сам по себе. Мне говорили, что я «проплаченный». Никакой я не «проплаченный». Вышел как обычный гражданин. Наш народ уже запугали тем, что, мол, правоохранительные органы, силовые структуры за всеми следят, — люди просто боятся выходить на такие митинги.
У нас в стране тотальная коррупция. А в Дагестане — особенно. Если где-то воруют, у нас воруют еще больше. Полмиллиона дагестанцев живут за пределами республики. И этот отток продолжается. Возвращаться сюда тем, у кого появилась возможность жить в другом месте, нет смысла. Разве только в гости приезжать.
Россия сейчас живет в режиме внешнего давления, экономических санкций. Уровень жизни падает. В фильме Навального показывают дворцы Медведева, виноградники, яхты. Получается, что обычные люди платят налоги, должны затянуть ремни потуже, голодать и страдать неизвестно сколько, а на ком-то кризис вообще никак не сказывается…
Мы хотим, чтобы те деньги, которые должны тратиться на население, тратились по назначению — на строительство дорог, поликлиник, школ, детских садов, чтобы было нормальное медицинское обслуживание. И они не должны обогащать наших чиновников и их родных.
Я не понимаю тех в нашей республике, кто говорит, что мы якобы пошли «за Навального». Говорят, что он, мол, «нацист», «такое-то сказал про Северный Кавказ»… Навальный не имеет ничего против обычных кавказцев, дагестанцев. Ну, может, он и сказал что-то такое, что могло не всем понравиться, но он-то имел в виду наши бандитские структуры, которые не дают нормально жить людям. Мне нравится, что Навальный борется с коррупцией. В следующем году я буду за него голосовать.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ: «я родился в 1997 году и не видел ни одной нормальной президентской кампании в России»
Андрей, студент, 19 лет
Я участвовал в митингах в защиту Исаакия, в других, я вообще интересовался политикой с детства, следил за событиями на Болотной и в 2011-м,
и в 2012 году, хотя был еще школьником. Мне интересно, как работают многие вещи в протестном движении — я и в штаб Навального ходил, хотя не могу сказать, что сильно его поддерживаю, у нас с ним все-таки разные взгляды. На митинг 26 марта вышел, потому что думал — это повлияет на жизнь, и хотя видел много митингов, которые закончились лишь еще бóльшим закручиванием гаек, все равно считаю, что выйти на улицу — очень важно. Борьба с коррупцией — это серьезно, даже если за ней стоят чьи-то амбиции. Потому что внутренние проблемы России в публичном пространстве часто обходят стороной, как будто хотят отвлечь от них внимание, а коррупция — это следствие более глубоких проблем всех государственных структур, и к ней нужно, наоборот, привлекать внимание. И мне очень интересно наблюдать и даже участвовать в том, как Навальный и его штаб ведут свои кампании: я родился в 1997 году и не видел ни одной нормальной президентской кампании в России, и мне очень интересно наблюдать, как это делает Навальный.
Влад, студент, 21 год
Мы с друзьями пошли для того, чтобы показать своим сверстникам, которые остались дома, что есть люди неравнодушные и есть люди, готовые добиваться перемен. Потому что когда слышишь от взрослых людей, что «уже ничего не изменить» и «пусть все будет как будет», это понятно — они прожили жизнь и ничего не ждут. Но когда ты слышишь такое же от молодых людей, становится неловко — тебе с этими людьми жить, а они так рано завяли. Поэтому мы и пошли.
Юрий, студент, 21 год
К шествию я присоединился уже на Невском, дошел до площади Восстания, и там нас начали выдергивать: кинули в автозак, полтора часа автозак стоял перед отделением полиции, из него никого не выпускали. Очень долго делали протоколы и долго не выдавали копии, в результате я вернулся домой ночью. Сама полиция вела себя вежливо, они так и говорили — вы нам не нужны, тем более в выходной день. Если кто-то из задержанных требовал адвокатов, тогда полицейские начинали ехидничать. Зато сотрудники центра «Э» откровенно грубили, хамили, угрожали: требовали назвать друзей, запугивали — попадете в списки, потом не видать госслужбы, будут проблемы с военной кафедрой. Говорили: первый раз мы вас просто запишем, а второй раз — штрафы и неприятности в университете. Друзья уже шутят — на штраф скинемся!
«Сотрудники центра «Э» откровенно грубили, хамили, угрожали: требовали назвать друзей, запугивали — попадете в списки, потом не видать госслужбы, будут проблемы с военной кафедрой»
Коррупция — очень больная тема, но раздражают даже не сами большие деньги, а то, на что они тратятся. Когда это идет таким потоком, когда воруют, воруют, а тратят на кроссовки, на собак, появляется вопрос: а адекватны ли эти люди, которые нашей страной управляют? У нас следующий год выборный, и я бы пошел голосовать за Навального. А за кого еще? За Явлинских и Жириновских? Или снова за Путина? Мы против этого и выходили — против того, что у нас нет выбора.
РОСТОВ-НА-ДОНУ: «Молодежь у нас уже радикализирована и без фильмов Навального, они хотят что-то менять прямо сейчас и любыми способами»
Александр Банников, гражданский активист, один из организаторов акции, 25 лет:
Мне повестку домой (для составления протокола об участии в незаконной акции. — NT) принес участковый, и на следующий день мы с юристом отправились в участок. Юриста моего сразу пускать не хотели, но он пригрозил жалобой в прокуратуру, и те сдались. Офицер, который составлял протокол, был в штатском, вел себя спокойно. Я лишь напомнил ему, что он должен действовать по закону. Ведь сам факт, что протокол составлялся спустя более чем двое суток после события, — уже нарушение. Не говоря уже о том, что сам митинг нельзя было назвать несанкционированным: я подавал на него заявку в администрацию города и был согласен в случае, если место уже занято, пересмотреть место и время проведения акции. Но муниципалитет этого не сделал, то есть с точки зрения закона проводить митинг нам никто не запрещал. Однако суд все равно счел митинг незаконным и назначил мне штраф в 15 тыс. руб.
На митинге было очень много молодых людей. Почему? Они хотят реальных действий. И это, кстати, огромная проблема. Молодежь у нас уже радикализирована и без фильмов Навального, они хотят что-то менять прямо сейчас и любыми способами. На митинге я видел: найдись провокатор, который позвал бы их идти громить витрины и прочее — случилась бы беда. Поэтому наши действия были во многом направлены на то, чтобы остановить этих молодых людей, успокоить их, объяснить, что перемены должны происходить постепенно, что должны быть системные изменения. На мой взгляд, нам это удалось.
Записали: Дарья Миколайчук, Владивосток, Аида Мирмаксумова, Махачкала, Владислав Горин, Екатеринбург, Наталья Шкуренок, Санкт-Петербург, Елена Романова, Ростов-на-Дону
Фото: из архива Игоря Карклина, Владислав Лоншаков/Коммерсантъ, Владимир Севриновский, из архива Александра Банникова, valya egorshin/nurphoto/sipa usa/east news
