пикник на обочине

5 апреля в селении Новый Тухчар силовики разогнали акцию бастующих против системы «Платон» дальнобойщиков, в которой было задействовано до 80 грузовиков и примерно столько же легковых автомобилей — группа поддержки. К тому времени колонна из 500 большегрузов совершила автопробег по маршруту Манас — Махачкала — Манас. Попытку повторить его полиция заблокировала, в результате в Манасе скопились 250–270 фур.

По данным лидера объединения перевозчиков Дагестана Рустама Малламагомедова, в республике работает 110 тыс. грузовых автомобилей, из них более 31 тыс. имеют грузоподъемность 12 тонн и выше. Бастуют 95% водителей грузовиков.

«Мы у государства не просим денег, мы взяли кредиты, взяли в долг, как-то заработали на машину — так дайте нам работать»

«платим трижды»

3 апреля, село Тухчар, что в получасе езды к северу от Махачкалы. На обочине стоят в ряд грузовые и легковые автомобили. Дальнобойщики заняты обустройством и хозяйством: одни варят картошку в большом котле, другие разделывают мясо, третьи рубят дрова, четвертые следят за самоваром, пятые едят, сидя на корточках. Собрались они здесь спонтанно, и не все даже знают друг друга по именам. Вечером большинство расходятся по домам, на ночь остаются дежурные.

Вокруг импровизированного пикника на обочине с десяток сотрудников полиции. Никто никому не мешает, все тихо-мирно. Впрочем, забастовщики бурно реагируют на проезжающие мимо фуры, водители которых продолжают работать.

— Сколько намерены стоять?

— До конца, пока «Платон» не отменят. Какой смысл уходить, если уже вышли.

По словам протестующих, разогнать их не пытались — говорят, полицейские тоже понимают, что они не делают ничего противоправного.

— У нас в республике у дальнобойщиков нет возможностей устроиться на другую работу, потому что нет ни фабрик, ни заводов, практически ничего нет, — объясняет NT Рустам Малламагомедов. — На грузовом транспорте работают 70% мужчин, колесят по всей стране. Это единственный легальный способ, которым они могут прокормить свои семьи, зарабатывая деньги своим трудом. Если лишить их этого заработка, что они должны делать? Идти воровать? Регистрироваться на бирже труда, чтобы получать от государства копейки? Мы у государства не просим денег, мы взяли кредиты, взяли в долг, как-то заработали на машину — так дайте нам работать! Мы платим все налоги: акциз на топливо, транспортный налог. Дважды платим, а теперь с системой «Платон» — трижды, за одни и те же дороги.

5 апреля лидера дальнобойщиков Дагестана после пресс-конференции в Москве задержали сотрудники уголовного розыска. Позже, ничего не объясняя, Малламагомедова отпустили.

Протест дальнобойщиков уже отразился на дагестанском рынке продовольствия: по состоянию на 7 апреля муки на хлебозаводах Махачкалы осталось на 2–4 дня.

«все село за вас»

Протест дальнобойщиков в республике поддерживают многие.

— Я живу в Кизлярском районе, все наше село за вас болеет. Поэтому я здесь, — подходит к протестующим молодой парень. Водители реагируют на его слова бурными аплодисментами.

Подъезжает машина, из нее выходят две женщины с полными пакетами еды. У одного из дальнобойщиков пакет выскользнул из рук, он бережно поднимает продукты и выкладывает их на самодельный столик — толстую доску на паре кирпичей. Там уже стоят банки соленых огурцов, компоты, аджика, молоко, сметана, сахар, соль, хлеб, чай, уксус.

— Часть еды нам привозят люди — едут по трассе и что-то оставляют, часть — покупаем сами в складчину, — говорит один из водителей.

Глава Дагестана Рамазан Абдулатипов обещал протестующим, что все их законные требования по вопросам, находящимся в компетенции республиканских властей, будут учтены. «Мы стараемся поддерживать малый и средний бизнес и всегда будем выполнять законные требования водителей, но нельзя идти на поводу провокаторов, которые используют их для нагнетания обстановки в Дагестане. Подобные незаконные действия наносят вред всей республике и самим дальнобойщикам. Если люди платят налоги, регистрируют свою деятельность и работают в рамках закона, то мы должны им помогать ежедневно. Никакие структуры не должны их мучить», — заявил Абдулатипов 3 апреля на оперативном совещании Совета 
безопасности республики.

«Мы здесь не для того, чтобы свергнуть власть, а чтобы та власть, которая есть, дала нам возможность работать и чтобы законы были не против народа, а для народа»

Спор у дороги

Дальнобойщики зашумели: подъехал старый КамАЗ, в кабине — водитель и сотрудник «Дагресурса», компании, которая поставляет цемент и бетон на стройки Махачкалы. Просят протестующих их пропустить.

— Предприятия, которые поддерживают акцию и приостановили деятельность, жалуются, что вы продолжаете работать. Все их клиенты, говорят, уходят к вам. И что им делать? — спрашивает представителей «Дагресурса» один из дальнобойщиков.

— У нас и без них есть свои клиенты. У нас нет конкурентов, брат. У нас огромная организация, руководитель сказал, что целиком поддерживает вас, — отвечают те.

— Сабур (терпение, дагестанский. — NT) проявите, пару месяцев не работайте!

— Мы же по городу возим, за это разве может быть разговор?

— Вы говорите, из города не выезжаете, но вы же ходите на рынок, покупаете продукты, семью кормите. А представьте себе дальнобойщика, который вынужден за все переплачивать. На рынке нам приходится покупать вещи в два, в три, порой и в пять раз дороже. Это что, вас не коснется? Коснется. Торговцы же цену не по своему желанию добавляют, они вынуждены. Имейте чуточку терпения. Чем больше мы сплотимся, тем быстрее вопрос разрешится. Потому что правительство поймет, что это касается не только нас, а всей страны.

— Можно, наверное, взрослого человека пропустить на старом КамАЗе? — перебивает агитацию сотрудник «Дагресурса».

— Давайте так: мы отпускаем вашего водителя, но вы постарайтесь пойти навстречу. Не выезжайте хотя бы пару дней. Нас только-только начали замечать, по всем регионам пошла информация.

«Зарплаты африканские, а штрафы европейские»

— 50 лет работаю. Мне 57 лет, я начал с детства работать. Дороги нет, а деньги мы платим. Когда еду до Волгограда, у меня только на весы (контрольное взвешивание автомобиля в пути следования. — NT) уходит 6–7 тыс. руб., а теперь еще «Платон».

— Мы хотим работать, а жить нам не дают. Я работяга, зарабатываю копейки на своем старом драндулете, выезжаю, чтобы семью накормить. Власть душит со всех сторон, и выезжать неохота. Пускай дают народу работу какую-нибудь, чтобы была хотя бы минимальная зарплата. У меня в семье семь человек, я чем должен их кормить? Для моей семьи 15 тыс. хватает, пускай хотя бы эту зарплату дают. И, не дай бог, в дороге колесо еще взорвется, я домой приеду ни с чем.

— Уезжаю из Махачкалы в Москву — плачу транспортный налог, плачу акциз на солярку, который подняли на 7 руб. Еще мы платим государству 10 тыс. руб., когда едем туда и обратно. Медведев, видите ли, пошел нам навстречу, теперь «Платон» стоит 1,53 руб. за километр. А это 8 тыс. сверху. Да еще машину содержать надо. Ничего не остается. Говорят про поддержку малого бизнеса — вот он, пожалуйста, малый бизнес. Мы стоим, потому что нас душат, а не от хорошей жизни.

— Мы здесь не для того, чтобы свергнуть власть, а чтобы та власть, которая есть, дала нам возможность работать и чтобы законы были не против народа, а для народа. С 27 марта мы бастуем, и ни один из лидеров партий не сказал, что россияне бастуют. А во время выборов они будут кричать: «Мы с вами, народ!» Где они? Если они думают, что обойдутся без народа, пусть выходят и работают вместо нас. Посмотрим, как они справятся с этой задачей.

— Мы живем в государстве, где зарплаты африканские, а штрафы европейские. Это что за государство? Люди получают зарплаты 7–8 тыс., а штрафы должны платить в 400 тыс. Власть что — головой тронулась?

Фото: Патя Амирбекова