5 сентября Минюст РФ включил «Левада-Центр» в список НКО — иностранных агентов
— Здравствуйте! Не могли бы вы ответить на несколько вопросов о ситуации в стране, о вашем отношении к российским политическим лидерам, о готовности участвовать в ближайших выборах и поделиться ощущениями, возникающими у вас во время просмотра основных российских телеканалов. Опрос проводится Центром Левады — организацией, которую Минюст признал исполняющей функции «иностранного агента».
Так или примерно так должны будут теперь начинать опросы интервьюеры от «Левада-Центра». Очевидно, это резко увеличит количество отказов от разговора, изменит отношение к интервьюеру, сместит выборку — словом, сделает всю информацию, получаемую социологами, практически бессмысленной.
Логика, по которой социологов признали агентами, проста и непротиворечива, если принять исходные предпосылки: 1) большинство государств мира проводят враждебную по отношению к встающей с колен России политику; 2) политическая деятельность — это не только участие в выборах, не только борьба за власть, но и любое обсуждение решений, принятых госчиновниками, любое участие в общественной дискуссии по проблемам внутренней и внешней политики.
Если эти две предпосылки приняты, дальнейшее не составит сложностей: 3) «Левада-Центр» получал финансирование от университетов (Columbia University, George Washington University, University of Wisconsin Madison) и социологических компаний (Gallup, Ipsos Mori UK) из «враждебных» России стран; 4) «Левада-Центр» задавал респондентам вопросы об их отношении к проводимой в стране политике. Хуже того, его сотрудники — Лев Гудков, Алексей Левинсон, Денис Волков и другие — регулярно выступают с публичной критикой этой политики, и что уж совсем плохо, деконструируют механизм поддержки этой политики населением, то есть объясняют, почему тем, кого бьют, это нравится.
Почему с социологией решено покончить именно сейчас (остальные соцслужбы, занимающиеся регулярными замерами настроений населения, находятся под управлением государства) — вопрос открытый. Вряд ли дело в цифрах, показывающих доверие к Путину, или готовность голосовать за единороссов: они у «Левада-Центра» почти такие же, как у социологов на госдовольствии. В августовском опросе ЕР получила у Центра Левады меньшую, чем у ВЦИОМА и ФОМа поддержку только потому, что левадовцы дали респондентам возможность сказать, что они не знают, за кого голосовать и пойдут ли на выборы. Думаю, правы социолог Григорий Юдин и политолог Григорий Голосов: дело не в процентах поддержки, а в том, что 1) левадовцы задают людям «неправильные» вопросы и тем самым формируют у них политически неверные представления о реальности (ВЦИОМ и ФОМ практически не задают населению вопросов, которые бы им не хотело задать государство); 2) левадовцами нельзя управлять, решая из Кремля, какие данные стоит публиковать, а какие не надо. И если в какой-то момент цифры начнут портиться, левадовцев нельзя будет попросить их «придержать». А это, сами знаете, — уже угроза нацбезопасности.
Левадовцами нельзя управлять, решая из Кремля, какие данные стоит публиковать, а какие не надо. И если в какой-то момент цифры начнут портиться, левадовцев нельзя будет попросить их «придержать». А это, сами знаете, — уже угроза нацбезопасности
Государство Российское продолжает считать политической деятельностью высказывание мнений и проведение исследований. Назвал власть «аморальной» и «безответственной», как Гудков в 2014 году на одной конференции, — это политика. Сказал в интервью (тоже Гудков), что угар пропаганды не может длиться вечно, и посткрымская эйфория когда-нибудь закончится, — политика. И совсем уж курьезно, что Минюст, как выяснил РБК, возмутило, что в июле 2016-го в одной из лекций Гудков выразил мнение: власть в России — авторитарная система, действующая исходя из интересов бюрократии и силовых структур. Открытие, тоже мне…
Похоже, в ближайшие несколько лет в России будет полностью покончено со свободой мнений и исследований. Университетские стены перестанут защищать инакомыслящих, СМИ будут регулироваться еще жестче. А тем, кто не догадается замолчать, — постепенно объяснят, что непростая обстановка в стране и мире требует единства.
