История вокруг адвоката Бориса Кузнецова обрастает все новыми деталями. «Правовой дикостью» назвал это дело глава Адвокатской палаты Москвы Генри Резник. В интервью The New Times Резник заявил, что не верит в масштабный заговор против адвокатуры. Он уверен: дело закроется в самое ближайшее время, а для его «авторов» все закончится сильной «поркой в каком-нибудь высоком кабинете». 12 июля информационный портал Newtimes.ru первым сообщил о том, что адвокат Борис Кузнецов покинул Россию в связи с возможным уголовным преследованием. Уже на следующий день, 13 июля, городская прокуратура Москвы возбудила против него дело по статье 283 Уголовного кодекса «О разглашении государственной тайны».
Глава Адвокатской палаты Москвы Генри Резник — Наталье Морарь
На основании чего прокуратура возбудила уголовное дело именно по этой статье?
Прокуратура усмотрела признаки преступления в том, что Кузнецов направил в Конституционный суд жалобу, в которой он якобы разгласил сведения, составляющие государственную тайну. В жалобе Кузнецов указал, что его подзащитный сенатор Левон Чахмахчян прослушивался с нарушением закона, и приложил к ней распечатки телефонных разговоров. Прокуратура в этой истории вторична. Инициатором была ФСБ — именно наша федеральная безопасность перевозбудилась до такой степени, что, по нашим данным, запросила копию жалобы в Конституционном суде. Получается, что «объектами» разглашения стали сотрудники Конституционного суда — адвокат, принимавшая жалобу, и технические сотрудники: они ознакомились с материалами посредством проставления на них штампов и так узнали о том, о чем знать были не должны.
В распоряжении The New Times оказался текст ходатайства, направленного Борисом Кузнецовым в Генеральную прокуратуру уже после того, как он покинул Россию. Из материалов следует, что аудиокассета под грифом «секретно» с записью телефонных разговоров его подзащитного была осмотрена и прослушана в присутствии понятых — их имена приведены. «Гриф «секретно» на протоколе осмотра и прослушивания отсутствует», а понятые не предупреждались об ответственности за разглашение государственной тайны по статье 283 часть 1 УК РФ. Разве сотрудники Генпрокуратуры, таким образом, сами не разгласили государственную тайну? Как это согласуется с тем, что Вы говорите?
Никак не согласуется. Вы же меня спрашиваете про логику прокуратуры — я вам и пытаюсь ее разъяснить.
В случае с Борисом Кузнецовым адвокат открыто обратился в Конституционный суд России с жалобой на то, что его клиента незаконно прослушивают.
Это действие может считаться разглашением государственной тайны? Это правовая дикость. Реализация конституционного права на защиту и обращение в Конституционный суд после прохождения всех инстанций для защиты прав и интересов гражданина ни в коей мере не может рассматриваться как разглашение гостайны. К слову, направляя жалобу, Кузнецов был просто лишен возможности не указать на то, что незаконное прослушивание разговоров коснулось интересов конкретного человека — его подзащитного Левона Чахмахчяна. Понимаете, да? Суд не принимает жалобы, если считает их необоснованными и если это не касается прав и законных интересов конкретного человека. Адвокат обязан был на это указать.
В ходатайстве Бориса Кузнецова в Генпрокуратуру указывается также, что в рамках уголовного дела против сенатора Чахмахчяна были засекречены сведения о прослушивании его телефонных разговоров. Однако в федеральном законе «О государственной тайне» специально оговорено, что засекречиванию не подлежат сведения о фактах нарушения прав и свобод человека и гражданина.
Совершенно верно: сведения, связанные с нарушением прав человека, засекречивать нельзя.
Тогда какую цель преследует прокуратура, возбудив уголовное дело против Бориса Кузнецова?
Это — тест на независимость нашей прокуратуры и на независимость нашего суда. Изначально материалы дела были направлены из ФСБ. И вот тогда, когда над делом нависает ФСБ, независимости у нашей прокуратуры, у нашего суда как-то не наблюдается. Не прошли тест.
В свое время уголовное дело против Михаила Ходорковского стало показательным для всех российских бизнесменов. Уголовное дело о контрабанде против Мананы Асламазян — сигнал для журналистов и представителей НКО. Уголовное дело против Бориса Кузнецова — предупреждение адвокатскому сообществу?
Да ну что вы! И бизнесмены, и журналисты — дети по сравнению с нами. Сколько-нибудь мыслящий человек понимает, что на адвоката наезжать нельзя. Противодействие будет сильнее действия в несколько раз. Я считаю это глупостью. Давайте посмотрим, кто в этом заинтересован. В деле «ЮКОСа» все понятно: надо было отобрать бизнес. Плюс Ходорковский пытался противодействовать политике Кремля. Как, кстати, и Гусинский, и Березовский. С этой точки зрения все эти дела — абсолютно политические. В случае с Мананой тоже все понятно. Некая организация на зарубежные гранты, с неким таким, знаете ли, оранжевым оттенком, как убеждены ребята в Кремле, стала заниматься политикой. Хотя это, конечно, не так: политикой Манана Асламазян и ее «Интерньюз» никогда не занимались. Но высами прекрасно понимаете: независимые СМИ — что в центре, что в регионах — государству не нужны. Теперь давайте об адвокатуре. В мозжечке у каждого чиновника должно сидеть, что он когда-нибудь может быть привлечен к ответственности. Причем по делу, о котором он и знать ничего не будет. Чай, не в Швейцарии живем. Любой мало-мальски мыслящий представитель власти должен понимать: вполне вероятно, в будущем ему — когда уйдет нынешняя команда и придет новая — может понадобиться адвокат. Давишь адвокатуру — значит лишаешь себя защиты в будущем. Кроме того, нормы независимости адвокатуры так тщательно прописаны в международном праве, что, когда преследуют адвокатов, поднимается такая волна — мало не покажется. Вот я себя и спрашиваю: зачем эта история государству — плюсов никаких, а международный скандал неизбежен.
Но кому-то это выгодно? Кто стоит за делом против адвоката?
Кузнецов кое-кого там, наверху, достал. Он вел целый ряд дел, за которые есть основания на него сердиться и нет оснований его любить. Представляю даже себе картинку: собираются люди из среднего звена, на уровне генералов, но не самых главных, а тут очередное дело — бух! Сидят они за рюмкой чая, рассуждают: «Вот сучара, да что же он!» И тут какому-то идиоту в голову приходит мысль: «Слушайте, а вот здесь-то мы его можем сцапать!» Я абсолютно исключаю, что возбуждение дела против Бориса (Кузнецова) — это какой-то заговор против адвокатуры, который где-то наверху придуман. У меня прогноз: это дело закончится пшиком. Я Боре завидую. Я вот старше его, я президент палаты, у меня куча адвокатов, которых надо защищать, а я сейчас вместо того, чтобы сидеть на даче или где-нибудь на южном пляже, парюсь над делом Адамова, понимаете, не отдыхаю. Я ему шлю привет: «Боря, отдохни за нас двоих где-нибудь на море. Клиенты претензий не смогут предъявить. Ты же неповинен. Расслабься, дорогой. Сообщество о тебе помнит. Адвокаты в деле работают очень хорошие. Я свою позицию обозначил, и не как частного лица Резника, а как президента Адвокатской палаты Москвы, как вице-президента федеральной палаты адвокатов. Будет у нас скоро совет палаты — решим, как действовать».
И чем все закончится?
Думаю, что где-нибудь на исходе летних отпусков дело будет прекращено и о нем все забудут. И все закончится поркой ретивых в каком-нибудь высоком кабинете. Как это было по некоторым представлениям о лишении статуса адвокатов Ходорковского. Тогда ребятам в высоком кабинете сделали внушение: «Думать надо головой, а не другим местом». Есть же у любого дела конкретные инициаторы. Кому-то в конторе это пришло в голову. Не исключаю, что это пришло в голову Патрушеву, например, раз ФСБ затребовала материалы!
Кузнецов выходил с Вами на связь после того, как покинул Россию?
Нет. Зачем? Нас прослушивают. Узнают, в какой он стране, — наломают дров.