Правительство отказалось продлевать контракт с Дмитрием Страшновым, главой «Почты России», — его место займет замминистра экономики Николай Подгузов. Короткая почтовая карьера Страшнова, превратившего ФГУП за три года из национального позора в предмет интереса крупнейших госкомпаний и заработавшего себе на этом уголовные обвинения, закончившиеся отставкой, — хорошее объяснение тому, почему госкапитализм в России при всем желании не может работать так же эффективно, как обычный рынок.
Дмитрий Страшнов продержался на посту главы «Почта России» три года. Теперь его место займет замминистра экономики Николай Подгузов
Почтовая тройка
Назначению замминистра экономики Николая Подгузова на пост главы «Почты России» 7 июля предшествовала довольно забавная и показательная история, которая, судя по всему, означает, что уход со своего поста Дмитрия Страшнова не был предрешен до последнего дня действия его контракта — до конца июня 2017 года.
К концу июня Минкомсвязи, по словам собеседника в правительстве, подготовило список возможных кандидатов на пост главы почтового ФГУП, в котором были всего три человека — собственно, Николай Подгузов, член правления «Ростеха» Сергей Куликов и зампред правления Сбербанка Светлана Сагайдак. Несмотря на краткость предложенного списка, который затем должны были обсуждать у премьер-министра и в администрации президента, он соответствовал статусу «лонг-листа»: после процедуры «отсева» кандидатов премьер-министр Дмитрий Медведев должен был получить от главы Минкомсвязи Николая Никифорова «шорт-лист» претендентов. Здравый смысл предполагает, что в «шорт-листе» могли быть три, две или одна фамилии. Однако 5 июля в «шорт-листе», предложенном главе правительства было порядка десяти фамилий претендентов, причем по косвенным признакам Подгузова там уже не было, зато фигурировали два замглавы Минкомсвязи, несколько заместителей министров других ведомств и вроде бы даже один временно не работающий. Тем временем Дмитрий Страшнов объявил, что его контракт не продлен, однако на место исполняющего обязанности была назначена Ольга Осина — правая рука Страшнова и главный финансист «Почты России».
В административной практике правительства это означало сразу несколько вещей. Первое: к Дмитрию Страшнову содержательных претензий не имеется, иначе никто бы не стал дожидаться сроков истечения контракта. Второе: определенного решения о том, как дальше должна развиваться «Почта России», нет, поэтому решение о новом руководителе будет приниматься долго — поэтому самое время записываться в длинную очередь к руководству и предлагать свои услуги, через несколько недель или даже месяцев это может сработать. Третье: битва за «Почту России», какие бы силы ей не двигали, только начинается.
Впрочем, битвы не случилось. Медведев предпочел сам обработать «лонг-лист», не обращая внимания на «шорт-лист», и 7 июля, после встречи с Подгузовым, объявил, что рекомендует Никифорову назначить в «Почту России» именно Подгузова. Сам Страшнов в интервью РБК накануне осторожно пояснил, что главной его проблемой в «Почте России» было то прискорбное обстоятельство, что он так и не смог получить аудиенцию у Владимира Путина, где он будет работать дальше, он пока не знает, а преемнику желает успеха.
Причин, по которым глава одной из исконных государственных монополий в России покинул свой пост, он осторожно не раскрыл. И его можно понять: получив назначение в «Почту России» в 2013 году, Страшнов вряд ли предполагал, что его карьера во ФГУП завершится столь странно и скомкано.
5 июля в «шорт-листе», предложенном главе правительства было порядка десяти фамилий претендентов, причем по косвенным признакам Подгузова там уже не было, зато фигурировали два замглавы Минкомсвязи, несколько заместителей министров других ведомств и вроде бы даже один временно не работающий
Осень почтового отделения
Для того, чтобы понять, чем занимался Страшнов в «Почте России», необходим краткий экскурс в историю почтенного заведения. Несмотря на то, что система почтовой связи как части работы госаппарата насчитывает чуть более тысячи лет, а единая государственная почта работает с 1780-х годов, подобный институт новой России — ФГУП «Почта России» — существует лишь с 2002 года, раньше она представляла из себя десятки унитарных предприятий по всей стране. В 2002 году новосозданный ФГУП возглавил руководитель «Международного почтамта» Игорь Сырцов. За те пять лет, пока Сырцов руководил «Почтой России», структура была хронически убыточной. В 2007-м в «Почту России» был фактически сослан бывший глава Сбербанка Андрей Казьмин, который довольно быстро обозначил для своих собеседников в правительстве, что для развития современной почтовой связи вообще-то нужны деньги, которых у почты нет, но можно делать все постепенно, если много с него не спрашивать.
Пятилетие Казьмина для ФГУП не было особенно ярким, хотя многие достижения последних лет связаны с его работой. Скорее всего, Казьмин просто слишком пессимистично оценивал перспективы страны и слишком оптимистично — скорость проедания «советского» запаса прочности почтовой инфраструктуры: новые, современные центры почтовой логистики, спроектированные под руководством Казьмина, строились медленно, а граждане к 2007 году вспомнили, что у них есть, помимо прочего, еще и почта. Ну, или должна быть.
В 2009 году экс-глава отправился в отставку. На его место также отправили отставника — экс-главу «Связьинвеста» Александра Киселева, в 1990-е сделавшего карьеру в DHL. Тот активизировал работу по строительству логистических центров, начал ребрендинг «Почты России», но спрос на почтовые услуги возрастал быстрее, чем возможности ФГУП. В конце 2012-го, после грандиозного «завала» на почте и ссоры с таможней, уволили и Киселева.
К этому времени «Почта России» уже уверенно стала национальным позором. В отдельные месяцы ФГУП доставлял в срок лишь 30% почтовых сообщений, а сроки доставки международных почтовых отправлений вообще нельзя было определить. «Почта России» была работодателем около 300 тыс. человек со средней зарплатой, равной пенсии по старости или даже менее того. За пределами более или менее современных логистических центров амортизация основных фондов почты составляла 70–80%, и почти весь труд в ней был чисто ручным. И тут руководить ФГУП «Почта России» назначили Дмитрия Страшнова.
К концу 2012 года «Почта России» доставляла в срок лишь 30% почтовых сообщений, а сроки доставки международных почтовых отправлений вообще нельзя было определить
Что сделала команда Страшнова
Уже сам по себе факт назначения в ФГУП выходца из крупного бизнеса демонстрировал масштаб катастрофы, постигший «Почту России» за последние 20 лет. Власти, традиционно крайне подозрительные к любым менеджерам из негосударственных компаний, решаются на такие назначения в основном лишь тогда, когда совершенно неважно, что будет дальше — массовые увольнения, громкие скандалы, уголовные дела против старых менеджеров, резкий рост тарифов, сокращение сети, банкротство, — все равно это лучше, чем сейчас. Дмитрий Страшнов, в 1990-е создававший в России довольно заметный бизнес Electrolux, в 2000-е — Philips, а затем возглавлявший российское подразделение Tele2, пришел в «Почту России» в апреле 2013 года, в компанию, которую, в общем, правительству было не очень жалко.
То, что произошло потом, можно описать двумя способами.
Первая — с позиции потребителя. В течение каких-то трех лет на почту вернулись очереди — почтовые услуги вновь стали востребованы. Именно в эти годы в России буквально на пустом месте расцвел бизнес интернет-торговли, а рядовые потребители потянулись в почтовые отделения за посылками сначала из Европы, а затем из Китая. В принципе, этого было достаточно для того, чтобы оценивать качество работы Страшнова и его команды, в основном пришедшей из той же Tele2, а также из крупных дистрибуторских компаний, как потрясающую всякое воображение. Любые осмысленные покупки в интернет-магазине потребитель будет добровольно соглашаться получать на почте только при соблюдении двух простых условий: вероятность потери посылки будет невелика, а сроки доставки — предсказуемыми. Здесь не возможны никакие уловки, никакие тарифные игры и никакой обман.
Кстати, несложно увидеть, что никаких волшебных или революционных действий команда Страшнова на «Почте России» не предпринимала. Все оказалось существенно проще: адекватная управленческая активность в более или менее современном стандарте, без agile и блокчейна, без коллективных чтений вслух произведений гениев маркетинга, без японских систем мотивации и без подъема корпоративного флага во всех отделениях в 7 утра по Москве, как выяснилось, дает результат довольно быстро. «Почта России» начала разворачивать на базе почтовой сети «Почта-Банк» с помощью ВТБ, нормализировала ситуацию с торговлей, быстро договорилась о стандартах работы с таможней, разобралась с транспортной и логистической инфраструктурой, начала повышать зарплаты в отделениях и заодно ликвидировала оплату «мертвых душ» в регионах, уволила несколько тысяч очень уважаемых старых кадров, взяв на работу более или менее адекватных людей, — и все, в общем, начало получаться. К концу 2016 года «Почта России», еще пять лет назад бывшая национальным позором, приобрела два самолета для доставок грузов из КНР и начала планировать создание сети собственных авиационных грузоперевозок.
Второй способ описания происходящего был изобретен в Генеральной прокуратуре РФ. С ее точки зрения, деятельность Страшнова и его команды была исключительно предметом личного обогащения. Причем обогащения очень странного рода — публичным, открытым и, в общем, практически не имеющим отношения к коррупции в ее общепринятых описаниях. Никакого воровства, никаких взяток, никакого перехвата денежных потоков, никаких махинаций с кредитами и даже никакого расхищения средств бюджета или денег ФГУП. Впрочем, были и обвинения, и уголовные дела, а также постоянные намеки на дальнейшее развитие событий. Страшнов и его команда платили себе рыночные зарплаты. А вернее — бонусы. А еще точнее — собирались платить. Речь шла о десятках миллионов рублей в год для самого Страшнова и премиях в сотни тысяч и миллионы для его заместителей — людей, пришедших в «Почту России» из преуспевающего частного бизнеса.
Для любого непредвзятого человека, если он не работает в Генпрокуратуре, была очевидна анекдотичность всех этих обвинений: $1–2 млн годового вознаграждения для руководителя госкомпании с оборотом порядка $3 млрд в год вряд ли должны вызывать вопросы, особенно если понимать, на какой потенциал роста «Почты России» ориентирована стратегия команды Страшнова, и если вспомнить, что с 2015 года ФГУП отказался от прямых субсидий от государства, то есть с убыточными тарифами для населения впервые за многие годы подошел к безубыточности. 15 марта Следственный комитет возбудил по факту получения Страшновым «завышенных» выплат, санкционированных правительством, уголовное дело (прокуратура требовала этого с 2016 года), не имея, по сути, никаких других вопросов по поводу почты. Многочисленные «оперативные справки», регулярно циркулировавшие в околоправительственных кругах, не содержали более никакого «компромата» на Страшнова, кроме историй с бонусом, довольно вялых претензий к авиастратегии «Почти России» и — постоянных указаний на то, что «Почта России» берет на работу в центральный офис людей с двойным гражданством и даже иностранцев: заместитель Страшнова Инесса Галактионова имеет литовский паспорт, хотя работает только в России уже более 20 лет.
Обычно с Генеральной прокуратурой такое происходит в случае, если обвиняемый перешел дорогу кому-то очень уважаемому.
К концу 2016 года «Почта России», еще пять лет назад бывшая национальным позором, приобрела два самолета для доставок грузов из КНР и начала планировать создание сети собственных авиационных грузоперевозок
Рынок нелегалов
Круг людей, которые могли бы быть недовольны действиями Дмитрия Страшнова в «Почте России», теоретически довольно широк — ФГУП затрагивает интересы приличного числа игроков в российской государственности. Но на практике все наоборот: «Почта России» для такого огромного института баснословно, сказочно бедна, а потому малоинтересна.
Разумеется, Страшнов со своими кадровыми реформами обидел и даже уволил очень многих внутри почтового ведомства, но к 2013 году даже самые заслуженные почтмейстеры Российской Федерации не обладали ни статусом, ни деньгами, ни заслугами, которые могли бы сподвигнуть подчиненных Александра Бастрыкина несколько лет воевать с «Почтой России».
Что же касается нелегального бизнеса, то речь может идти о трех проблемных местах в сфере деятельности, которой занят ФГУП.
Первая — международные почтовые отправления. Почта так или иначе вынуждена в этой сфере плотно взаимодействовать с ФТС, и ее отношения с таможней всегда были напряженными. Впрочем, никаких симптомов того, что работа Страшнова мешала или могла мешать эксплуатации каких-либо крупных каналов нелегального импорта с использованием ресурсов почты, в последние годы не было.
Вторая — это так называемая «серая почта», бесплатное использование ресурсов «Почты России» для транспортировки грузов и корреспонденции. Технически в России это не только возможно, но и происходит, и в больших объемах — в стране существует не только легальный рынок устаревших франкировальных машин, позволяющих подделывать знаки почтовой оплаты для отправки почты (их около 8 тыс.), но и подпольный сектор этого рынка. С 2014 года Страшнов и его команда довольно активно боролись с рынком «серой почты» в России, по разным оценкам, составляющей до 15–20% почтового оборота (в ЕС — 1–2%), и вплотную подошли к созданию единой информсистемы, позволяющей через два-три года резко снизить возможности нелегальных почтовых отправлений за счет средств «Почты России». Непосредственно перед увольнением Страшнов как раз разорвал контракт с одной из крупных компаний, уличенных в масштабной эксплуатации этих возможностей, — ООО «Экспресс». Об этом рынке в публичном поле мало что известно, кроме того, что он существует с 1990-х годов и обычно использует представителей ФСБ для защиты своих интересов на местах и крайне непубличен. Оценочные обороты этого бизнеса вряд ли должны превышать $200–300 млн в год, но это уже та сумма, за которую трем-четырем невидимым, но небедным людям не грех и повоевать.
Впрочем, нам представляется более вероятной третья версия. По крайней мере, до 2013 года «Почта России», вернее, ее система почтовых переводов, была второстепенным, но довольно заметным каналом для рынка «обналички» — элемента теневого оборота денег в России. Известно несколько крупных уголовных дел, в которых структуры «Почты России» участвовали в обналичивании сумм от 15 до 60 млрд руб., в которых «светились» крупные операторы более широкого рынка «обнала и транзита», обслуживающие, с одной стороны, нелегальный экспорт капитала из РФ, с другой — контрабандные импортные поставки в Россию. Сами по себе возможности «Почты России» для таких операций весьма ограничены (по крайней мере, при вменяемом руководстве). Однако следует учитывать сокращение в последние годы всех возможностей для «обнала» и крайне высокий политический уровень «крыш» у ключевых операторов этого, видимо, ключевого элемента коррупционного рынка в России. Страшнов и его команда в «Почте России» вряд ли были совместимы с его использованием — с определенной вероятностью кампанией по его увольнению были заняты именно эти люди, рассчитывающие «договориться» о восстановлении его с новым руководством ФГУП.
Впрочем, даже если наше предположение верно, то перспектива превращения «Почты России» в большую «обнальную контору» невелика, которые при Казьмине и Киселеве считались более или менее закрытыми.
В стране существует не только легальный рынок устаревших франкировальных машин, позволяющих подделывать знаки почтовой оплаты для отправки почты (их около 8 тыс.), но и подпольный сектор этого рынка. С 2014 года Страшнов и его команда довольно активно боролись с рынком «серой почты», составляющей до 15–20% почтового оборота (в ЕС — 1–2%)
Большая игра
Уже по «лонг-листу» претендентов на пост главы «Почты России», в конце июня представленному Дмитрию Медведеву, несложно восстановить основных претендентов на влияние на будущий институт почты в стране.
Рынок почти единодушно считает, что назначение Николая Подгузова на пост главы ФГУП — это решение, продолжающее курс Страшнова и, видимо, более тесное сотрудничество «Почты России» со структурами ВТБ, где в свое время новый глава почтовой структуры делал свою карьеру до прихода на госслужбу. Напомним, банк Андрея Костина совместно с «Почтой России» создает «Почта-Банк».
Все почты мира — исторически самые разветвленные ритейловые сети, превышающие по масштабам любой банк. Почта, работающая в режиме банка или в партнерстве с банком, — это потенциально (а где-то давно уже и реально) крупное или очень крупное кредитное учреждение с уникальным статусом. В первые годы после перехода Андрея Казьмина из Сбербанка в «Почту России» число проектов создания на базе ФГУП конкурента Сбербанку исчислялось десятками. Будет неудивительно, если уже к осени 2017 года эти истории, но уже под новым руководством будут реанимированы.
Светлана Сагайдак, зампред правления Сбербанка, в качестве одного из претендентов на пост главы «Почты России» — отличная иллюстрация того, что в команде Германа Грефа хорошо представляют себе и масштабы потенциальных угроз бизнесу крупнейшего розничного банка страны, и размер возможных выгод для Сбербанка от возможного сотрудничества с «Почтой России». При этом следует помнить, что любое руководство «Почты России» так или иначе будет двигаться по пути, по которому двигалась команда Дмитрия Страшнова, — это акционирование ФГУП «Почта России» с последующей приватизацией части его акций. Предположение о том, что за пакеты акции «Почты России» в будущем будут торговаться и Сбербанк, и ВТБ, более или менее очевидны.
Наконец, также не случайно появление в «лонг-листе» представителей «Ростеха» — и это даже более серьезно. Карьера Дмитрия Страшнова в «Почте России» началась с эпизода, который, в сущности, всеми уже забыт: команда в мае 2013 года первым делом поинтересовалась в Минкомсвязи, актуально ли поручение президента 2012 года о назначении «Почты России», НИИ «Восход» и АО «Ростелеком» исполнителями работ по созданию в России инфраструктуры «электронного правительства». Насколько можно судить, ответа Страшнов так и не получил, и с тех пор, несмотря на то, что прошли годы, вопрос о том, как в дальнейшем будет строиться инфраструктура e-government в России, довольно яростно, хотя и не очень слышно, обсуждается в правительственных кругах. В этой связи, кстати, вполне возможно, что отставка Страшнова — в какой-то степени локальный эпизод лоббистской борьбы вокруг «Ростелекома», по сей день остающегося претендентом №1 на роль оператора не только IT-инфраструктуры «электронного правительства», но и значительной части физической инфраструктуры. Битва за «Ростелеком» идет уже не первый год, и в ней «засвечены» такие интересные персонажи, как, например, Константин Малофеев из Marshall Capital — человек, имеющий отличные связи в силовых структурах и один из весьма обеспеченных идеологов аннексии Крыма и «независимости» от Украины ДНР и ЛНР.
Между тем появление в «лонг-листе» претендентов на пост главы «Почты России» Сергея Куликова из «Ростеха», скорее всего, напрямую связано с популярными, по крайней мере в социальных ведомствах Белого дома, разговорами о том, что сама по себе идея «многофункциональных центров» (МФЦ), потенциальных «опорных пунктов» оказания электронных государственных услуг, тупиковая — и следует создавать инфраструктуру идентификации граждан для предоставления им госуслуг на базе тех самых почтовых отделений, которые есть вообще везде и, по крайней мере, никуда оттуда не денутся. 42 тыс. отделений «Почты России» при вливании в них достаточного объема денег, техники и ресурсов на обучение сотрудников, при коммуникационных ресурсах «Ростелекома» (и, например, программно-аппаратных разработках «Ростеха») — это идеальная сеть доступа для будущего всеобхватного «электронного правительства».
В общем, так или иначе в будущем «Почта России» имеет, судя по всему, хоть и туманные, но довольно хорошие перспективы быть не пребывающим в сенильном состоянии отживающим свое институтом середины XX века, а структурой, имеющей перспективы.
Что касается отставленного Страшнова, то если бы, как принято в госструктурах, построил бы себе в «Почте России» небольшую собственную госимперию — он и по сей день бы был незаменимым и уважаемым человеком в кругу таких же управляющих разнокалиберных госимперий всех мастей, составляющих экономическое устройство Российской Федерации. Но он предпочел более сложный путь — вернуть населению возможность почтовой связи друг с другом. Что ж, мы, в отличие от государства, скажем ему спасибо.
