Выдержки из доклада Генеральной прокуратуры 3 августа появились в газете «Известия». Согласно опубликованным данным, по числу зарегистрированных коррупционных преступлений среди субъектов Федерации лидирует Курская область. По сравнению с первыми шестью месяцами прошлого года их число в регионе за первое полугодие 2016 года выросло на 189% (257 преступлений против 89 в 2015 году). Вторую и третью строки «черного списка» заняли республика Удмуртия (113% роста с января по июнь 2016 года по сравнению с аналогичным периодом прошлого года) и Астраханская область (105% роста).
Дела без приговоров
«Доклад, о котором пишут «Известия», никто пока не видел, — говорит NT заместитель директора «Трансперенси Интернешнл — Россия» Илья Шуманов. — Так что в нашем распоряжении имеется лишь интерпретация этого документа одним из изданий. Согласно данным газеты, коррумпированность регионов подсчитывалась по числу возбужденных уголовных дел этой направленности. Само проведение таких расследований и оперативно-розыскных мероприятий не является прямой обязанностью Генпрокуратуры. Можно предположить, что в перечисленных регионах в последнее время начали лучше работать полиция и следователи».
Если же говорить о географии распространения в России коррупции, то Шуманов считает, что наиболее проблемными с этой точки зрения являются регионы с тесными, замкнутыми внутренними связями — такие, к примеру, как республики Северного Кавказа. Также заместитель директора «Трансперенси Интернешнл — Россия» отметил, что в России почти не подвергаются преследованию такие коррупционные правонарушения, как оказание чиновниками протекции или лоббирование ими коммерческих проектов своих родственников, друзей и бизнес-партнеров. По мнению Шуманова, возникающие в таких случаях конфликты интересов могут наносить бюджету и экономике гораздо более ощутимый ущерб, чем мелкие поборы.
Согласно докладу, на который ссылаются «Известия», в целом по стране с начала текущего года и по конец июня было зафиксировано свыше 21 тыс. коррупционных преступлений. По сравнению с 2015 годом эта цифра стала больше на 2%. Однако, по сведениям Ильи Шуманова, при общем росте количества возбужденных уголовных дел число реальных приговоров и случаев лишения мздоимцев свободы в настоящее время снижается.
Валютная мзда
По словам сотрудника отдела расследований Фонда борьбы с коррупцией Георгия Албурова, в последнее время коррупционеры, несмотря на серьезное уменьшение «бюджетного пирога», и не думали пропорционально снижать свои коррупционные аппетиты. «К сожалению, так не происходит, — сказал NT Албуров. — Взяточники только более ожесточенно борются за свой кусок и берут как в последний раз».
Это мнение частично подтверждает и Илья Шуманов, объяснивший NT, что в последнее время, с наступлением экономического кризиса, на коррупционном рынке произошла переоценка ценностей. Если в «тучные годы» взятки брали рублями, то теперь мзду конвертировали в твердую валюту, причем нередко по курсу 2-летней давности. Что приводит к значительному повышению сумм взяток.
Кроме того, замдиректора «Трансперенси Интернешнл — Россия» заметил, что многие используемые сейчас высокотехнологичные способы передачи денег остаются вне поля зрения российских правоохранителей и защитников закона. «Коррупция мутирует, приспосабливается. Платежи проводятся через интернет, транзакции проходят в офшорах, — говорит Шуманов. — Российские правоохранители об этих финансовых каналах просто не получают информации».
А судьи кто?
Албуров напоминает, что чаще всего в России уголовные дела по коррупционным преступлениям возбуждаются против врачей, учителей и гаишников, получивших небольшие взятки. Если же говорить о более крупной «рыбе», то ситуация не так однозначна. «После проведения нами расследований относительно бизнеса семьи генерального прокурора Юрия Чайки можно утверждать, что одним из наиболее коррумпированных ведомств является именно Генпрокуратура, — заявил NT сотрудник ФБК. — Поэтому к любым отчетам, подготовленным в этом надзорном органе, следует относиться с иронией. Хотя наблюдать за арестами отдельных высокопоставленных чиновников или силовиков чрезвычайно увлекательно, а видеть тех, кто еще недавно сам сажал за решетку оппонентов, на скамье подсудимых — приятно, назвать такую борьбу с коррупцией системной я не могу. В России сегодня одни коррупционеры хватают других».