30 марта Глава Россельхознадзора Сергей Данкверт не исключил введения запрета на поставки продуктов из Турции. Во что нам это встанет?
Каждое новое ограничение в международной торговле наносит большой ущерб десяткам миллионов потребителей и приносит небольшую — по сравнению с ущербом — выгоду производителям товаров, конкуренция с которыми уменьшается с новым запретом. Производителей — это десятки владельцев и тысячи занятых на предприятиях, защищаемых от конкуренции, — мало, но их выгода сконцентрирована, а каждый из десятков миллионов потребителей теряет от роста цен совсем чуть-чуть, так что в политическом пространстве производители всегда выигрывают. Если экономисты по своей инициативе не бросаются защищать их интересы, никто и не беспокоится.
А у нас в последние годы ситуация другая — событий так много, что специально привлекать внимание не надо. Они и так все время обсуждаются. Не проходит и недели, чтобы какое-то внешнеполитическое событие не вызвало реакции, — кто-то из чиновников объявляет об очередных ограничениях на торговлю. На прошлой неделе глава Россельхознадзора Сергей Данкверт объявил о возможных новых ограничениях на импорт турецких овощей и фруктов. В дополнение к тем ограничениям, которые действуют с 1 января. Стоит ли проговаривать в очередной раз экономические последствия? Введение запрета обязательно увеличит цены для десятков миллионов граждан — они смогут купить меньше апельсинов, мандаринов, винограда и других фруктов (потому что на них вырастут цены) и меньше всех других товаров (потому что на эти товары останется меньше денег). Как всегда, особенно скажется запрет на благосостоянии бедной части населения, потому что бедные семьи тратят на еду большую часть своего дохода, чем богатые. Прибыль владельцев фирм-конкурентов (экспортеров из других стран) вырастет, потому что они смогут продать тот же объем товара по более высоким ценам.
Введение запрета обязательно увеличит цены для десятков миллионов граждан
Конечно, на цены влияют многие факторы. Например, спад в экономике и снижение доходов граждан ведет — при относительно жесткой денежной политике, которую проводит российский Центральный банк, — к снижению цен. Во всяком случае, «давит» в сторону снижения. У людей меньше денег, в том числе и на еду. Неудивительно, что к марту 2016 года «продовольственная инфляция» стала даже отставать от «непродовольственной». Точно так же «помогает» борьбе с инфляцией замедленное повышение пенсий — то есть действительно помогает: гражданам становится хуже не от роста цен, а от того, что у них стало меньше денег.
Надо признать: потери каждой семьи от каждого конкретного запрета невелики. Даже в целом потери от очередных ограничений невелики. Однако этот аргумент — «мера приводит к снижению уровня жизни, но совсем небольшому» — мне кажется странным. Ничего хорошего за эту цену, пусть небольшую, граждане не получают. Вот если бы у нас была политическая сила, защищающая интересы бедных — бедной, скажем, половины населения, — то было бы кому поднять этот вопрос. Однако как раз интересы бедных у нас вообще никто не представляет — впрочем, это совсем другой разговор, мало связанный с вопросами международной торговли.