Рабочий день начинается в 11. Дверь в офис открывает Илья Гущин — фигурант «болотного дела», который решением Замоскворецкого суда был приговорен к трем с половиной годам колонии общего режима. На свободу Илья вышел 5 августа 2015 года.
Сейчас он работает в «Руси Сидящей».
В коридоре все заставлено коробками с мылом, консервами, памперсами: часть из них только прибыли — их присылают люди, которые хотят помочь заключенным, часть коробок, наоборот, уже готовы к отправке в колонии.
Школа общественного защитника
Кроме Гущина с утра в офисе правозащитник фонда Сергей Шаров-Делоне, он занимается одним из главных проектов «Руси Сидящей» — Школой общественного защитника (ШОЗ).
Сергей в качестве общественного защитника плотно работает по «болотному делу» уже несколько лет: в Замоскворецком суде он представлял Андрея Барабанова, осуждённого в 2014 году на 3 года и 7 месяцев колонии общего режима. Сейчас Шаров-Делоне представляет также интересы Ивана Непомнящих — тоже фигуранта «болотного дела», осужденного в 2015 году на два с половиной года колонии общего режима.
По словам Шарова-Делоне, общественных защитников не хватает, адвокатов, готовых тут же выехать, тоже мало: а активистов, задерживаемых на акциях, все еще достаточно.
ШОЗ — глобальный проект, в Сахаровском центре правозащитники, юристы, адвокаты читают лекции и делятся всеми правовыми и юридическими знаниями, необходимыми, чтобы оказывать услуги фигурантам разнообразных дел во время задержания, следствия, суда и во время исполнения наказания по приговору.
«Очень важно научить правозащитника не только, как вести себя в суде или со следователем, но и не бросать своего подопечного после оглашения приговора, как часто делают государственные защитники», — поясняет Шаров-Делоне.
Курс лекций длится неделю: первые три дня посвящены ведению уголовных дел с момента задержания и до получения УДО — последнего момента, где защитник может помочь и повлиять на ход дела. Четверг отводится под специальные темы: фото-, видео- и лингвистические доказательства на судах.
«Фото- и видеодоказательства мы отработали на «болотном деле», а вот лингвистические доказательства вошли в моду недавно — в связи с увеличением дел о постах в социальных сетях», — делится опытом Шаров-Делоне.
В пятницу лекции посвящены административным делам.
По словам Делоне, чаще всего в ШОЗ приходят люди, которых так или иначе коснулась российская система правосудия, и теперь они хотят самостоятельно защищать в суде своих родных. Обычно это связано с тем, что государственный защитник не в состоянии оказать должную помощь — либо не работает вовсе, либо работает на сторону обвинения и откровенно «топит» своего подзащитного в суде.
Далеко не все ученики ШОЗ — политически подкованные и юридически образованные люди. Приходится объяснять азы. Сергей Шаров-Делоне отметил несколько главных правил, которые необходимо доносить до своих подзащитных и на которых акцентируют особое внимание в Школе общественного защитника.
Правило первое: если у вас разговор по душам со следователем, запомните: вы не помните ничего, кроме 51 статьи Конституции, согласно которой вы не обязаны свидетельствовать против себя и своих близких. После фразы «я вам сейчас все объясню» вы обречены, и любое слово будет использовано против вас.
Правило второе: закрытые карманы. В открытые слишком просто подбросить наркотики, например.
Правило третье: если у вас почта на Mail.ru, а общение с друзьями через «ВКонтакте», будьте готовы к тому, что ваши переписки открыты не только для вас, но и для следователя. А лучше переходите на Gmail.com и Facebook.
Самих будущих защитников учат оформлять протоколы, участвовать в следственных действиях, готовить свидетелей. Отдельно учат тому, как устроен суд, как следует общаться с судьей и вести допрос.
Гости руси сидящей
Помещение «Руси Сидящей» — офис в 10 минутах ходьбы от метро «Таганская». На стенах фотографии сотрудников, Бориса Немцова, плакат с надписью «Осторожно, тюрьма!» Пароль от wi-fi — putinvor.
Первый гость в этот день — Мария Середа, красивая брюнетка, которая раньше работала в «Международном Мемориале», а сейчас — в Пражском гражданском центре. В «Русь Сидящую» она пришла предложить контакты — IT-специалистов, которые бы усовершенствовали сайт организации; специалистов по безопасности, организаторов международных конференций, посвященных тюремным реформам в России. Всему этому в «Руси Сидящей» рады, Ольга Романова беседовала с девушкой больше часа.
В это время в офис пришли еще двое «болотников» — Степан Зимин и Андрей Барабанов. Оба здесь работают, а Андрея «Русь Сидящая» недавно отправила на учебу в Чехию вместе с Денисом Луцкевичем, также отсидевшим по «болотному делу».
Следующих гостей здесь называют «спасите-помогите» — они приходят с рассказом о своей судьбе. Инна Бажибина отвечает за первый прием, оценивает дела и прикидывает, чем тут помочь: кому-то дают совет, для кого-то ищут адвоката, на чье-то дело уже никак не повлиять и максимум, что можно сделать, — выделить гуманитарную помощь семье заключенного, что и делается, особенно если у заключенного дети или пожилые родители.
Попить чаю в «Русь Сидящую» пришла девушка Наталья с дочкой Соней: Наталья обратилась за помощью, когда в тюрьму попал ее муж. На этом ее беды не кончились — пока муж сидел, сгорел дом. Пока собирали деньги на ремонт дома, вышел муж. Когда муж вышел, он отнял только отстроенный заново дом и выгнал оттуда Наталью с дочкой. Сейчас Наталья снимает комнату, работает и иногда навещает тех, кто поддержал ее в трудные минуты. Илья Гущин наливает Наталье чай, ее дочка Соня вместе с Андреем Барабановым клеит марки на письма заключенным.
Девушка Катя вышла из тюрьмы совсем недавно, отсидев 6 лет. У нее жесткая походка, короткие волосы и папка с очень красивыми рисунками. Катя отсидела по 228 статье УК («хранение и распространение наркотических средств») и сейчас ищет работу — за этим она в «Руси Сидящей». На вопросы о колонии отвечает односложно, говорит, что женские колонии жестче мужских: «Женщин проще подавить, чем мужчин. А еще у нас коррупции меньше, потому что женщины болтливы, все всех сдают. Женщин проще заставить жить четко по правилам, чем замолчать».
— То есть, — уточняет корреспондент NT, — в женской колонии правила соблюдаются жестче?
— В женской они соблюдаются, — говорит Катя с нажимом на последнее слово.
Письма в «Русь сидящую»
Поток гостей в офисе не прекращается до самого вечера. Но когда всех выслушали, напоили чаем и отправили домой, начинается разбор корреспонденции.
Часть писем приходит прямо в офис, часть — на имя Ольги Романовой.
«Дорогая «Русь Сидящая»! Вы никогда не сталкивались с таким беспределом...» — Романова говорит, что письма с такими словами приходят почти каждый день.
Как поясняют сотрудники «Руси», многим заключенным просто хочется пообщаться и поделиться своей историей, они даже не ждут помощи, но рассчитывают на ответ.
Некоторым помощь все же нужна: просят прислать мыло, памперсы, детское питание — все то, чего не хватает в колониях. Часто обращаются люди, уже вышедшие из тюрьмы и не знающие, куда им теперь податься.
Впрочем, на некоторые письма сотрудники организации только руками разводят: «... В 2009 году я был взят под стражу в зале суда за угон автомобиля, отбывал наказание в исправительной колонии общего режима, в 2011 году освободился по окончании срока. В 2012 году получил новый срок также за угон автомобиля и две кражи. В 2015 году освободился по окончании срока. В 2015 году получил новый срок за угон автомобиля и две кражи. В 2021 году я освобождаюсь по окончании срока, и мне абсолютно некуда идти. На основании вышенаписанного прошу вас оказать мне помощь в приобретении жилья и финансовых средств».
Таких, поясняет Романова, тоже немало: кто-то уверен, что им могут купить квартиру или машину, а кто-то — что его «отмажут» от тюрьмы: такие, как правило, стараются убедить правозащитников в своей невиновности, скрывая некоторые детали дела. Им помогать отказываются — нельзя помочь тому, кто в первом же письме начинает врать.
На вопрос о том, кому еще «Русь Сидящая» чаще всего не помогает, Инна Бажибина отвечает: «Бывшим сотруднкам полиции. У меня еще не было ни одного дела, где бы полицейский был невиновен. Большее, что мы делаем для них, — гуманитарная помощь семьям. Если там маленькие дети, обязательно помогаем. А защищать их не беремся. В эту же категорию последнее время попали экс-чиновники».
«Мы ненавидим тюрьмы и зоны, не терпим несправедливости, оскорбления российских законов и граждан», — написано на сайте «Руси Сидящей».
Есть правозащитные организации, которые занимаются только политзаключенными. «Русь Сидящая» помогает всем. Сегодня в России порядка 700 тыс заключенных. Сергей Шаров-Делоне поясняет: «Это, знаете, как в анекдоте: треть сидит ни за что, треть не за то и только треть за дело». Но помощь нужна всем: и невиновным, арестованным, чтобы избавиться от «висяков»; и виновным, но посаженным за то, в чем они не виноваты; и даже абсолютно виновным, но пораженным в правах в суде или на зоне.
Фото: zekovnet.ru