Великая Россия. Цена вопроса. Минэкономразвития сделало прогноз, по которому к 2020 году число россиян сократится с 141,9 млн (2007 год) до 138 млн человек. При этом наиболее интенсивно будет уменьшаться трудоспособное население (с 89,8 млн до 77,2 млн). Вывод МЭРТ: «Неизбежное снижение плотности населения до параметров почти в три раза меньше среднемировых создаст угрозу ослабления политического и экономического влияния России в мире».
Нас столько же,
— сколько японцев, а будет —
еще меньше
Что значит «великая Россия» — площадь? Экономика? Военный потенциал? Политическое влияние? Культура? Понятно, что одно как-то связано с другим, но не понятно — как. У Японии экономика (если считать ВВП) в четыре раза мощнее нашей, а по площади она меньше одной Архангельской области. Оборонный потенциал скромный, а политическое и культурное влияние весьма достойные. Япония — она великая? Более великая, чем, скажем, Китай, или менее? А великий Иран, великая Албания?
Если детские вопросы вдруг приобрели новый смысл, значит, что-то случилось с прежними мифологическими ответами. Перестали удовлетворять. Наступает, как выражается носитель русской духовности А.Г. Дугин, когнитивный диссонанс. Оскудение веры, проще говоря.
Российский географ Андрей Трейвиш, автор теории больших стран, предлагает для избавления от когнитивного диссонанса и объективного сравнения держав ограничиться всего тремя формальными координатами: площадь, экономика, население. По площади мы, безусловно, первые. И останемся первыми, даже если потеряем еще 40% территории. С экономикой дело хуже. И совсем плохо с населением. Сегодня у нас 142 млн граждан — в десять раз меньше, чем в Китае, в два раза меньше, чем в США. С Японией по населению мы примерно в одной весовой категории — у них 127 млн. Они, однако, на своей цифре остановились, а мы ползем вниз.
Фактор площади, гарантирующий наше преимущество, утрачивает былую значимость. Быстро. Значение населения и экономики, напротив, растет. Легко предвидеть усиление роли Китая и Индии (если, конечно, им удастся сохранить внутреннюю стабильность и территориальную цельность). На подходе к клубу больших стран и Бразилия. Есть еще один интересный вопрос: считать ли «большой страной» объединенную Европу, буде она примет общую конституцию? Сегодня у нее налицо такие признаки государства, как своя валюта, единая таможенная и визовая политика (Шенген). Если да, то появляется еще один влиятельный игрок. Совершенно особой, прежде неведомой породы.
С экономикой у России все-таки худо-бедно налаживается. Растем. Однако этот рост в течение двух-трех лет, даже если не случится чисто экономических неприятностей вроде падения фондового рынка или цен на нефть, упрется в дефицит рабочих рук. Кадров остро не хватает уже сегодня. Нехватка по регионам колеблется от 200 тысяч на Вологодчине до 300 — 400 тысяч в Иркутской области. Главное, их неоткуда ждать: школьники старших классов давно пересчитаны по головам. Их мало. Каких бы чудес ни добилось сегодня правительство на демографическом фронте, младенцы путинского призыва смогут влиться в трудовую армию не раньше чем через 18 лет.
Да и не будет никаких чудес. Будут духоподъемные сказки на демографические темы. С последующим неизбежным подъемом пенсионного возраста в относительно скором будущем.
По плотности населения
— Россия станет похожа —
на Эвенкию
Чтобы добиться реального прироста населения, надо вдвое увеличить количество рождений на женщину в детородном возрасте, при условии что число этих женщин не уменьшится. А оно как раз уменьшается — ровно по тем же причинам, по которым уменьшаются трудовые ресурсы. Взрослые стареют, а когорта молодых не может стать больше, чем она есть. Сегодня картинка даже немного сдвинута в оптимистическую сторону, потому что вошло в возраст и начало рожать относительно обильное поколение детей перестройки, которые появились на свет в 1984—1988 годах. Однако на подходе поколение кризисных 90-х, гораздо менее многочисленное.
Так что есть основания ждать волны деторождений в ближайшие три-пять лет за счет сравнительно многочисленной когорты молодых родителей, удачно совпавшей с благополучной экономической конъюнктурой и демографическими начинаниями правительства.
Но одновременно в ближайшие год-два случится обвал армейского призыва. А далее, в перспективе пяти-семи лет и позже, обозначится и спад деторождений. Тех, кому сегодня 14 —17 лет, заметно меньше, чем 20 — 25-летних. Поэтому, кстати, выдохнутся и сегодняшние казенные инициативы вокруг молодежи типа «Наших».
Чтобы перекрыть долгосрочные негативные тенденции, современная молодая женщина должна иметь в среднем троих детей, притом что сейчас на нее приходится в среднем 1,4.
Мировой банк прогнозирует к 2025 году (а до него рукой подать) снижение численности населения в России на 17 млн при одновременном его старении. То есть мы благополучно съедем до уровня сегодняшней Японии, сохранив 45-кратное преимущество по площади. Если, конечно, сможем его сохранить. Контролировать такое огромное пространство все труднее. Не в военном, а в экономическом и социальном отношении. В смысле — эффективно осваивать и использовать. Вполне реально просвечивает перспектива эвенкийского синдрома, где на территории, вдвое большей, чем Япония, проживает всего 20 тысяч человек. В 6350 раз меньше, чем японцев. При нулевой транспортной инфраструктуре. Благодаря чему крупные запасы нефти, угля, леса, гидроэнергии и, весьма похоже, графитов и алмазов остаются практически недоступными.
Даже если удастся решить проблему с привлечением финансовых инвестиций (что вовсе не факт после дела «ЮКОСа», который как раз Эвенкией, среди прочего, и занимался), остаются два жестких ограничения: рабочие руки и время. Кто все это будет строить и как долго. При самой правильной региональной политике для полноценного освоения дикого пространства, строительства дорог, жилья, трубопроводов, энергосетей нужны десятилетия. И сотни тысяч работников.
У нас ни того ни другого. А территория нуждается в заботе, как экономика нуждается в росте. Не все ж обитателям Эвенкии на лыжах в магазин ходить. Хочется, чтоб как у людей. И желательно поскорее…
Вот здесь на свет божий вылезает фундаментальная проблема современной державно-патриотической мифологии.
С одной стороны, она по определению обязана демонстрировать оптимизм и уверенность в будущем великой России, поднимающейся с колен. В принципе, это правильно: вера в будущее — такой же реальный капитал, что и деньги. Если не веришь, что здесь что-то получится, о каких инвестициях можно говорить. Сказанное относится и к человеческому капиталу. Без надежды на будущее какая мать захочет рожать.
Каждую 21 секунду
в России рождается человек
— и каждые 15 секунд —
умирает
С другой стороны, на фоне казенного оптимизма повседневная практика тех же державников расшатывает устои доверия. Мы ведь великие и могучие, верно? А почему ж мы такие бедные?
Да оттого, что враги снаружи и предатели внутри. Готовься к бою, товарищ! Не до детей, не до дорог в Эвенкии. Потерпят, не сахарные.
Ну да. Нам, собственно, не привыкать. Так три поколения уже терпим. На детей времени и сил категорически не остается. И то и другое бескорыстно отдаем Державе.
Эта державная логика внутри себя фальшива, а потому вынуждает своих сторонников врать. Со временем все очевиднее и очевиднее.
Когда вам спешат доложить, что рождаемость выросла аж на 6%, это не значит, что женщины стали на 6% активнее рожать. Это скорее значит, что в той условной тысяче населения, относительно которой считается число рождений, стало немного больше молодых женщин детородного возраста. Которые рожают, в общем, примерно с той же активностью. Ничуть не хочу преуменьшать важность демографической политики и экономической стабильности. Это все хорошо и правильно. Только не надо в административном восторге заодно присваивать демографические заслуги 20 —25-летней давности. Скоро этот эффект иссякнет и окажется, что мы сами себя обманули. Как было полтора ребенка на женщину, так и осталось. А число потенциальных рожениц начнет сокращаться.
Блажен, кто верует. Пока же дело обстоит так: каждые 15 секунд в России умирает человек. И каждую 21 секунду человек рождается. Смерть работает быстрее.
— Кто виноват и что делать —
При этом, между прочим, с демографией у нас чуть лучше, чем в значительной части стран СНГ. Фальшивый тезис патриотов насчет антинародного режима, целеустремленно уничтожающего русское население, отводится элементарным сравнением. В России, где «режим», на ту самую тысячу рождается 10 —11 младенцев. В Белоруссии, где правит славянский рыцарь и народный любимец Лукашенко, нет антинародного режима, а рождаемость — 8 — 9 младенцев.
Еще хуже дела в советском заказнике Игоря Смирнова в Приднестровье. За 15 лет с 1990 года, по официальным данным, население сократилось на четверть, с 730 тысяч до 547 тысяч человек. А по неофициальным — более чем на треть, примерно до 420 тысяч. Смертность почти вдвое выше рождаемости (это опять официальные цифры), суммарная численность скатилась до уровня 1924 года. Самое страшное — там идет депопуляция городов. Когда народ из сел стягивается в города, как сейчас в России, — это тяжелый, но естественный процесс перераспределения трудовых ресурсов. Когда бежит из городов (население Тирасполя в 2001 году насчитывало 162 тысячи, а в 2005 году — 142 тысячи; Бендер в 2001 году — 117 тысяч, в 2005-м — только 96 тысяч), это значит, что страна превратилась в черную дыру. Такое бывает во время войны или экономического коллапса.
А режим, с точки зрения державников, самый что ни на есть народный. Братский, антинатовский.
Вообще, лобовая увязка политики с демографическим поведением есть профанация и тупая пропаганда. Здесь как минимум принципиальная асимметрия: провальная политика и кризисная экономика могут серьезно ухудшить демографические показатели. Но эффективная политика и экономический рост далеко не всегда отражаются в росте народонаселения.
Это процесс, который не развивается по команде, обладает огромной инерционностью, самодостаточностью и крайне не любит бюрократического вмешательства. Что удивляет и раздражает державных рыцарей вертикалестроения. Россия уже поднялась с колен, а народ, лентяй, не спешит отблагодарить демографическим взрывом.
Да не в этом дело. В Туркмении, Таджикистане и Узбекистане уровень жизни был, есть и будет хуже, чем в России, на Украине или в Прибалтике. А рождаемость и рост населения значительно выше. Другая культура, другие поведенческие стереотипы. Если в семье меньше четырех детей, мужчина рискует нарваться на шуточки односельчан насчет его слабости по известной части. А то, что дети оборванные, необразованные и в будущем безработные — ну так на то воля Аллаха. В ауле у всех так…
Наше почти эфемерное преимущество в показателях деторождения над Белоруссией — не плод мудрой политики Партии и Правительства, не проявление могучего духа русского народа, а результат наличия на территории РФ анклавов исламской или буддистской культуры с преобладанием сельского населения и консервативного демографического поведения. Они-то и дают России по два-четыре и более детей с женщины. Не будь Дагестана с Ингушетией и некоторых других национальных республик, хвастаться перед Лукашенко нам было бы нечем.
И опять вопрос к патриотам от демографии. Вы как-нибудь промеж себя определитесь. Если вам нужна Чечня как часть Великой и Неделимой России, то извольте примириться с наличием чеченцев как ее граждан. А также с дагестанцами, ингушами и прочими «лицами кавказской национальности». Если же вы с ними не желаете примиряться, то будьте любезны признать как факт неизбежное снижение российского индекса рождаемости на 10 —15% с одномоментным сокращением общей численности граждан примерно на 5 млн. Что будет для российской экономики катастрофой.
Это грубо материалистическое противоречие наши славные великороссы предпочитают замазывать пафосными сказками про неизбывную силу державного духа, пассионарность русского этноса и т.п. и т.д. Да флаг вам в руки, пассионарии! Только отчего у вас самих-то крайне редко бывает более одногодвух детей в семье? Понимаю, англичанка гадит. А также Грузия, Польша, Эстония и кто там еще. Вот как их всех одолеем, так и займемся любовью и деторождением.
Если, конечно, патриотическая труба опять не позовет в бой. На этот раз против кавказцев. Враги, кругом враги.
Да, собственно, уже позвала. Избирателю рассказывают, что Москву заодно с Россией пора «очистить от грязи». Избиратель, натурально, слушает. А кому неохота узнать, что ты такой умный, душевный и работящий и что тебе мешают реализовать твои замечательные качества все эти понаехавшие?
Однако как забор на даче поставить или квартиру отремонтировать, так избиратели кидаются искать этих самых «понаехавших». Чтоб подешевле. Повседневная практика сильно расходится с пафосными державными теориями.
С другой стороны, избирателю рассказывают про благотворность демографической политики и «материнского капитала» как основы возрождения русского народа. Избиратель опять слушает и мудро кивает. А мог бы и догадаться, что существенная часть «капитала» уйдет туда, где традиции многодетности и так сильны. На Северный Кавказ. В отсталых и бедных сельских территориях национальных республик с повышенным демографическим потенциалом скромные деньги «материнского капитала» будут гораздо более мощным стимулирующим фактором, чем в семье обычного русского горожанина.
Или, может, прикажете выделять в России две категории граждан по признаку доступа к демографической программе — русские вперед, а все остальные по остаточному признаку? Что ж, лучший способ привести великую Россию к еще одному расколу.
Перед страной стоят жесткие материальные ограничения. Вместо того чтобы языком трепать про великую Россию, лучше бы подумали, как:
а) привлечь в страну дополнительную рабочую силу в ближайшие два-три года;
б) адаптировать к городской русской культуре нерусскую молодежь, которую генерирует село в национальных республиках (притом что русских преподавателей оттуда уже выдавили — например, из Чечни; а из других республик благополучно выдавливают);
в) унять наших собственных недоумков, которые вместо того чтобы вовлекать в интернационально-русский городской контекст инокультурных чужаков, встречают их ножами и обрезками арматуры, закладывая таким образом базу будущего раскола российских городов по этно-конфессиональному признаку.
Короче, их бы великодержавную пассионарность да в мирных целях! Однако нет. Им мирные цели неинтересны. В мирных условиях они становятся лишней деталью политического ландшафта — вроде дядек у шлагбаума, которые стригут по десятке за право въехать во двор. А ведь в них благородная пассионарность клокочет. Они же Родину стерегут!
Не иначе придется платить за проезд по полтиннику. Велика Россия, а отступать некуда: объездных дорог мимо державного дядьки мы так и не успели построить.
В 2005 году на одну женщину в Германии приходилось 1,34 ребенка, в Швейцарии — 1,42. В России — 1,4 ребенка.
По словам спикера нижней палаты Бориса Грызлова, в 2010 году средняя пенсия должна составить 5261 рубль. Кроме того, в проекте бюджета Пенсионного фонда заложено 50 млрд рублей на выплату «материнского капитала» в 2010 году.
Говоря о Фонде социального страхования, Грызлов подчеркнул, что в нем предусматривается увеличение пособий по нетрудоспособности и беременности и родам. Максимальный размер выплат по беременности и родам составит 23 400 рублей, по нетрудоспособности — 56 700 рублей.
В 2006 году в Москве было официально зарегистрировано 1,26 млн иностранных граждан. Нелегальных мигрантов в Москве, по разным оценкам, от 700 тысяч до 2 млн. На 2007 год Москве выделена квота на привлечение иностранной рабсилы в 810 тысяч человек. С начала года, по данным мэрии, разрешение на работу в Москве оформили 300 тысяч иностранцев, однако реально из них трудоустроились 100 тысяч человек. «Где прячутся остальные 200 тысяч?» — возмущается мэр Лужков.