С лета прошлого года Европейский университет (ЕУ) пережил целый ряд проверок Рособрнадзора, чиновники которого несколько раз предпринимали попытки прекратить деятельность одного из самых успешных частных вузов России. Затем к ним присоединились чиновники Петербургской администрации, которые пытаются лишить университет его здания. В результате сейчас ЕУ ведет несколько судебных процессов по всем фронтам. На днях стало известно, что вуз на этой бурной переправе «меняет коней» — на ректорское место вместо Хархордина возвращается Николай Вахтин, бывший второй ректор университета.
NT: Олег Валерьевич, почему именно сейчас вы подаете в отставку? Что-то случилось? Или кто-то дал отмашку?
Случилось то, что мы стали заложниками собственных успехов: баталии, которые длятся уже год, привели к тому, что мы закончили учебный год без потерь. Главное, мы выдали дипломы государственного образца студентам как раз в минувшую пятницу. Они получили свои дипломы и спокойно ушли на каникулы.
У нас же впереди несколько судов, они начнутся с середины июля и продолжатся до конца лета. Если они сведутся исключительно к букве закона, а не к духу — то есть если нас будут снова судить за мелкие нарушения от 16 сентября прошлого года, которые уже давно исправлены, то у нас заберут лицензию к концу лета. Конечно, Рособрнадзор как говорил раньше, так говорит и сейчас, — вы можете подать на новую лицензию. Но мы можем не успеть получить ее обратно к началу нового учебного года, следовательно — не успеем набрать студентов. А вуз без студентов — не вуз.
NT: И все это зависит лично от вас?
Нет, но на переговорах, которые мы вели весной и в июне этого года в Москве и Петербурге, я понял, что личностный фактор все-таки стоит на пути институционального развития.
NT: Каким образом вам это стало понятно — кто-то сказал, намекнул?
Скажем так: для того, чтобы быстро получить назад лицензию, нужен человек другого психологического склада. Я был, наверное, слишком резок, непримирим, открыто говорил об этой странной истории — закрывать один из лучших вузов страны только за то, что он без разрешения Комитета по использованию и охране памятников поставил две перегородки в здании и повесил во дворе кондиционер. Или не подсчитал процент политологов-практиков в своей отчетности так, чтобы это удовлетворило вкусы проверяющих!.. Об этом я иногда говорил эмоционально, резко, и, думаю, сейчас самое время мне отойти в сторону. Пусть этот процесс продолжит и доведет до разумного финала Николай Борисович Вахтин, который тоже умеет выходить из кризисных ситуаций, но делает это более плавно.
NT: Вы надеетесь, что личностный фактор сыграет положительную роль и все развернется в лучшую сторону?
Да, не будет шлейфа сказанных слов, мешающих делу. Когда люди переходят на личности, это мешает делу.
NT: Лицензия — она все-таки отозвана, приостановлена или аннулирована?
Впереди два важных суда. Во-первых, если мы проиграем апелляцию по аннулированию лицензии, то нашу лицензию сразу вычеркнут из реестра Рособрнадзора — этот суд будет 7 августа, дату только что назначили. Есть другой сюжет, называется приостановка лицензии — это судебное заседание по нашему иску к Рособрнадзору состоится 13 июля в Москве. Можно, конечно, надеяться на лучшее, но если учесть, что мы весь год надеялись на лучшее и бились аки лев, а лучшее пока не случилось, не исключен вариант, что и эти суды не облегчат нашу жизнь.
NT: То есть вы уже просчитали ситуацию, когда лицензию отзовут, и вы будете ее восстанавливать?
Да, мы просчитали такой вариант.
NT: Что же все-таки случилось между вами и Рособрнадзором? Чья коса на чей камень нашла? Тоже какие-то личные отношения сработали?
Если коротко, то у некоторых из них свои приоритеты в развитии страны, у нас — свои. Что касается личных отношений, то с некоторыми контрагентами, оппонентами и партнерами в Москве, с которыми мы работали последнее время, личное общение действительно было не слишком удачным.
NT: Здание за вами останется? Как развиваются взаимоотношения с Комитетом по использованию и охране памятников?
Сейчас решение суда о том, что город имел право расторгнуть с нами договор аренды, оспаривается нами в апелляционной инстанции петербургского Арбитражного суда. Если мы проиграем 10 августа в Арбитражном суде Петербурга, тогда уже городу придется задуматься — выселять ли нас из здания? Потому что выселить нас можно только по суду, а для этого городским властям нужно будет получить судебное решение.
NT: Штраф вы все-таки заплатили?
Там было несколько штрафов, какие-то мы заплатили, какие-то считаем неправомерными и тоже их оспариваем. Но это в последнее время был не самый главный приоритет.
NT: И все-таки: за университет вступилось полмира, Путин дважды или трижды в своих резолюциях на разных письмах поддерживал Европейский университет. Однако, снежный ком продолжает катиться. Что или кто за этим стоит, на ваш взгляд?
У меня за этот год не появилось новых версий. Я еще в прошлом году говорил, что в разных проверках мы попадали в компанию с совершенно разными фирмами, НКО, университетами, и списки проверяемых в каждой проверке отличались друг от друга. По этой причине я и говорил, что какого-то центра координации нашего преследования я не видел. Поэтому и президент поддерживал нас, когда в некоторых спорах было очевидно, что происходят вещи недопустимые — например, попытка остановить учебный процесс посреди учебного года. Из более чем 10 проверок проблемы у нас возникли только по двум, но дело все еще тянется… И именно поэтому я уверен, что чем скорее сейчас я отойду в сторону, а защиту интересов университета возьмет в свои руки другой человек, тем скорее все разойдутся по своим углам, как если бы ничего и не было.
NT: Чем сердце успокоится?
Я не администратор по профессии, в науку пошел, потому что мне хотелось книжки писать и студентов учить, а не искать деньги на зарплаты, исследования, подписывать приказы. Сейчас, простояв у этой амбразуры почти восемь лет, я спокойно займусь тем, что мне гораздо больше нравится и что я гораздо лучше умею делать, — писать книги, проводить исследования, учить подрастающее поколение.