Алексей Левинсон, «Левада-Центр»
К сожалению, нет точных данных о составе участников: есть собственные наблюдения плюс мнения квалифицированных участников и наблюдателей. Если обобщать, то на мероприятии было меньше тех, кто выходил на митинги раньше, в том числе в 2011–2012 годах, меньше и тех, кто приходил на последние марши памяти Бориса Немцова. Этих «ветеранов» (мужчины и женщины — примерно в одинаковой пропорции, возраст средний и старше, в 2011 году им было 40–45, следовательно, сейчас 45–50) как минимум на несанкционированном шествии в Москве было меньше. Зато много было тех, кто вышел на митинги в первый раз, значительная часть из них — очень молодые люди. Некоторые — несовершеннолетние, школьники, что для прежних акций было нехарактерно (речь только о Москве).
Я также думаю, что шире была представлена относительно более образованная часть московской публики. Больше представлена молодежь, меньше — старший возраст, больше — люди с доходом средним и выше. Было немало тех, кто специально приехал из других городов и даже стран. Но тех, кого мы называем «приезжими», «гастарбайтерами», — на Тверской, судя по всему, не было.
Так же было заметно, что 26 марта преобладали мужчины. Если учесть, что статистически женщин больше, значит, мысль о том, что на митинге возможно физическое сопротивление или насилие, повлияла на состав участников.
