В советские времена у затюканного бюрократическими инстанциями простого человека оставалась последняя угроза чиновникам — «Я буду писать в ООН!» Это почему-то звучало сильней, чем «буду жаловаться в профком», «писать в газету» или «обращусь в ЦК». Далекая, недосягаемая инстанция казалась «Китеж-градом» планетарного масштаба, чем-то всемогущим, обладающим верховенством законной воли над всеми нациями, которая, в случае чего, поможет получить бесплатную квартиру, если тебя вдруг кто-то обходит вне очереди, или призовет к ответу плохого домоуправа.
Кто должен был быть заглавным предводителем такого кристально честного товарищеского суда всего мира? Некто бескомпромиссный борец за права трудящихся, отважный, гордый и непримиримый ко всякой людской несправедливости, нетерпимый к нарушителям закона и морали...
Переносясь во времени и пространстве прямо на нью-йоркскую Первую авеню, где 13 октября в штаб-квартире ООН избран новый генеральный секретарь — не женщина, как обещали, а португалец Антониу Гутерриш, — понимаешь, что ни одно из перечисленных качеств Генсеку не пригодится и даже помешает. Возглавить секретариат Организации нынче может только мастер компромисса, умеющий ладить со всеми и проскользнуть между Сциллой и Харибдой, то есть в современном контексте — между Россией и США. Эта такая профессия вроде брокера, посредничающего между заинтересованными сторонами, как в своей речи и определил сам 67-летний политик, который сменит южнокорейца Пан Ги Муна 1 января 2017 года.
Избранник пяти
Кандидат на роль главы ООН должен уметь нравиться, причем не 193 нациям, мнение которых не имеет практического значения, а пятерке постоянных членов Совета Безопасности. Россия, Китай, Франция, США или Великобритания на своих закрытых голосованиях могут наложить вето — и прощай, карьера в организации с голубым глобусом на эмблеме! Генассамблее, или по-простому — всеобщему собранию наций, — по регламенту предписано лишь одобрение выбора, сделанного за закрытыми дверями овального зала Совбеза. То есть посланцы государств не имеют права голосовать за лидера наций, но зато сполна наделены правом хлопать в ладоши избраннику пяти постоянных членов, что и произошло 13 октября. Для большего веса и политической туманности эту формальную процедуру одобрения резолюции Совбеза назвали «акламацией».
Архаичная, противоречащая элементарным представлениям о демократии система тайных выборов генсека ООН своей закрытостью напоминает выборы Папы Римского. В придачу господин Гутерриш признался в своей речи, что весть об одобрении его кандидатуры «вызвала два чувства — благодарность и смирение». Хотя нынешний избирательный сезон в штаб-квартире на Ист-ривер еще называют «беспрецедентно открытым», поскольку кандидаты приходили на встречу с представителями всех наций и даже отвечали на их вопросы.
АРХАИЧНАЯ, ПРОТИВОРЕЧАЩАЯ ЭЛЕМЕНТАРНЫМ ПРЕДСТАВЛЕНИЯМ О ДЕМОКРАТИИ СИСТЕМА ТАЙНЫХ ВЫБОРОВ ГЕНСЕКА ООН СВОЕЙ ЗАКРЫТОСТЬЮ НАПОМИНАЕТ ВЫБОРЫ ПАПЫ РИМСКОГО
Заседая все чаще и дольше
Помнится, когда главой секретариата ООН избрали Пан Ги Муна, вежливый южнокорейский дипломат смешил нас, аккредитованных при ООН журналистов, тем, что по азиатской традиции поначалу кланялся каждому встречному-поперечному в коридорах штаб-квартиры. Гутерриш не новичок на Первой авеню, он в 2005–2015 годах занимал пост Верховного комиссара ООН по делам беженцев. По крайней мере, этот человек в теме, которая будет самым главным вызовом современного мира, в котором мира нет.
Поэтому бывший премьер-министр Португалии и председатель Социнтерна, Гутерриш, вполне возможно, выглядел наиболее ярким претендентом из всей выдвинутой плеяды и был фаворитом всех туров закрытого голосования в СБ ООН. Но едва ли это будет лидер, способный встряхнуть организацию, которой скептики уже пророчат судьбу Лиги наций, если она будет демонстрировать полную неспособность предотвратить военные конфликты, для чего и была задумана ее основателями. Совет Безопасности ООН заседает все чаще и дольше, но это почему-то никак не способствует делу мира.
ЕДВА ЛИ ЭТО БУДЕТ ЛИДЕР, СПОСОБНЫЙ ВСТРЯХНУТЬ ОРГАНИЗАЦИЮ, КОТОРОЙ СКЕПТИКИ УЖЕ ПРОРОЧАТ СУДЬБУ ЛИГИ НАЦИЙ, ЕСЛИ ОНА БУДЕТ ДЕМОНСТРИРОВАТЬ ПОЛНУЮ НЕСПОСОБНОСТЬ ПРЕДОТВРАТИТЬ ВОЕННЫЕ КОНФЛИКТЫ, ДЛЯ ЧЕГО И БЫЛА ЗАДУМАНА ЕЕ ОСНОВАТЕЛЯМИ
ООН растеряла былой авторитет, не сумев предотвратить военные конфликты и гуманитарные кризисы в Руанде, Дарфуре (Судан), бывшей Югославии, Украине и, в первую очередь, в Сирии, где происходит самая кровавая гуманитарная катастрофа со времен Второй мировой войны. «Легче найти деньги на гробы, чем на доктора», — язвил по поводу действенности ООН в решении гражданских конфликтов предшественник Пан Ги Муна Кофи Анан.
Устав отводит Генсеку не так уж много прав, однако в истории Организации были политики, чей моральный авторитет выходил за круг их полномочий. Антониу Гутерриш, судя по всему, и не претендует на роль лидера.
«Подход к решению непростых задач в нынешнем сложном мире может опираться только на простое понимание того, что Генеральный секретарь сам по себе не может дать ответы на все вопросы и что он не должен навязывать свою точку зрения», — заметил Гутерриш на церемонии акламации. Он добавил, что намерен предлагать свои добрые услуги и способствовать наведению мостов.
Вето — это святое...
Самыми острыми проблемами Организации дипломаты всех наций в ООН называют систему выборов Генсека, исключительные права пяти наций-постоянных членов СБ, обладающих правом ветом, и сам состав постоянных членов, не отражающий современную карту мира и его политические реалии. Однако изменить статус кво в Совете Безопасности едва ли удастся в обозримом будущем — «пятерка» расставляет локти, не желая впускать в своей круг новичков. С правом вето СБ также добровольно не расстанется: даже на идею отмены вето он может... наложить вето. Овальный зал — это, пожалуй, единственное место в мире, где Россия воистину ощущает себя супердержавой.
ИЗМЕНИТЬ СТАТУС КВО В СОВЕТЕ БЕЗОПАСНОСТИ ЕДВА ЛИ УДАСТСЯ В ОБОЗРИМОМ БУДУЩЕМ — «ПЯТЕРКА» РАССТАВЛЯЕТ ЛОКТИ, НЕ ЖЕЛАЯ ВПУСКАТЬ В СВОЙ КРУГ НОВИЧКОВ