Пятидесятисемилетний Джон Хантсман, экс-губернатор штата Юта и экс-посол США в Пекине, в молодости жил на Тайване, свободно говорит на мандаринском наречии китайского языка. Но он никогда не имел никаких дел с Россией, никогда в ней не был и почти ничего о ней не говорил. Он не близок Трампу идеологически и не разделяет антиглобалистского пафоса президента. В апреле 2016 года он поддержал Дональда Трампа, но позднее из-за обвинений кандидата в сексизме отозвал свою поддержку. Более того, Трамп считает его одним из главных виновников «нечестных» торговых отношений США с Китаем — во всяком случае, считал в 2012 году, как явствует из записей в его Twitter. К тому же Хантсман, назначение которого в Москву практически наверняка утвердит Сенат, — человек амбициозный и вряд ли в должности посла в Москве будет сохранять «низкий профиль». Но он нужен Трампу для баланса, как центрист и опытный дипломат.
Было время, когда упоминания о России приходилось буквально выискивать в американских политических новостях. Теперь, пожалуй, и в Кремле, и в Белом доме предпочли бы, чтобы этих упоминаний было поменьше. Расследования по вопросу о возможном вмешательстве Москвы в американский избирательный процесс идут и в ФБР, и в Конгрессе. И Трампу уже приходится с этим считаться.
Странный трафик
Бессменный советский посол в США (с 1962 по 1986 год) Анатолий Добрынин однажды рассказал, как в конце августа 1968 года кандидат от демократов, вице-президент Хьюберт Хэмфри будто бы пожаловался ему, что президент Линдон Джонсон совершенно не помогает его президентской кампании. Добрынин доложил об этом разговоре в Москву. Оттуда пришло указание: «напрямую обратиться к Хэмфри с негласным предложением оказать ему любую возможную помощь (включая финансовую) с целью избрания его президентом США». Хэмфри, разумеется, отказался — «к нашему взаимному облегчению», добавил Добрынин.
А вот с Трампом получилось иначе. Когда в начале лета 2016 года Национальный комитет демократов обнаружил брешь в своей киберзащите, пригласили специалистов компании CrowdStrike, специализирующейся на кибербезопасности. Те пришли к выводу, что виновники взлома — скорее всего, «русские хакеры», причем связанные со спецслужбами России (см. NT № 1 от 23 января 2017 года). Видимо, Трампа тогда заверили, что установить взломщиков практически невозможно, и он твердил всякий раз, когда его спрашивали: неопровержимых доказательств причастности России к взломам нет и быть не может, надо лучше защищать свои серверы — вот республиканцев же не взломали. Не смогли или не хотели взламывать?
Экспертное сообщество стало присматривать за серверами избирательного штаба Трампа, и в конце июля 2016 года вдруг обнаружилось странное взаимодействие между сервером, установленным в нью-йоркской башне Trump Tower, и серверами двух банков — российского Альфа-банка и калифорнийского SVB. Соединения, конечно, могли быть и случайными — мало ли спама мы получаем по почте. Однако дальнейшее наблюдение показало исключительно слабый трафик. Никакой массовой маркетинговой рассылкой сервер Трампа не занимался, а был сконфигурирован таким образом, чтобы принимать соединения только от определенных, очень немногочисленных IP-адресов. Когда эксперты посылали пинг-запрос, то в ответ получали сообщение об ошибке. Иными словами, серверы Трампа и Альфа-банка установили закрытый канал связи.
Кто-то из экспертов догадался сличить журнал активности этого канала с событиями президентской кампании. Оказалось, активность резко возрастала в острые моменты — например, в дни национальных партийных съездов в июле, особенно когда команда Трампа редактировала предвыборную платформу Республиканской партии, убирая оттуда обещание поставить Украине оборонительное летальное оружие, а сам кандидат сомневался в необходимости НАТО и намекал, что может признать аннексию Крыма. Самый же бурный всплеск произошел в августе, в промежутке между съездами и дебатами, когда рейтинг кандидатов Трампа и Клинтон сравнялся.
Из всей этой истории ускользнул SVB — Silicon Valley Bank. Журналистов обманула его калифорнийская регистрация. Между тем банк этот имеет прямое отношение к России. У него есть соглашение со Сбербанком РФ о венчурном финансировании, банки проводят совместные мероприятия. Один из управляющих директоров SVB — выпускница Московской финансовой академии Вера Шокина, организатор встречи Дмитрия Медведева, в то время президента России, с русскими программистами во время его визита в Кремниевую долину в июне 2010 года. Удобная крыша для контактов с окружением Трампа, даже если Вере Шокиной об этом ничего не известно.
Навет, да не тот
4 марта 2017 года Трамп написал в своем Twitter, что во время предвыборной кампании-2016 Барак Обама будто бы поручил спецслужбам начать прослушку его избирательного штаба. Говорят, ознакомившись с этими обвинениями, предшественник Трампа был вне себя от гнева. И Обаму можно понять, потому что на самом деле все было иначе. Еще в июне 2016-го, уловив странное поведение сервера Трампа, ФБР обратилось в специальный суд за санкцией в соответствии с Законом о наблюдении за иностранными разведками (FISA). Суд в ордере отказал, поскольку не нашел достаточно убедительных оснований для слежки за гражданами США. В октябре ФБР сделало повторный запрос — он то ли был удовлетворен, то ли не был. Так или иначе, именно на сообщениях прессы о запросах ФБР (никаких официальных подтверждений или опровержений на этот счет пока нет) и держится громогласное обвинение в адрес администрации Обамы, которым Трамп разразился совершенно неожиданно для своей команды. Но в том-то и дело, что речь в запросах ФБР шла не о прослушке, а о подозрительной связи серверов — штаба Трампа и двух банков, о которых говорилось выше.
Гневные филиппики Трампа в Twitter могут оказаться засадой для него самого: ведь если ордер был получен, значит, оснований хватало.
Разворот на 180 градусов
Экс-советник президента по нацбезопасности Майкл Флинн пять раз говорил по телефону с послом РФ в Вашингтоне Сергеем Кисляком незадолго до инаугурации Трампа, генпрокурор Джефф Сешнс, как выяснилось, — дважды встречался с Кисляком перед президентскими выборами. Но когда Москва и Вашингтон, будто сговорившись (в этом месте следовало бы поставить смайлик), объявляют публикации о многочисленных и регулярных, как теперь выясняется, контактах команды Трампа с представителями российского правительства «охотой на ведьм» и «маккартизмом», то они занимаются подменой понятий. Дело не в том, что Флинн и Сешнс встречались или перезванивались, а в том, что они скрывали факты встреч и звонков. Даже под присягой. Даже в показаниях перед ФБР.
Но если Москва и впрямь рассчитывала что-то выгадать от избрания Дональда Трампа, то из этой затеи явно ничего не вышло. Российская тема стала опасной для новой администрации. Любое смягчение позиций в отношениях с Россией будет расцениваться, как подтверждение подозрений в закулисном сговоре. И администрация Трампа усиленно демонстрирует твердость.
Дело не в том, что Флинн и Сешнс встречались или перезванивались с представителем Москвы, а в том, что они скрывали факты встреч и звонков. Даже под присягой. Даже в показаниях перед ФБР
2 февраля, когда Совет Безопасности (СБ) ООН обсуждал резкое ухудшение обстановки на Востоке Украины, новый постпред США в ООН Никки Хейли получила указание резко осудить действия России. Сказала она и о Крыме: «Соединенные Штаты по-прежнему осуждают российскую оккупацию Крыма и призывают к ее немедленному прекращению. Крым является частью Украины. Наши санкции, связанные с Крымом, будут оставаться в силе до тех пор, пока Россия не вернет Украине контроль над этим полуостровом». Таково было первое официальное заявление новой администрации по Крыму.
28 февраля на повестке дня СБ стоял проект резолюции о санкциях за применение химического оружия правительственными войсками Сирии. Россия и Китай проголосовали против. Никки Хейли сказала по этому поводу: «Россия и Китай сделали сегодня вопиющий и неоправданный выбор. Они отказались привлечь режим Башара Асада к ответственности за применение химического оружия. Они повернулись спиной к беззащитным мужчинам, женщинам и детям, задохнувшимся от ядовитого газа, которым отравили их силы Асада. Они проигнорировали факты. Их друзья из режима Асада оказались им дороже нашей глобальной безопасности».
7 марта госсекретарь Рекс Тиллерсон встретился в Вашингтоне с министром иностранных дел Украины Павлом Климкиным и заверил его: санкции против России останутся в силе и впредь, до полного выполнения Россией Минских соглашений и возвращения Крыма Украине.
Так на сегодняшний день обстоят дела с гипотетической совместной борьбой против ИГИЛ*, договоренностями по Украине и как минимум ослаблением режима санкций — словом, со всем тем, на что рассчитывала Москва.
* ИГИЛ («Исламское государство», ИГ) — организация, запрещенная в России как террористическая.
